— Вот только не надо меня отчитывать, как первоклашку! — огрызнулась Альбина.

Марина устало вздохнула.

— Кажется, ты меня совершенно не слушаешь. Или не хочешь слышать. Просто пойми: при дальнейших проколах роль тебя как ведущей будет сведена к минимуму. Ты этого хочешь? Появляться в кадре ровно на десять секунд, чтобы сообщить игрокам: «Кушать подано»?

— Но Евгения разве что в лицо мне не смеется! И что же, я должна игнорировать ее нападки, да?

— Я по долгу службы просматриваю все до единой пленки и, хоть убей, не вижу, что Евгения словом или делом пытается уязвить тебя. Извини, но лично у меня складывается впечатление, что ты себе что-то выдумала, а теперь судорожно пытаешься убедить окружающих, что игрок тебя не любит. Так вот, повторюсь еще раз: даже если Евгения начнет активно провоцировать тебя на скандал, что вряд ли, учитывая ее веселый и спокойный характер, ты должна оставаться невозмутимой, как сфинкс. И при этом, ради Бога, никаких личных симпатий и антипатий! Забудь о них, как только попадаешь в фокус камеры! Да, и еще одно: если ты считаешь, что я слишком сурово с тобой обошлась, просто вспомни о том, что твою работу сегодня вечером будет оценивать продюсер. А он церемониться не любит; все, что вредит делу, воспринимается им в штыки, как ты могла уже убедиться. Эту оплошность он, так и быть, тебе простит, но в дальнейшем рекомендую держать свои чувства в узде.

С этими словами Марина вышла из комнаты.

Альбина, вне себя от ярости после учиненного ей администратором шоу разноса, костерила Марину на чем свет стоит. Слишком уж много себе позволяет эта барышня! А все потому, что ходит в любимчиках у продюсера! Еще чудо, что она себе роль ведущей не оттяпала с ее-то напором и хваткой! Впрочем, продюсер тоже не дурак: у Маринки ни морды, ни фигуры, один гонор! Какая из нее ведущая к черту?! Работает завхозом и пускай там и остается, чтоб у зрителей при взгляде на нее аппетит не пропадал!

И ведь угрожать ей вздумала, дрянь! Как поедет пленки отвозить, наверняка столько гадостей продюсеру про нее наговорит, что потом ввек не отмоешься! И еще имеет наглость что-то там обещать от его имени! «Эту оплошность он, так и быть, тебе простит…» Ну разве не нахалка?!

Ну ничего! Лиха беда начало! Если надо стиснуть зубы и нежно улыбаться этой проныре Женьке, значит, именно так она и поступит! Шоу закончится, а дальше пойдет совсем другая игра! Первым делом она с Женьки обещанную долю снимет, а затем выкинет Марину со студии! Уже сейчас становится ясно: вместе они не уживутся, не сработаются. Наверняка спит и видит, как бы ее, Альбину, в дальний угол задвинуть подальше от обожаемого продюсера. Ревнует, сволочь! «Ты позиционируешь себя как профессионала!» Тьфу, можно подумать, уж она-то сама такой супер-пупер специалист! Воображала, каких свет не видывал! И на всю катушку пользуется тем, что на короткой ноге с продюсером. Если бы не он, Маринку давно бы с телевидения поперли, как пить дать!

Но пока придется наступить себе на горло и вести себя так, как угодно Марине. Ничего, месяц — не такой уж большой срок. А там посмотрим, кто кого!

Альбина подошла к окну, но никого там не увидела: Сашка и Женька скрылись за деревьями. Хм, пусть резвятся, голубки! Думают, что они такие умные, раз открытым текстом ведущую послали? Ну, с Женькой все понятно: она вообще не соображает, что творит, прикалывается вовсю и тешит свое больное самолюбие. Ей сейчас что-либо втолковывать бессмысленно. А вот с актеришкой этим она сегодня же накоротке пообщается. И наплевать, что думает по этому поводу Марина и какие там стоят перед ним задачи! Еще одна такая подстава с его стороны, и пусть пеняет на себя! Она ему такую протекцию составит, мало не покажется! Урод толстопузый! Всю жизнь будет дворником работать, кретин!

Женька настояла на том, чтобы сначала обогнуть территорию по периметру, а уж затем детально изучать, что же именно на ней находится. Сашка не возражал и вообще был на удивление покладист. Щурил на солнце глаза, как раздобревший кот, и по большей части отмалчивался.

Как ни странно, но следующие за ними по пятам операторы Женьку нисколько не раздражали. Воспринимались как обязательная и, может быть, несколько назойливая деталь пейзажа, но не более. А ей-то казалось, что она от постоянного внимания с ума сойдет и по потолку бегать будет! Вот глупая!

Интересно, почему Сашка выступил против Альбины?

Что-то не верится, что это было изначально так и запланировано, уж больно злые у нее были глаза. Значит, у него какие-то свои мысли на этот счет имеются. Эх, еще знать бы какие!

А вообще, если так посмотреть, забавного ей «жениха» подобрали! Даже обидно за него становится, если вспомнить слова Альбы о том, что на самом деле шоу будет называться «Замуж за урода». Никакой он не урод! Да, у парня проблемы с лишним весом, но, судя по всему, он за собой ого-го как следит! Тело у него рельефное, на руках мышцы бугрятся, и при ходьбе нигде ничего не трясется. Значит, конституция такая, ничего не попишешь. А если физиономию хорошенько рассмотреть, так вообще на симпатягу тянет! Улыбка ужасно обаятельная, и глаза в обрамлении длинных «девчоночьих» ресниц такие… такие… Даже слов не подобрать.

Женька одернула себя. Ишь, замечталась! Обладатель этих глаз уже наверняка какую-нибудь каверзу в ее адрес замыслил, а она ему чуть ли не дифирамбы петь собралась.

И все равно: как же хорошо-то! Прямо как в пансионат попала. И ведь что самое забавное — совершенно за бесплатно! Можно считать, дождалась заслуженного отпуска.

Дома-то все равно нормально отдохнуть не получается: то мать ее начинает по рынкам гонять, а затем заставляет всю квартиру сверху донизу вылизывать, то Тошка теребит и требует, чтоб она с ним поиграла. А здесь все по-другому.

Да, приходится общаться с навязанным ей Александром, да только вот не сказать, чтоб это общение было в тягость.

Ну да, пару неприятных моментов он ей обеспечил, не без этого. Вспомнить хотя бы разорванное платье! Так опять же понятно, что он это не со зла, а потому что у него работа такая — пакости ей устраивать!

Кстати, забавно: чем дальше, тем грамотнее становится у него речь. Исчезают потихоньку слова-паразиты, все «эта» и «вот». Впрочем, рано или поздно к этому все и должно было прийти. Эрудированному и образованному человеку трудно сутки напролет изображать из себя недоучившегося пэтэушника с недоразвитым интеллектом.

Так весело за Сашкой со стороны наблюдать: когда спохватывается, начинает уродовать свою речь, а когда забывает об этом, то говорит абсолютно нормально, без всяких там нарочитостей.

Заприметив небольшой пруд и гостеприимно расположившиеся на его берегу шезлонги, Женька потянула Сашку за рукав:

— Шурик, ты как относишься к загару?

— Сугубо положительно! Люблю девчонок, напоминающих собой шоколадки!

— Хм, чем же это? — округлила глаза Женька. — Неужто тем, что тают и пачкаются, если их долго держать в руках?

Сашка представил себе эту картинку, фыркнул и закашлялся, тщетно пытаясь скрыть рвущийся наружу смех.

— Ну, ты язва! — сказал он не без восхищения.

— Есть немного, — честно призналась Женька. — А вообще все девушки ангелы. Но когда тебе обрывают крылья, приходится летать на метле, только и всего!

— Вот так взяла и призналась, что ты ведьма? Сильный ход. Ну а я тогда гоблин!

— Кто блин?

— Не прикалывайся, — добродушно стукнул Сашка Женьку по носу. — Ты все прекрасно слышала.

— В таком случае не гоблин, а тролль! Гоблины тебе от силы по плечо будут, а то и ниже!

— Разве? А ты откуда знаешь? Или ты лично знакома с парочкой — другой гоблинов?

— Об этом предпочту умолчать. И вообще пошли лучше на солнышке валяться! Я в купальнике, так что возвращаться в дом и переодеваться не придется. Давай!

Сашка с опаской подошел к шезлонгам, оглядел их и покачал головой:

— Не уверен, что эта хлипкая конструкция меня выдержит!