А вот Поле и Оле, которые грелись, тесно прижавшись к друг другу и пританцовывая, информация о проколотом пупке доставила явное удовольствие.

– Анька, классно! – вскричали они. – Пупок в пяти местах? Нет, правда классно! Ты теперь знаешь что? Вставь туда колечки и повесь занавеску!

И девушки захохотали, прижавшись друг к другу еще крепче, как сиамские близнецы.

Мохова, надувшись, открыла рот, чтобы что-то возразить, но тут произошло неожиданное.

Из-за угла длинного здания аэропорта медленно выехал желтый автопогрузчик. Странно, что бы ему делать здесь, по эту сторону порта? Но погрузчик, набирая скорость, двигался очень уверенно и, что самое интересное, точно в нашу сторону. Даже на полной скорости он все равно двигался не слишком быстро, поэтому девочки не завизжали и не бросились врассыпную, а лишь отступили на несколько шагов, да так и остались стоять, прижавшись к стене. Подчиняясь скорее автоматическому, натренированному годами, чем логически продуманному решению, мы с Игорем толкнули свои тележки в разные стороны и, развернув их у стены аэропорта, загородили своими телами.

В это время с автопогрузчика спрыгнули четверо одетых в фирменные сине-желтые «внуковские» комбинезоны крепких парней и стали с грохотом сбрасывать около нас какие-то чемоданы. Красные, черные, белые, чемоданы в клеточку и в смешной цветочек, кейсы, сумки и даже два точно таких же кофра, какие стояли у нас на тележках… Вся эта гора оказалась рядом с нами и на время отрезала нашу компанию от остального мира.

– Что вы делаете? Эй! Я вас спрашиваю! – резко крикнул Игорь.

Он толкнул свою тележку ко мне и, решительно шагнув к одному из парней, схватил его за отворот комбинезона:

– Слышишь, малый? Да ты пьян или чокнулся? А ну, убирай свое барахло к чертовой матери! Что это тебе – багажное отделение, что ли?

– Велели вам передать! Ваш багаж, сказали, – равнодушно сообщил парень, не делая попыток вырваться.

– Да ты очумел, малой! Как это – вот так сказали нам передать? Не спрашивая ни фамилии, ни паспорта, ни билета? Иди кому другому зубы заговаривай, понял?!

– Слушай, отец, мое дело маленькое. Мы ехали из багажного – нам сказали: компания, что сейчас из Тарасова прилетела, не все свои пожитки забрала. Велено догнать, сгрузить, вернуть и отвалить!

– Кто приказал?

– Мент какой-то.

– Какой еще мент?

– Здешний! Со значком дежурного!

– Ты с ним знаком? А ну, пойдем внутрь, покажешь!

– Я что – фраер, с ментами дружбу иметь? Видал я ихнюю братию знаешь где? Слышь, отец, пусти. У меня дел куча, некогда! Иди сам в багажное и разбирайся там, ваш это багаж или подсунули вам… с десяток сумок.

– Мама!!! – вдруг громко вскрикнула Лола. На ее бас невольно оглянулись все.

– Мама!!! – повторила она. – А вдруг там бомбы?!

Мысль была не очень глупая. Тем более учитывая всем известную криминогенную обстановку в столице, известно, какую начинку могут иметь такие вот «ничейные» сумки.

Но и не совсем верная: бомбы и всякого рода взрывные устройства не сбрасывают на грязный асфальт с такой небрежностью. Будь там бомбы – наши перламутровые кишочки давно бы уже пылились на березовых веточках.

– Так, все, базар закончен! Быстро собрали это свое шмотье и увезли туда, откуда взяли! Стой! А ну-ка, сперва открой это, – Игорь наугад пнул одну из сумок, – и покажи мне, что там! А Женя пускай пока вызывает милицию. Открывай!

– Папаша, папаша! Ты здесь не командуй!

– Повозражай мне еще, щенок!

Вдруг парень сделал какое-то неуловимое движение то ли рукой, то ли ногой, и Игорь моментально оказался лежащим лицом вниз на мокром и грязном асфальте!

Правда, он мигом вскочил на ноги, но тех нескольких секунд, которые были упущены, хватило для того, чтобы трое остальных парней моментально соскочили с погрузчика и, подскочив к тележке Игоря, стали закидывать в автопогрузчик наши баулы!

Поднялась суматоха. Кто-то завизжал, Ирина Михайловна кинулась к похитителям и стала колотить их по чему попало ридикюлем и зонтом-тростью, Катерина Измайлова – сама смелая из девушек – вцепилась в один из чемоданов и завопила:

– Грабят! Помогите, грабят!

Я тем временем выполняла свою задачу – спасала наш багаж. Два кофра и несколько сумок из тележки, которую вез Игорь, резвые парни уже успели закинуть на погрузчик; перепрыгнув через двух сцепившихся на асфальте людей (это Воронов кинулся на главного из похитителей, повалил его наземь и метелил что есть силы), я пнула в пах того, кто попытался перегородить мне дорогу (он охнул и согнулся втрое, отчаянно матерясь), ребром ладони под кадык вырубила еще одного (он мешком свалился прямо в лужу, обдав меня фонтаном брызг) и, добравшись, наконец, до автопогрузчика, скинула обратно два чемодана и два кофра.

Ирина Михайловна и Катерина резво хватали багаж за ручки и волокли обратно на тележки. Четвертый парень, тот самый, кому Катя не отдала одну из сумок, отпихнув от себя нашу кладь, кинулся прочь, петляя, как заяц. Трое других с разной скоростью (в зависимости от полученных травм) тоже бросились в стороны.

Я спрыгнула на землю. С ног до головы забрызганный грязью Игорь, тяжело дыша, помогал женщинам установить наш багаж обратно на тележки. Он никак не устанавливался: сумки падали, кофры вставали как-то косо и не оставляли места для другого багажа. Чертыхнушись, Игорь не удержался и пнул один кофр ногой; Ирина Михайловна побледнела.

– Осторожно! Там же одежда для показа!

– Прости, Ирина. Эти подонки меня просто из колеи выбили.

С грехом пополам мы погрузились. Девушки отряхивались, как вышедшие из песка куры, и поглядывали в сторону выхода с территории аэропорта, обозначенного железной оградой. Я тоже посмотрела туда: отсутствие Альберта начинало меня беспокоить.

И еще меня удивляло, что, несмотря на поднятую нами суматоху и шум с криками «грабят» и «помогите», к нашей компании не подошел никто – ни милиционер, ни работник порта. Даже пассажиры, выходящие из здания, пугливо обходили нас стороной – и только.

Игорь понял мое удивление и устало улыбнулся:

– Ничего удивительного, Женя. Этот скандал приняли за обычную разборку между носильщиками за клиента. Здесь часто происходят такие вещи. Парни-то были в фирменных комбинезонах, они же и устроили кучу-малу, вот люди и подумали… А администрации просто неохота связываться.

Я кивнула – это объяснение меня устроило. Пнула ногой одну из чужих сумок, что валялась рядом, к моему удивлению, она ответила пустым звуком и легко откатилась в сторону.

Не веря себе, я пнула и другой лежащий на земле чемодан, затем третий, четвертый. Все они были пусты!

«Я была права: весь этот багаж с автопогрузчика – не более чем муляж. Никто не хотел подсовывать нам бомбу или наркотики – парни пришли именно за нашими чемоданами и кофрами!»

– Альберт! – вдруг хором закричали девочки. – Ну наконец-то, Альберт!

Администратор (он же стилист, он же визажист) бежал к нам и на ходу призывно махал рукой. Мы поняли, что это знак выходить за ограду.

– Там у входа машинами все заставлено, ни пройти, ни проехать, – пояснил он, подбежав. – А микроавтобус я нашел, стоит и ждет, шофер даже погрузиться нам поможет – я договорился. А вы чего такие?

– Какие?

– Красные какие-то и грязные…

– Да так, отбивали нападение неприятеля, – ответил за всех Игорь. – Подробности за вечерним чаем, под шелковым абажуром. Веди!

К микроавтобусу мы шли, петляя по узким тропам между поставленными почти впритык друг к другу машинами. Несколько раз вслед нам ругнулись, один раз обозвали «табором»; последнее почему-то особенно задело Лолу. Она обернулась и выдала вслед оскорбителю такую тираду, что даже у меня запылали щеки.

– Лола, – с упреком сказала ей Акулова. – Лола, здесь же Аня.

Но Мохова только в восторге запрыгала около манекенщицы:

– Ничего, Ирина Михайловна! Даже интересно! Здорово! Жалко, я только не все запомнила! Но Лолка мне потом все на бумажку запишет, я заучу и буду в школе от мальчишек отбиваться, только ты обязательно запиши, ладно, Лол?