Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Глава XVII

Под чужим небом

Рыжий Лис, закутанный в мешок из-под овса так, что у него высовывался наружу только кончик носа, за весь долгий путь не показал и признака жизни. Мальчик крепко сжимал его, держа под мышкой, и причинял немалую боль, но лис героически терпел все мучения и даже не пошевелил ни одним мускулом. Но если бы гордые своим успехом звероловы вдруг вздумали заглянуть под мешок, они увидели бы, как хитро и зорко смотрят там бдительные глаза лиса. Пленник совсем не собирался терять время попусту: выглядывая из мешка на залитую лунным светом дорогу, он запоминал на ней каждый шаг, каждый поворот. Он смотрел на проплывавшие мимо серебристые деревья, поля, изгороди — и горечь терзала его. Горечь и стыд, злоба и страх переполняли его сердце, но безнадежного отчаяния лис не испытывал. Он был теперь совершенно беспомощен и беззащитен, но он понимал, что нести его в этом мешке бесконечно не могут. Скоро наступит какая-то перемена, что-то произойдет. Лис ждал этого, в его мозгу роилось множество планов. У него не закрадывалось и мысли, что игра проиграна окончательно.

Когда Мальчик, высвободив лиса из мешка, приковал его к скобе за цепочку в углу сарая и распутал ему лапы, Рыжий Лис так вытянулся и лежал с такой мертвой окоченелостью, что теперь у Джэйба не было никаких сомнений — лис сдох, Джэйб вновь стал подсмеиваться над Мальчиком, но тот твердил лишь одно: «Приходи завтра утром, тогда увидим!» Вдоволь налюбовавшись великолепной шкурой лиса и еще раз поздравив друг друга с удачей, звероловы разошлись. Дверь сарая они заперли на замок.

Серебря разбросанную по середине сарая солому, в маленькое окошко лился свет луны, по углам чернели глубокие тени. Как только лис понял, что люди ушли, он вскочил и кинулся было искать выход — цепь зазвенела и резко дернула его назад. Лис не устоял и повалился на пол, убедившись таким образом в прочности цепи. Скоро он знал и ее длину (около шести футов), а теперь обследовал ее с помощью своего носа и зубов. Зажав цепь передними лапами, он опробовал ее от первого звена до последнего, до самой скобы, вбитой в стену. Выяснив, что холодное железо обладает невероятной крепостью и ничуть не поддается, хотя лис грыз его до боли в зубах, он принялся снимать с себя ошейник. Он стягивал ошейник через голову, пятясь назад и вкладывая в это всю свою силу, но ошейник лишь безжалостно его душил, пока у лиса не начали выкатываться глаза и не вывалился наружу язык. Вдруг ему вспомнилась раскачивающаяся в воздухе, сдавленная петлей рысь, и он резко остановился, хватая ртом воздух. Едва только прошел этот мгновенный приступ страха и лис обрел новые силы, как он уже придумал другой план освобождения. В углу, где был привязан лис, лежала куча соломы и сена. Лис зарыл в эту кучу несколько звеньев цепи и стал осторожно отходить в сторону: он был уверен, что таким образом избавится от своего мучителя. Но увидев, что неумолимый враг, будто змея, снова выползает из соломы и держит и душит его за горло, лис осознал, как глупа его затея. Несколько минут он сидел раздумывая. Придя к выводу, что сейчас ему ровным счетом ничего не добиться, он лег на солому и, свернувшись калачиком, заснул глубоким сном.

Рано утром, когда в сарай явился Мальчик, принеся миску воды и кусок сырого, соблазнительно пахнувшего красноватого мяса, Рыжий Лис наградил его долгим взглядом, в котором горела неукротимая ненависть, и с достоинством отошел в угол, не обращая внимания на посетителя. Лис был страшно голоден, его мучила жажда, но, презирая своего тюремщика, он не хотел показать, что в чем-то нуждается. Мальчик шагнул было по направлению к лису, но лис вздернул губу, обнажая зубы, в глазах его вспыхнул еле заметный зеленый огонек. Это значило: «Не трогай!» — и Мальчик, прекрасно поняв намек, отступил. Когда он вышел из сарая, Рыжий Лис начал жадно лакать воду, потом набросился на мясо. Лис не хотел уморить себя голодом, но есть при Мальчике и тем доставить ему удовольствие он тоже не желал.

Так началась тоскливая, однообразная и бесцельная жизнь в плену, затянувшаяся на четыре недели. Дважды в сутки, утром на заре и вечером, когда спускались сумерки, обуреваемый жаждой свободы, лис вдруг принимался теребить цепь, обследуя звено за звеном, и потом с надеждой зарывал ее в солому. Но стянуть через голову ошейник он уже не пытался — возможность задохнуться пугала его как кошмар. Мальчик упорно старался завоевать доверие своего пленника. Он дважды в день давал ему прекрасную еду, свежую, чистую воду, ласково с ним разговаривал, желая спокойными манерами выказать всяческое расположение. Однако все было напрасно. Глаза Рыжего Лиса по-прежнему выражали презрение и ненависть, по-прежнему в них вспыхивали опасные зеленые огоньки, с той же неумолимостью он скалил зубы, как только его тюремщик приближался к нему чересчур близко. И вот, внимая советам отца, Мальчик волей-неволей примирился с мыслью, что неукротимого лиса надо продать.

В это время — ибо слава Рыжего Лиса и история его поимки распространилась уже за пределы земель Рингваака — в поселке появился изысканно одетый, никому не известный человек и попросил показать ему знаменитого лиса. Не скрывая своей гордости, Мальчик показал его и с сожалением признался, что приручить этого великолепного, умного зверя он бессилен. Незнакомец тут же предложил продать ему лиса.

— А что вы с ним будете делать? — с опасением спросил Мальчик.

Прежде чем ответить, человек внимательно поглядел на Мальчика и догадался, что творится у него в душе.

— Я продам лиса в какой-нибудь крупный зоосад, там сразу поймут, какой это замечательный зверь, — спокойным тоном ответил незнакомец.

У Мальчика отлегло от сердца, он быстро договорился с покупателем, получив за лиса столько денег, что это далеко превосходило самые смелые его расчеты. Знай только Мальчик истинные цели незнакомца, он с возмущением отказался бы от любых денег, и его поддержал бы даже Джэйб Смит. Дело в том, что незнакомец хотел продать лиса отнюдь не в богатый зоосад, где лисом любовалась бы публика, где за ним был бы обеспечен хороший уход, — нет, он решил увезти его далеко на юг, в Штаты, и продать в охотничий клуб: необыкновенная сила и хитрость лиса наверняка вызовут там сенсацию, и прежде чем лиса разорвут собаки, охотники получат огромное спортивное удовольствие. И зверолов Джэйб Смит и Мальчик — оба они ненавидели спортивную охоту на лис, считая ее жестоким, преднамеренным мучительством животных. Тем не менее если бы спросили мнение самого Рыжего Лиса, то этот неукротимый и самоуверенный житель канадских лесов предпочел бы отправиться с незнакомцем в чужие края и встретить там все опасности и испытания, чем быть на всю жизнь запертым в зверинце.

Итак, заинтересованные стороны договорились обо всем и всем были довольны. Мальчик и Джэйб получили деньги; Рыжий Лис, посаженный в открытую клетку с прочными прутьями, был рад любой перемене — ему хотелось лишь выбраться из темного угла в этом сарае. Любая перемена таила в себе какие-то возможности; по крайней мере он не сидит теперь на месте, он снова видит солнце и снова чувствует, как на него дует пропитанный хвоей лесной воздух.

Из поселка до ближайшей железнодорожной станции было километров пятнадцать; Рыжего Лиса везли по тряской дороге в открытом фургоне, служившем для доставки почты. Клетку с Рыжим Лисом поставили на какие-то высокие ящики, крепко привязали, и лис мог вдоволь смотреть на расцвеченный осенними коричневыми и багряными красками мир, который он теперь покидал. Свернувшись калачиком в углу, лис безотрывно глядел на этот мир, не упуская ничего и ничем не выказывая своих чувств. Его темные умные глаза были устремлены к родным лесам. Скоро его взору открылись места, уже совсем незнакомые, но зазубренная, обрывистая вершина Рингваака, под сенью которой прошла вся жизнь лиса, долго не исчезала из виду. Фургон поднимался вверх по холмам, затем спустился в глухие леса Долины Оттэнунзис — теперь утесов Рингваака было уже не видно. И только тут Рыжий Лис впервые с тоской ощутил, как он одинок и несчастен, А когда дорогу со всех сторон обступили гранитные скалы, тощие белые березы, заросли темных тсуг и тусклые стволы голых осин, Рыжий Лис понял, что для него навсегда потеряны и любимые им горные склоны, и старая уютная нора над ручьем, и его изящная рыжая подруга. В первый раз он почувствовал неверие в свой ум, в свои силы и удачу — он положил морду на передние лапы и в отчаянии прикрыл глаза.

33
{"b":"136555","o":1}