А я тебе говорю, мы обречены! — снова завыл Коз-козио. — Мы оба!

— Ты наполовину прав, — все так же спокойно ответил великан.

Мейер Дек вдруг сгреб Коз-козио в охапку, поднял в воздух и швырнул отбивавшегося поври прямо в огонь. Карлик взвыл и хотел было выбраться, но языки пламени упрямо поползли за ним. Они охватили его одежду, волосы и добрались до тела. Даже магические браслеты, которые карлик снял с убитого Улга Тик'нарна, не спасли Коз-козио Бегулне от ужасной смерти.

Возникла полная сумятица. Кто-то требовал смерти пленников. Поври орали, призывая расправиться с великаном.

Эта шумиха ничуть не мешала Роджеру заниматься своей работой. Он перемещался между пленниками, последовательно отпирая кандалы и уговаривая людей сохранять спокойствие, пока он не освободит всех.

— Слушать меня! — загремел Мейер Дек.

По правде говоря, на сотню ярдов вокруг не было такого места, куда бы не долетал его громозвучный голос, и не слушать великана было просто невозможно.

— Это всего-навсего один человек, один хлипкий человечишка. Тысячу золотых королевских монет и десять пленников тому, кто принесет мне голову Полуночника!

Эти слова заставили врагов подпрыгивать и кричать от волнения. Многие тут же бросились на поиски Полуночника.

На какое-то мгновение Роджер обрадовался при мысли, что эти твари схватят и убьют Элбрайна. Но потом, сдавленно вскрикнув, парень тут же выбранил себя за одну эту мысль и про себя поблагодарил его. Еще бы: погоня за Элбрайном позволяла Роджеру тихо завершить работу с кандалами. Отпирая очередной замок, Роджер молился о том, чтобы Элбрайн остался цел и невредим.

Элбрайн прижался к стене дома, чувствуя приближение погони.

— Я с тобой, Полуночник, — послышалось сверху, и Элбрайн искренне обрадовался этому голосу.

Затем он услышал пение тетивы, тихий шорох крыльев, а через несколько секунда Белли'мар Джуравиль с луком в руке уже восседал позади него на спине Дара.

— Ты стреляй по тем, кто появится спереди, а я буду прикрывать фланги и тыл, — предложил эльф, пустив при этом очередную стрелу. Джуравиль не промахнулся: стрела попала великану прямо в лицо, но тот лишь зарычал и отшвырнул ее прочь.

— Правда, я боюсь, что растрачу все свои стрелы, пытаясь убить хотя бы одного великана, — добавил эльф.

Впрочем, это было не особо важно, поскольку никто из преследователей не смог бы приблизиться к стремительно несущемуся Дару. Наклонив голову и раздувая ноздри, жеребец на скаку взрывал копытами землю. Благодаря телепатической связи с конем Элбрайну не требовались поводья. Любой из врагов, оказывавшихся на пути, получал стрелу из волшебного лука Полуночника, а копыта Дара довершали дело. Вскоре Элбрайн и Джуравиль свернули в проезд, тянувшийся вдоль западной окраины Кертинеллы и ведущий прямо к заграждению.

Здесь Дар резко остановился.

— Нам не подобраться к ним, — сказал Джуравиль, оглядываясь на костер.

На пути туда кишмя кишели враги.

Полуночник что-то проворчал и собрался пришпорить коня.

— Нет! — остановил его Джуравиль. — Ты храбро и не без пользы проехался по городу, но повторять это было бы совершенной глупостью. Какие надежды останутся тем людям, если Полуночник падет сраженным у них на глазах? Надо уходить из города. Слышишь? Это единственный выход.

Элбрайн огляделся по сторонам. Он слышал, как сзади и с востока приближались его преследователи. Он не стал спорить с эльфом, а натянул поводья и развернул коня на запад, в сторону заграждения, за которым расстилалась ночная тьма.

Стоя всего в нескольких футах от стены, Пони находилась в замешательстве, отчаянно пытаясь что-либо предпринять. Она не знала, где именно находится Элбрайн, хотя была полностью уверена, что он добрался до этой части города. У нее не оставалось времени на поиски с помощью кварца или гематита. Ударить молнией наобум было бы непозволительным риском.

Но что тогда?

В руке она держала бриллиант, источник света и тепла. Пони знала, что магия этого камня обладает тонким равновесием; свет и тьма внутри его не были абсолютны, а различались по степени того и другого. Поэтому свет бриллианта мог быть и ослепительно ярким, и приглушенным. Пони задумалась: а что, если сдвинуть равновесие в другую сторону?

— Нашла время для игры, — саркастически прошептала она, попадая под магическую силу камня.

Равновесие ей представлялось в виде кружка, надетого на кончик вязальной спицы. Если поднять краешек этого кружка вверх, появится свет.

Вместо этого Пони опустила его вниз.

Костер неожиданно потускнел, огни факелов замигали и начали слабеть, пока не превратились в искорки света. Поначалу Полуночник подумал, что это порыв ветра. Наверное, ветер дул где-то в вышине, предположил он, поскольку его кожа не ощущала дуновения. Мысль показалась ему нелепой: какой ветер смог бы с такой легкостью потушить огромный костер?

Затем опустилась полная мгла, и Дар, по-прежнему державший путь к западной стене, сбавил шаг, не видя заграждения и не зная, где ему перепрыгивать.

— Это Джилсепони с ее камешками, — предположил Джуравиль, хотя сам эльф опасался, что причина неожиданной мглы может оказаться иной и свидетельствовать о появлении демона-дракона.

Эльфу однажды уже пришлось столкнуться с этим исчадием, когда он покинул идущего на Аиду Элбрайна и повел беженцев под прикрытие Эндур'Блоу Иннинес. Тогда демона-дракона окружало облако тьмы. Правда, та тьма отличалась от нынешней, и скорее, была сравнима с волной отчаяния, подступившей к сердцу, чем с отсутствием света для глаз.

— Они ослеплены, — сказал Элбрайн, заметив, как лихорадочно мечутся враги на всем протяжении дороги. Полуночник понял, что они потеряли из виду не только его, но и землю под ногами, и стены вокруг.

— Я тоже ничего не вижу, — быстро отозвался Джуравиль.

Элбрайн задумался. Он надеялся, что Пони действительно удалось с помощью магии ослепить врагов. Эльф говорит, что тоже перестал видеть. Но почему сам он видит?

Кошачий глаз — вот и ответ. Самоцвет, вделанный в обруч, что был надет у него на голове. Как бы там ни было, Полуночник не собирался упускать открывавшуюся возможность. Он телепатически приказал Дару повернуться и скакать назад, туда, где находился костер и узники. Как уже прежде не раз бывало, Элбрайн стал «глазами» коня и, общаясь с ним при помощи бирюзы, направлял его бег.

— Держись крепче, — велел Элбрайн Джуравилю, и тот охотно подчинился, ибо стрелять в кромешной мгле из лука он не мог.

Они приближались к центру города. Полуночник старался изо всех сил, помогая Дару объезжать бредущих ощупью гоблинов и поври и держаться подальше от двух великанов, маячивших возле домов. Внезапно конь вылетел из тьмы и оказался прямо перед костром. Большинство врагов продолжало блуждать в потемках, разыскивая Элбрайна, но громадный Мейер Дек стоял возле огня, поигрывая тяжелым мечом.

Бросив взгляд в сторону, Элбрайн заметил среди цепочки пленников Роджера, лихорадочно пытавшегося открыть замок кандалов.

— Долго же мне пришлось ждать, — спокойно и лениво произнес великан.

— Мне тоже, — угрожающим тоном ответил Элбрайн.

Самое главное сейчас — подольше удержать внимание великана и всех остальных.

— И мне тоже! — раздалось за спиной у Элбрайна.

С этими словами Джуравиль пустил стрелу прямо в лицо Мейеру Деку.

Великан отшатнулся, но с таким же успехом он мог оставаться неподвижным; метко пущенная стрела в последнее мгновение отклонилась и пролетела мимо.

— Быть этого не может, — пробормотал Джуравиль.

Полуночник лишь тяжело вздохнул. Он понял, в чем дело, поскольку уже видел такое прежде. Когда он сражался в лесу с Улгом Тик'нарном, Элбрайн тоже никак не мог понять, почему его стрелы не попадают в поври.

Судя по всему, земная магия оберегала и Мейера Дека. Даже если бы великан сражался, будучи голым и не имея никакого оружия, кроме собственных рук, такая магическая защита обеспечивала ему серьезные преимущества. Полуночник не сомневался в этом.