Они ещё немного поговорили, прогуливаясь, и распрощались возле дома, в котором сейчас обитал Андрей.
Следующий день практически ничем не отличался от предыдущего. — Вот уже и лето началось, — подумал Андрей. Время тянулось так же медленно, как и во Франкфурте, с небольшим отличием — территория новой для него клетки была несколько большей. За последнюю неделю Андрей хорошо ощутил, как можно мучатся от безделья. Он немного почитал, но ему и это надоело.
— Интересно, — подумал он. — А доставляют ли сюда союзные газеты? Хорошо бы ознакомится с последними новостями.
Посреди дня у него опять был разговор с Никитиным, который тоже мало отличался от предыдущих. Вот только в конце разговора майор спросил:
— Вы вчера отдыхали с Николаем Викторовичем. Как это вы с ним встретились?
— Да очень просто, — не удивился такой осведомлённости Андрей — не такой уж большой этот городок, все на виду. — Он зашёл ко мне ещё днём, услышав, что вроде бы появился его новый начальник. Вот вечером и прогулялись.
— Вы, наверняка, обсуждали сложившуюся ситуацию. И что он вам посоветовал?
— Скрывать не буду, Иван Петрович. Ситуацию обсуждали. Но скажу откровенно — никаких советов он мне не давал. Да и не люблю я выслушивать чьи-то советы. У меня есть своя голова на плечах.
На том их разговор и завершился. А вот уже третьего дня состоялся куда более серьёзный разговор. Когда Андрей вышел после завтрака из технической столовой, его поджидал посыльный. На сей раз, он откозырял и произнёс:
— Вас ожидает у себя командир батальона.
В кабинете командира, как и в первый раз, присутствовал Никитин. После взаимных приветствий подполковник внимательно посмотрел на Андрея и спросил:
— Андрей Николаевич, что вас не устраивает в нашем предложении?
Андрей запомнил, что имя подполковника Юрий, а вот отчество он запамятовал. И он решил обращаться к нему по званию, да и предстоящий разговор, как ему казалось, не будет располагать к такой фамильярности. И, как показал дальнейший ход разговора, это решение было абсолютно правильным.
— Товарищ подполковник, меня не устраивает только одно — это не моя специальность, не мой профиль работы.
— Да какая специальность, — начал раздражаться тот. — Вы и по своей будущей специальности тоже ни дня не работали. Ведь вы же работали на заводах.
— Тем более, но о своей будущей специальности я хотя бы понятие имею.
— Но вы и о работе начальника КЭС тоже понятия имеете.
— Имею, но очень уж поверхностные.
Подполковник молчал, что-то обдумывая и глядя в сторону. Молчал и Никитин, за время разговора до этого и после он и слова не обронил. Но вот подполковник снова перевёл свой взгляд на Андрея и так ехидненьно произнёс:
— А ведь мы можем вас и заставить.
— Наверное, можете, — спокойно ответил Андрей Николаевич. — Но только что это будет за работа — из-под палки. Какое будет её качество?
Командир начинал откровенно злиться:
— Тогда вы вернётесь назад в Союз. Мы напишем, что вы отказались от предлагаемой вам должности.
— Ну что ж пишите, — всё так же спокойно разговаривал Андрей. — Я вернусь в Союз, но только после того как будет установлен факт, что я отказался от должности, по которой заключил контракт.
Нужно было видеть в этот момент перекошенное от злости лицо подполковника. Куда делись его вежливость и любезность, показанные им в первый день их встречи. Ох, как же, видимо, не любил этот человек, чтобы ему перечили. Он помолчал, а затем, уперев свой тяжёлый взгляд в Андрея, резко промолвил:
— Можете быть свободными!
Андрей и, поднявшийся со стула Никитин, направились к выходу.
— Майор, задержитесь, — послышался голос подполковника. Из кабинета Андрей вышел уже один.
ГЛАВА 9. Эх, путь-дорожка
Прогуливаясь по городку во второй половине дня, Андрей столкнулся с Никитиным. Тот отвёл его в сторонку, закурил, дал прикурить вытянувшему и свои сигареты Андрею и грустно произнёс:
— Ну, что ж, Андрей Николаевич, вы своего добились. Скоро расстанемся.
— Вы серьёзно? Неужели всё решилось? И куда отправят меня?
— Пока что не знаю. Сейчас этим занимаются. Но решился уже вроде бы и вопрос с начальником КЭС для нас. Нам пообещали, что не позже чем через 2 недели он к нам прибудет. Но кто это будет — неизвестно. Лучше, если бы вы у нас остались, но, увы.
— И когда я отправлюсь на новое место работы?
— Я думаю, что не позже двух-трёх ближайших дней. Как только я узнаю, скажу вам.
Расстались они чуть ли не друзьями. Действительно, как и говорил Николай, хороший мужик майор, не в пример своего командира.
Однако день встреч продолжался. В конце рабочего дня Андрей увидел на боковой аллее, как двое рабочих в сопровождении Виленского катили тележку с газосварочным аппаратом, вероятно в мастерские после завершения каких-то ремонтных работ. Увидев Андрея, тот что-то сказал рабочим и пошёл навстречу своему коллеге. Они поздоровались, и Николай спросил о том, как дела у Андрея.
— Последние дни догулюю в вашем городке, — улыбнулся Андрей. — Через пару дней покину его.
— Да ты что, так быстро всё решилось?
— Это для тебя быстро, а для меня как раз долго. Мне уже осточертело ходить по городку, ничего не делая, и не зная никого кроме тебя.
— Как, — улыбнулся уже и Николай, — а майор и подполковник.
— А, ну их, — махнул рукой Андрей. — Никитин, действительно, мужик свой — это он пару часов назад и сообщил мне о скором моём переводе в другую часть. А командир ваш, на мой взгляд, дерьмо. — И он рассказал об утреннем разговоре.
— Да, это на него похоже, — вздохнул Николай. — Сам то я с ним, слава Богу, встречался только один раз — примерно в той же ситуации. Но знаю о нём по рассказам других. Ладно, Бог ему судья. А куда тебя отправляют?
— Этого ещё и Никитин не знает, обещал сообщить, когда узнает.
— Слушай, ты вот сказал, что никого кроме меня не знаешь. Давай заходи через пару часов ко мне в гости. Посидим в домашней обстановке, поговорим, ты увидишь, как мы здесь живём. Я тебя с женой познакомлю.
— А удобно? — засомневался Андрей. — Я ведь совершенно чужой человек, как говорится, сегодня приехал — завтра уехал.
— А чего неудобного то. И какой ты чужой человек. Мы здесь все свои — все приехали из одной страны, нашей Родины.
— Хорошо, приду.
Виленский рассказал, как к нему попасть и они расстались. Идя в гости, Андрей купил в кафе такую же бутылку водки и коробку каких-то немецких конфет. Встретил его Николай, который, увидев протянутую ему бутылку, возмутился:
— Зачем ты брал? Что у меня не найдётся. Зачем ты деньги транжиришь, тебе ещё на них сколько жить.
— Думаю, что не так уж долго. Через несколько дней приступлю к работе, и будут уже начисляться заработанные.
Они прошли в комнату, небольшую и уютную. Николай познакомил гостя со своей женой Лидией, симпатичной кареглазой брюнеткой.
— Это вам, — протянул ей гость коробку конфет. — Извините, что без цветов, нигде их у вас не нашёл, а клумбы обрывать побоялся.
— Спасибо за конфеты, а цветы не обязательно. Они у нас продаются, не всегда, правда, да и вы не знаете где.
Вечер они провели в очень хорошей дружеской обстановке. Сами Виленские в ГСВГ приехали из белорусского города Мозыря. Это дало пищу для новой темы разговора — не так уж далеко от их родного города, вблизи Калинковичей заканчивал службу отец Андрея, и проживал в то время с родителями и он сам. Пару раз он бывал и в самом Мозыре. Это обстоятельство очень обрадовало Николая:
— Вот видишь, мы почти что земляки. А ты говорил — чужой человек. И как тебе жилось в Белоруссии?
— Насколько я себя помню — не плохо, — ответил Андрей.
А помнить, осознавать себя он начал около четырёх лет. Вспоминая свои первые детские приключения, Андрей улыбнулся и поведал хозяевам о некоторых своих эпизодах жизни в этой приветливой республике. Его первая шалость, которую он помнил, едва не стала для него и последней. В то время отец служил в части, которая базировалась в небольшом городишке с удивительным названием Бобовозовщина, они жили в домике, который отапливался дровами. Его мама в то время не работала, но, уходя то в магазин, то ещё куда-нибудь, запирала его, часто с соседским мальчишкой, в доме. И вот однажды они, играя, забросили резиновый мячик в нагретую духовку. Через какое-то время квартира наполнилась едким дымом. Они с перепугу забились под кровать в угол. Не приди вскоре мама, неизвестно (но прогнозируемо) чем бы это закончилось. Второе воспоминание было не лучше первого — играя зимой во дворе, он с тем же другом обнаружили за домом контейнер с замёрзшими пищевыми отбросами. Как им влетело дома, когда соседка увидела, что они выковыривают селёдочные хвосты, он тоже запомнил надолго.
