«Любит театральные эффекты, а сам наверняка от стула задницу никогда не отрывал! Ветра морского не нюхал, а тем более под воду никогда не спускался! Зачем на конспиративной квартире надевать морскую форму? Только для понта!» – с неприязнью подумал Клим, глядя на сидящего за столом капитана второго ранга.

Кап-два подпер голову правой рукой, внимательно посмотрел на Клима сквозь большие, в роговой оправе очки с толстыми стеклами, кинул быстрый взгляд на настенные часы и, не торопясь, продолжил:

– Пароль для связи с капитаном простой: Омега. Отзыв: Вектор. Показываете капитану ключ, а он открывает этим ключом малый сейф. Если паче чаяния будете сами открывать малый сейф в капитанской каюте, запомните: сделайте только один оборот и держите в скважине ключ ровно пятнадцать секунд, после чего сразу открываете дверцу, не вынимая ключа. Вылет через два часа из аэропорта Чкаловский-1. Вы прямым рейсом военного самолета долетите до Мапуту, а оттуда вас вертушкой доставят прямо на борт нашего научно-исследовательского корабля «Александр Пушкин». Послезавтра яхта «Аэлла» подойдет к «Пушкину» на расстояние тридцать кабельтовых. В шестнадцать ноль-ноль по местному времени капитан откроет подводный люк и впустит вас. На борт подниметесь один, заберете микрочип и сразу обратно на свой корабль. Следующее рандеву через день, снова в шестнадцать ноль-ноль по местному времени. Вам задача ясна, товарищ капитан второго ранга?

– Так точно, ясна, товарищ капитан второго ранга! – лихо ответил Клим, мучительно соображая, зачем нужно посылать командира группы боевых пловцов на такое простое задание.

– Вопросы есть? – спросил кап-два, еще раз взглянув на настенные часы.

– Так точно, есть! Всего два вопроса, – отозвался Клим, прекрасно понимая, что сейчас у него имеется последняя возможность получить информацию по предстоящей операции.

– Задавайте, – разрешил моложавый кап-два, начальник отдела ГРУ, вытирая лицо тонким платком.

Несмотря на прекрасно работающую современную сплит-систему, капитану второго ранга явно было не по себе.

Он беспрестанно морщился, поглядывал на часы, показывая, какой он занятой человек и как много он сделал для Клима. Клим за истекшие сутки второй раз видел начальника отдела и уже испытывал к нему стойкую неприязнь.

Как рассказывал вчера Валек, начальника отдела только что назначили, и он начал свою работу, перемешав две группы боевых пловцов, что всеми инструкциями запрещено делать.

Новый шеф успел наорать на Санька, который был тоже в звании капитана второго ранга, пообещав заслать его на Северный полюс.

День начинался очень скверно.

– Сколько человек будет у меня в группе?

– На корабле есть один боевой пловец, который себя отлично показал на операции в Персидском заливе. Вы назначаетесь старшим группы. Больше послать не можем, тем более что вы полетите на военной спарке, а там только одно пассажирское место. Срок выполнения задания – ровно пятнадцать дней, начиная с завтрашнего дня. Если микрочип будет доставлен на двадцать первый день, вся операция теряет смысл, а последствия трудно предсказать. Потеря звезд с погон – мелочь по сравнению с последствиями провала операции. Слишком многое поставлено на карту. К сожалению, больше я не имею права сказать. Я и так сказал вам больше, чем имел право. Вам дается полный карт-бланш, – с трудом выдавил из себя улыбку капитан второго ранга.

– В случае поражения никто нас с напарником не знает и знать не хочет? – спросил Клим, внимательно всматриваясь в лицо своего собеседника.

– Такая работа у морского спецназа. Нельзя ничего к вашим словам ни добавить, ни прибавить, – сообщил тривиальную истину человек за столом.

– Этим клеем можно приклеить микрочип к телу, и он будет совершенно незаметен, – сообщил гражданский, протягивая Климу небольшой, размером с фалангу пальца, тюбик черного цвета.

– Вы считаете это целесообразным? – спросил Клим, протягивая руку за клеем.

– Лучше, если микрочип будет постоянно с вами. Он не боится ни морской воды, ни растворителей. Это небольшая, размером пять миллиметров на пять, пластинка телесного цвета. Снять микрочип с вашего тела можно только у нас с помощью специального состава. Карты, в том числе и акватории, вам передадут перед посадкой в самолет, – пояснил гражданский, так и не представившись.

– Наш корабль предназначен для научных исследований миграции рыб в Мировом океане. Мне приказали оказывать вам содействие, но в чем оно должно выражаться, точно не определили. Вы не могли бы хоть немного ввести меня в курс дела? – спросил седой мужчина в безукоризненной белой форме гражданского моряка.

Обилие золотых нашивок на погонах показывало, что это капитан судна.

Капитан, протягивая высокий стакан с апельсиновым соком, вопросительно посмотрел на Клима, призывая его к откровенности.

– Если я вам скажу, что сам не понимаю, в чем должна выражаться ваша помощь, вы мне не поверите, товарищ капитан, и поэтому я просто промолчу. Пока вы должны просто дрейфовать в этом квадрате, находясь как можно ближе к территориальным водам ЮАР. В четырнадцать ноль-ноль по местному времени вы аккуратно спустите с левого борта сетку с подводным буксировщиком и двух человек – меня и вашего штатного водолаза. После нашего возвращения будет ясно, что делать дальше. Скорее всего, прилетит вертолет, и на нем я улечу, – пообещал Клим, отпивая глоток апельсинового сока.

– Я не могу сутками стоять около этих берегов. Африканские страны постоянно воюют друг с другом. По телевизору передают, что вот-вот Мозамбик введет свои войска в Южную Зауру, – попробовал возмутиться капитан, кивнув головой в сторону открытого иллюминатора.

– Ничего не могу сделать. У меня приказ провести погружение сегодня, – ответил Клим, вставая с кресла.

– Южноафриканцы могут подойти и захватить в любой момент корабль, несмотря на то, что он стоит в нейтральных водах. Перетащат его на пару миль к берегу, и ничего никому потом не докажешь! Придется остаток дней провести в тюрьме ЮАР! – попробовал снова возмутиться капитан, вскакивая с кресла.

Его лицо раскраснелось и покрылось пятнами.

Подбежав к иллюминатору, капитан подставил лицо свежему морскому ветерку, десять секунд постоял, резко повернулся к Климу и спросил, понизив голос:

– Вы понимаете, что подвергаете риску весь корабль с экипажем и сотрудниками?

– Какой риск? Вы стоите в нейтральных водах и занимаетесь научными исследованиями. Никто не имеет права подняться на борт вашего судна. Это – территория России! Чего вы боитесь? – спросил Клим, чуть повысив голос.

Клим прекрасно понимал, что капитан, которому наверняка больше пятидесяти лет, всю жизнь проплававший по морям, просто так волноваться не будет.

– Вчера в десяти кабельтовых вахтенный видел перископ подводной лодки. Гидроакустик постоянно слышит посторонние механические шумы, которые классифицирует, как шумы подводной лодки, которая кругами ходит вокруг корабля. Лодка, правда, дизельная, но все равно последней серии.

– Хороший у вас акустик, – протянул Клим, внутренне настораживаясь.

Во внешнем виде боевого пловца это никак не отразилось. Клим все так же сидел в кресле капитана, закинув ногу на ногу, и внимательно смотрел на свой стакан с запотевшими стенками.

– Мой гидроакустик – бывший капитан-лейтенант ВМФ. Служил на Северном флоте гидроакустиком больше десяти лет, так что Виктор Павлович профессионал высочайшего класса. Списали с ВМФ после травмы ноги. На гражданском судне с такой травмой служить можно, – пояснил капитан.

Про себя Клим полностью был согласен с опасениями капитана, но не стал озвучивать свое беспокойство.

Презрительно скривив губы, всем своим видом отметая подозрения капитана, Клим встал с кресла, оставив недопитый стакан с апельсиновым соком на ручке кресла в специальном гнезде, и медленно пошел к выходу.

– Могу я переговорить с вашим гидроакустиком? – спросил он, подходя к двери капитанской каюты.