Женька с недоумением огляделась и вполголоса спросила:

— Ты же говорила, весь особняк под наблюдением?

— В этой комнате что-то с аппаратурой произошло, так что здесь камер нет и не будет до конца шоу, — отмахнулась от нее Альбина. — Лучше объясни мне, дорогая, что и кому ты хочешь доказать?

— Я?! А с чего ты взяла, что я вообще собираюсь это делать?

— Слушай, вот только не надо играть словами! И ты, и я… мы обе прекрасно понимаем, о чем идет речь!

— И о чем же?

— Да о том, что из-за твоих заскоков все шоу находится под угрозой срыва!

— Странно, но я этого не заметила. Сегодня на третьем этаже единственная озабоченная физиономия принадлежала тебе. Если бы шоу и впрямь собиралось накрыться медным тазом, то обеспокоенных и переживающих по этому поводу товарищей было бы куда больше. Или я не права?

— Не зли меня, Женька! Просто исполняй то, что я тебе говорю! Хватит ерепениться, только позволь Александру делать свое дело и аккуратно ему подыгрывай! Он у нас и так особа нервная, да и актеришко, по моему глубокому мнению, ничтожный, а тут ты еще ему скипидар на яйца капаешь! Вот мне забот других нет, как выслушивать потом его истерики!

— А с какой стати я должна вести себя так, а не иначе? Сдается мне, никакой такой особенной потребности в этом нет! Одно лишь твое персональное желание, и только! А раз так, то позволь у тебя спросить: тебе так уж хочется понаблюдать за тем, как меня будут унижать, что ты не ленишься каждый день напоминать мне о смирении? А что до вашего Александра — да мне наплевать с высокой колокольни, какой он там актер и сколько нервных клеток он тратит на работе! Ему за это деньги платят, между прочим!

— И тебе тоже!

— Ничего подобного! Получу я ваш миллион или нет, бабушка надвое сказала! Измените в последний момент правила игры, и плакал мой выигрыш. А мне потом с этим жить и людям в глаза смотреть. А я не хочу, чтобы моему сыну кто-нибудь сказал в лицо, что его мать — забитая глупая курица!

— Тише ты! Нас могут услышать! Орешь, как на базаре!

— Заметь, я сюда пришла исключительно по твоей просьбе. Так что нечего теперь призывать меня сохранять секретность! Это не столько в моих интересах, сколько в твоих, не так ли? Тебе ведь до смерти хочется получить половину выигрыша, иначе с чего столько телодвижений вокруг моей особы?

— Да! Да! Ты это хотела от меня услышать?! А теперь еще раз для тупых: прекрати измываться над женихом! И хоть раз притворись, что он тебя всерьез достал! Поплачь перед камерой, на интервью сопли бахромой развесь, мол, как жестоко он с тобой поступил — и далее по тексту! Что ты как маленькая, ей-богу!

— А если мне противно изображать из себя недалекую плаксу, что тогда?

— Нет, ты и впрямь идиотка! — всплеснула руками Альбина. — Думаешь, я тебе это все просто так советую, по собственной прихоти?

— А разве нет?

— Разумеется, нет! Пойми, еще немного, и съемочная группа озадачится вопросом: с чего это ты такая боевая? Могут начаться проверки…

— Альба, вот только не надо петь военные песни, хорошо? — скривилась Женька. — А то я тебя не знаю! Ты мне сейчас тысячи баек наплетешь, лишь бы я вела себя так, как хочется тебе. А я не собираюсь этого делать — ни при каких условиях! Даже если я вылечу с этого шоу! Самоуважение за деньги не купишь и на деньги не променяешь. Если ты на это способна, то я, извини, нет.

— Дуреха! И зачем я только с тобой связалась! — с чувством произнесла Альбина и скривилась, словно комок слизи выплюнула.

— Может быть, потому, что остальные твои протеже с треском провалились на отборочном этапе? — ехидно предположила Женька.

Альбина ничего не ответила, лишь пристально посмотрела на Женьку.

— Тебе никто не говорил, что быть слишком умной вредно для здоровья?

— И на что это ты намекаешь? — нехорошо прищурилась Женька.

— Да ни на что, Господь с тобой! Мысли вслух, и не более! — расплылась в фальшивой улыбке Альбина. — Просто смотри, как бы тебе потом локти кусать не пришлось по собственной глупости!

— Ты уж, Альба, определись: умная я у тебя или глупая? А то сама себе противоречишь!

— Наш разговор зашел в тупик. Ты не хочешь слышать мои доводы и ведешь себя как капризная и вздорная девчонка. Что ж, дело твое, но не говори потом, что я тебя не предупреждала!

С этими словами Альбина вышла из комнаты. Выждав для приличия секунд десять, Женька последовала за ней, поздравляя себя с безусловной победой.

На самом деле ей безумно тяжело дался этот разговор. В присутствии Альбины она всегда чувствовала себя смешной, нескладной, несообразительной, а проще сказать — неполноценной. Во многом тут, конечно, была «заслуга» Елены Григорьевны, которая до рождения Антошки постоянно приводила в пример дочери ее подругу. Впрочем, Женька и без этого осознавала, что между ней и Альбиной — огромная пропасть, которую одним махом не преодолеешь, не перескочишь.

Примеры? Да сколько угодно! Торжественная линейка, школа, весь класс собрался в спортивном зале. Альбина в кокетливой клетчатой юбочке и гольфиках с веселыми помпонами, рядом с ней Женька в собранных гармошкой колготках и блузке, постоянно выбивающейся из-под пояса юбки. Следующая страница — девчонкам по двенадцать. У Альбины уже трое поклонников, постоянно выясняющих между собой, кто же несет до дома ее сумку, у Женьки — нашествие прыщей и веснушек, из-за которых она каждое утро стыдится собственного отражения в зеркале. Шестнадцать лет. Альбина, морща носик, прикидывает, в какой вуз ей лучше поступить, основной критерий — престижность и еще раз престижность. Женька разрывается между учебниками и растущим не по дням, а по часам Тошкой, который норовит разобрать телевизор, залезть в бабушкин шкаф и стащить из холодильника вредное, но такое вкусное мороженое, — и все это одновременно!

Потом эта пропасть потихоньку стала сходить на нет. Женька с симпатией улыбалась зеркальному двойнику, носила исключительно те вещи, которые ей шли и были удобны, да и в остальном у нее плюс-минус все было в порядке. Но стоило только им снова встретиться с Альбиной, как все застарелые и, казалось, позабытые комплексы вылезли наружу и бесцеремонно напомнили о себе. Холеная теледива и она, «девушка из народа», не могли иметь между собой ничего общего. Однако Женька выдержала напор Альбины и сумела остаться при своем. И эта маленькая победа вызывала у нее неуемный детский восторг и дарила надежду, что эта безумная авантюра закончится непременно хорошо.

После завтрака Женьке и Александру сообщили, что сегодня перед ними стоит крайне важная задача — определиться со сценарием будущего торжества, для чего каждый из них получит двухчасовой доступ в Интернет к ряду сайтов свадебной тематики. За это время каждый из них должен выбрать, что ему нравится, а что категорически неприемлемо, и представить будущему супругу результаты изысканий.

Женька хмыкнула. Ну надо же, кого-то якобы интересует их мнение! С двухсотпроцентной гарантией можно ожидать, что «жених» попытается выбрать самый что ни на есть экзотический вариант проведения свадьбы и будет с пеной у рта отстаивать свою точку зрения. Что ж, если он думает, что она воспримет его идеи в штыки, то глубоко заблуждается. Поддержит, да еще как поддержит! И пускай он сам теперь выкручивается и от собственных слов отказывается!

Однако ж Александр все-таки смог ее удивить. По прошествии тех самых двух часов он заявил, что всегда мечтал о свадьбе в народном стиле, с баянистом, даже вот не поленился частушки для этого подобрать. А затем с выражением продекламировал:

Женька опешила, и, воспользовавшись ее минутным замешательством, «жених» продолжил: