Таблица 1 - Концентрации капитала и прибыли под контролем корпораций США (1970-2005 гг.)

Источник: Губанов, С.С. Неоиндустриализация плюс вертикальная интеграция (о формуле развития России) / С.С. Губанов // Экономист. - 2008. - №9. - С. 20.

В итоге нынешнее экономическое могущество и монопольная сила западных мегафирм буквально завораживают. По оценкам специалистов, из 100 крупнейших субъектов хозяйствования мира – стран и компаний – не менее 29 являются крупными западными фирмами наряду с такими мощными экономическими системами как национальная экономика США, Японии, Германии, Китая и т.д. Несложно подсчитать, что средний вклад в мировой валовой продукт любой из 100 крупнейших компаний США, которые, как известно, обеспечивают 60% (!) ВНП страны, в 2,5 раза больше, чем ВВП всей (!) Беларуси. В целом же под контролем западных ТНК находится до 50% мирового промышленного производства, до 65% международной торговли, около 80% мирового банка открытий, патентов, лицензий и технологий. Таким образом, уже сегодня подлинным «движителем» инноваций и экономического развития в целом является монополизм сверхкрупных фирм, а отнюдь не конкуренция малых и средних предприятий.

Однако монополизация отраслевых, национальных и мирового рынков на этом не остановилась. По прогнозам западных специалистов, в условиях грядущей глобальной экономики установится господство всего лишь 300-600 ТНК, причем около 300 корпораций будут создавать 75% (!) валового продукта мира. На фоне описанной тенденции, когда глобальная экономическая власть быстро централизуется, сосредоточиваясь в руках все более и более узкого круга физических лиц, вести речь о рынке, конкуренции, конкурентной среде, малом предпринимательстве и прочих рудиментах либерально-рыночной экономики позапрошлого века могут либо наивные чудаки, либо лица, заинтересованные в подчинении наших стран западным ТНК.

На уровне национальной экономики интеграционный эффект реализуется благодаря быстрому усилению роли государства – этого системно интегрирующего экономику и общество института. Так, анализ бюджетной политики ведущих держав мира за последние 125 лет убеждает, что удельный вес государственных расходов в их ВВП неуклонно растет. В частности, с 1870 по 1996 годы эта доля в наиболее развитых державах мира выросла в среднем в 4,4 раза и составляет сейчас от 33,3% в США до 64,7% в Швеции (табл. 2).

Таблица 2 - Рост государственных расходов (огосударствление экономики) в развитых странах мира в период 1870-1996 гг.

Источник: Лисин, В.Е. Макроэкономическая теория и политика экономического роста: Учеб. пособие / В.Е. Лисин. - М.: Изд-во «Экономика», 2003. - С. 68.

В связи с антикризисными мерами, предпринимаемыми правительствами большинства стран мира в последние годы, включая многомиллиардные вливания в экономику и национализацию крупнейших предприятий и банков, такая тенденция еще больше усилилась. К сожалению, во многих странах ЕврАзЭС и СНГ (за исключением Беларуси) анализируемый показатель планомерно снижался на протяжении последних полутора-двух десятилетий и сегодня он существенно ниже, чем в большинстве стран даже с так называемой «либерально-рыночной экономикой».

И, наконец, на глобальном уровне интеграционный эффект достигается за счет того, что технологически развитые страны активно объединяются в рамках мощных интеграционных группировок типа ЕС, G7, ОЭСР, НАТО и др. По оценкам известного белорусского экономиста професор С.А. Пелиха, за счет одного единения в рамках Евросоюза обеспечен совокупный интеграционный эффект в размере 100 млрд. евро в год, что существенно повысило глобальную конкурентоспособность унии и каждого из ее членов.

Таким образом, нам пора бы уже и осознать, что принятая к реализации в большинстве стран бывшего СССР дезинтегрирующая либеральная, конкурентно-рыночная модель экономического развития и соответствующее ей мировоззрение являются непреодолимыми препятствиями на пути объединительных процессов в регионе. Более того, они наносят невосполнимый ущерб глобальной конкурентоспособности наших стран, ибо являются устаревшей, не соответствующей современным реалиям и потому давно отвергнутой технологически развитыми странами системой экономических воззрений.

Другим практическим подтверждением данного вывода служат негативные процессы, развернувшиеся в странах СССР по мере их либерально-рыночного «оздоровления».

В числе таких разрушительных явлений:

а) беспрецедентное для условий мирного времени снижение научно-технического и инновационного потенциала. Это выразилось, например, в 2–5-кратном снижении наукоемкости ВВП стран СНГ до нынешних 0,3–1,2%, что существенно ниже оптимального (3%) и порогового (2%) уровней. Поэтому вполне закономерно, что Россия сдала свои позиции на мировом рынке наукоемкой и высокотехнологичной продукции другим странам, осуществляющим более дальновидную экономическую политику;

Рисунок 1 - Динамика доли США, России и Китая на мировом рынке наукоемкой продукции в период 1990-2005 гг. 

б) деиндустриализация постсоветских стран (за исключением Беларуси и Казахстана) как процесс снижения их промышленного, индустриального потенциала. Следует подчеркнуть, что деиндустриализация, таящая в себе прямую угрозу экономическому и политическому суверенитету, в корне противоречит современным тенденциям развития государств, демонстрирующих актуальное для нас догоняющее развитие (табл. 3). Масштабы деиндустриализации самой мощной страны региона – России – выглядят еще более серьезными, если обратиться к натуральным показателям (табл. 4). Следует пояснить, что разрушение промышленности периферийных стран – важный конструктивный элемент системы их неоколонизации технологически развитыми державами;

Таблица 3 - Индексы промышленного производства некоторых стран мира (1990=100%), %

Источник: рассчитано авторами с использованием данных из справочника Важнейшие социально-экономические показатели развития России (К пятнадцатилетию российских реформ): Альбом статистических таблиц. - М.: Институт экономики РАН, 2007. - С. 233-234, а также Базы данных Отдела статистики ЕЭК ООН (http://w3.unece.org/pxweb/Dialog), статистической информации ОЭСР (http://stats.oecd.org) и базы данных Всемирного банка (http://databank.worldbank.org/ddp).

Таблица 4 - К иллюстрации рыночного разгрома реального (промышленного) сектора экономики России

Источник: Экономическая и философская газета. - 2010. - №4. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.eifg.narod.ru/app-4-10.htm. - Дата доступа: 02.04.2010.

в) ухудшение качества жизни большинства населения, что выразилось, например, в скачкообразном снижении такого всемирно признанного обобщающего показателя, как индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП). Известно, что СССР по данному показателю ненамного уступал США. Если в 1989 г. Советский Союз занимал по ИРЧП 26-e место, уступая Штатам с их 19-м местом всего 7 позиций, то за годы либерально-рыночного «оздоровления» стран СССР это отставание увеличилось в 8 раз. В 2008 г. рыночно-капиталистическая Россия по ИРЧП заняла лишь 73-e место, уступив США с их 15-м местом уже 58 позиций. Для справки – лидирующая среди стран СНГ Беларусь в 2008 г. расположилась на 68 месте;

г) деградация и депопуляция населения. Известно, что в СССР в период с 1950 по 1991 годы численность населения возрастала в среднем по 2,6 млн. чел. в год, увеличившись на 111,6млн. чел. – со 178,5 до 290,1 млн. чел. За годы дезинтегрирующих рыночных реформ людские потери восточнославянских стран (с учетом положительного сальдо миграции 4,5 млн. чел.) составили не менее 16 млн. чел. «убитыми». Если учесть наши потери «ранеными» – многие и многие миллионы наркоманов, алкоголиков, бомжей, преступников, безработных и т.п., то вполне правомерно вести речь о разразившемся в наших странах рынкоморе. Последний даже по оптимистичным прогнозам экспертов ООН к концу нынешнего века должен сократить население России, Украины и Беларуси почти в 2 раза (табл. 5).