Воздушное наступление на Англию было одним из наиболее ярко выраженных усилий Гитлера завоевать Англию, пока она была в одиночестве. Но в течение долгих месяцев воздушного наступления противник применял другой, более коварный способ борьбы, действие которого проявлялось не так быстро, но который был не менее опасным. Таким способом была немецкая блокада на море.
До весны 1940 года преимущества войны на море были на стороне Англии. Мы привели к застою заморскую торговлю Германии, воспретили действия рейдеров на наших морских коммуникациях, в значительной степени нейтрализовали действия подводных лодок и успешно боролись с магнитными минами. Даже в трагическом для нас эпизоде — высадке немцев в Норвегии — нам удалось добиться того, что боевые действия в Норвегии стоили немецкому военно-морскому флоту одной трети его крейсеров и почти половины эскадренных миноносцев.
Однако оккупация немцами Норвегии была лишь началом цепи важных событий, которые вскоре привели к падению Франции и Голландии и вступлению в войну Италии. Теперь подводные лодки, торпедные катера и самолеты противника приобрели новую смертоносную силу. Действуя с баз, расположенных на западном побережье Франции, немецкие подводные лодки и самолеты начали охотиться за нашими кораблями на западных подступах к Англии и стали появляться далеко в водах, куда они раньше не заходили. Действуя с норвежских баз, немецкий флот и авиация расстраивали наше судоходство у восточных берегов Англии и вели борьбу с нашими разведывательными самолетами над Северным морем. Из Сардинии и Сицилии, Южной Италии и с островов Додеканес итальянские корабли и самолеты угрожали перерезать коммуникации, связывавшие нас с Египтом, и вынудить нас добираться туда длинным окружным путем вокруг мыса Доброй Надежды.
В этих условиях военно-морской флот Англии испытывал острый недостаток в эскортных кораблях. Перед Береговым командованием английских ВВС в этот период стояли следующие задачи: проведение воздушного патрулирования над Северным морем и Ла-Маншем с целью предупреждения вторжения противника в метрополию; прикрытие истребителями дальнего действия западных подходов к Англии; разведка вражеского побережья.
Эскортирование конвоев и патрульные полеты с целью поиска и уничтожения немецких подводных лодок нашим самолетам приходилось теперь проводить на очень большие расстояния. Для выполнения этих задач Береговое командование в июне 1940 года имело только 500 самолетов, из них лишь 34 летающие лодки «Сандерленд» могли действовать на удалении свыше 800 километров от своих аэродромов.
Вначале немецкие самолеты и подводные лодки добились значительных успехов на юго-западных подходах к Англии. В связи с этим наши конвои стали подходить к Англии с северо-запада. Вскоре противнику стало известно об этом, и борьба переместилась в район севернее и западнее Ирландии. Это обстоятельство привело к еще большему напряжению сил Берегового командования, так как оно не имело подходящих аэродромов и гидроаэродромов в этом районе. Обстановка для нашего судоходства ухудшилась еще и в связи с тем, что начиная с августа 1940 года немецкие подводные лодки стали применять новую тактику действий. В течение светлого времени они находились на поверхности и держались на значительном расстоянии от наших конвоев и сопровождавших их самолетов, производя сближение и атаку в надводном положении лишь с наступлением темноты.
Против такой тактики действий противника Береговое командование пока не выработало необходимых контрмер. Оборудование аэродромов Берегового командования для ночных полетов в северо-западной части Англии было весьма примитивным, и обычные самолеты могли обнаружить подводные лодки только в лунные ночи. Таким образом, в темные ночи при поиске кораблей и подводных лодок в море вся надежда возлагалась на бортовые радиолокаторы, которыми были оборудованы около 15 процентов самолетов Берегового командования.
К сожалению, эта аппаратура в то время была далеко не совершенной и обладала слабой чувствительностью и небольшой дальностью действия. Например, бортовой радиолокатор мог обнаружить подводную лодку лишь на расстоянии не более пяти километров при условии, что она находится на поверхности воды. И даже обнаружив с помощью такого радиолокатора подводную лодку, наши самолеты не имели средств для ее освещения.
По этой причине и главным образом вследствие нехватки самолетов и кораблей для организации надежного воздушного и надводного эскортирования морских конвоев наше судоходство несло чрезвычайно большие потери. Тоннаж союзных и нейтральных торговых судов, потопленных противником в период с начала июня и до конца 1940 года, составил свыше 3 миллионов тонн, или в среднем около 450 000 тонн в месяц. 59 процентов этого тоннажа составляли суда, потопленные немецкими подводными лодками, 12 процентов — авиацией противника и 29 процентов — надводными кораблями (сюда входят суда, подорванные на минах). За этот период потери в тоннаже нашего торгового флота превысили его пополнение более чем на 2500000 тонн, а объем нашего импорта сократился на 20 процентов.
На этом этапе мы испытывали острую нужду в эскадренных миноносцах, самолетах с большим радиусом действия, в более совершенных бортовых радиолокаторах, противолодочных бомбах, бортовых прожекторах и светящих авиационных бомбах.
В этот напряженный для нас период министр авиационной промышленности лорд Бивербрук предложил передать Береговое командование в распоряжение Адмиралтейства. Адмиралтейство же не решалось взять на себя столь большую ответственность, и было принято решение, которое в известной степени шло навстречу пожеланиям военно-морского флота. Согласно этому решению численность самолетного парка Берегового командования к 1 июня 1941 года должна была увеличиться на 18 эскадрилий. Береговое командование по-прежнему должно было входить в состав английских ВВС как в административном отношении, так и в вопросах технического обеспечения и подготовки кадров; однако эскадрильи, входившие в состав командования, не могли отвлекаться для выполнения задач, не связанных с ведением войны на море, без санкции Адмиралтейства. Начиная же с апреля 1941 года Береговое командование переходило под оперативный контроль Адмиралтейства, который должен был осуществляться через командующего Береговым командованием. За исключением некоторого улучшения связи между Береговым командованием и Адмиралтейством, это решение фактически не внесло каких-либо существенных изменений. Как и ранее, Адмиралтейство ставило общие боевые задачи Береговому командованию, которое в свою очередь решало, как и какими средствами должны быть удовлетворены запросы Адмиралтейства.
В январе 1941 года было принято важное решение — использовать Исландию для базирования самолетов Берегового командования. К середине лета 1941 года туда были переброшены три эскадрильи, входившие в состав 15-й авиагруппы.
Штормовая погода, стоявшая в начале 1941 года, сильно затрудняла действия немецких подводных лодок. 24 февраля Гитлер объявил, что война на море будет закончена через два месяца. В марте и апреле усилия противника в войне на море достигли апогея. В борьбу на море противник бросил новые подводные лодки, самолеты «Хейнкель-111» и «Фокке-Вульф-200», линейные корабли «Шарнхорст» и «Гнейзенау», броненосец «Адмирал Шеер» и тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер». В марте потери союзного торгового флота составили 532000 тонн, в апреле — 644000 тонн, из которых не менее 296000 тонн было потоплено авиацией противника. Обеспокоенное столь большими потерями торгового флота, английское правительство 6 марта издало директиву о «битве за Атлантику». Согласно этой директиве был создан специальный комитет для контроля и руководства боевыми действиями в Атлантике и проведен ряд практических мероприятий, связанных с войной на море. Бомбардировочное командование передало Береговому командованию несколько самолетов «Бленхейм» для ведения разведки над Северным морем, а выполнявшие эту задачу эскадрильи Берегового командования были переброшены в наиболее угрожаемые районы в северозападной части страны. К сожалению, мы не могли разместить нашу авиацию на такой удобной территории, как Эйре, однако нам удалось быстро построить аэродромы в Северной Ирландии, на Гебридских островах и в Исландии. На торговых судах было установлено дополнительное вооружение, включены в состав конвоев суда с катапультным устройством для истребителей. Береговое командование имело теперь достаточно сил, чтобы проводить не только оборонительные, но и наступательные действия. Самолеты командования начали проводить поиск немецких подводных лодок на значительном удалении от своих конвоев.
Проведение этих мероприятий и повышение активности действий Берегового командования дали положительные результаты. Немецкие подводные лодки, вынужденные ежедневно по нескольку часов находиться на поверхности моря для зарядки аккумуляторов, очень скоро почувствовали силу ударов нашей авиации и стали отступать все дальше и дальше от берегов Англии. К маю 1941 года воздушное прикрытие конвоев и противолодочные операции проводились на удалении уже до 650 километров от берегов Англии и Исландии. Немецкие подводные лодки вынуждены были действовать преимущественно у берегов Западной Африки или в центральных районах Атлантики. Борьбу с подводными лодками противника, действовавшими у побережья Западной Африки, осуществляли летающие лодки «Сандерленд» и бомбардировщики «Хадсон», переброшенные на вновь созданные аэродромы в районе Фритауна. Центральная часть Атлантики оставалась пока вне досягаемости как самолетов Берегового командования, так и немецких самолетов «Фокке-Вульф-200», без помощи которых немецкие подводные лодки не могли действовать успешно. В то же самое время такие мероприятия, как усиление противовоздушной обороны наших конвоев и сформирование в составе Берегового командования первой эскадрильи (252-й) истребителей дальнего действия «Бофайтер», также способствовали успеху борьбы с самолетами «Фокке-Вульф-200». В мае 1941 года потери союзников и нейтральных стран были уже менее 500000 тонн, в июне они еще сократились, в июле и августе потери в среднем не превышали 125000 тонн.
Таким образом, была устранена смертельная угроза, которая нависла над союзным судоходством. Переломным моментом в этой борьбе, несомненно, было потопление в марте пяти немецких подводных лодок. Однако окончательный удар по надеждам Гитлера достигнуть быстрой победы на море был нанесен в результате вывода из строя линейного корабля «Гнейзенау» и потопления линейного корабля «Бисмарк».
Согласно первоначальным намерениям немцев «Бисмарк», только что построенный линейный корабль огромной мощности, должен был действовать в Северной Атлантике совместно с линейными кораблями «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Тоннаж союзных судов, потопленных этими двумя кораблями за один рейд, закончившийся в Бресте 22 марта 1941 года, составил около 116000 тонн, но они не могли противостоять нашим линейным кораблям, привлекавшимся для эскортирования конвоев. Появление в Атлантике «Бисмарка», который, как считалось, не имел равного себе корабля, должно было устранить эту слабость. Теперь, по планам немецкого командования, три линейных корабля, действуя совместно, должны были парализовать наши морские коммуникации.
Однако намерения противника были сорваны. Согласно директиве премьер-министра от 6 марта 1941 года военно-воздушным силам было приказано направить основные усилия против объектов противника, которые оказывали непосредственное влияние на битву за Атлантику. 28 марта наша воздушная разведка подтвердила присутствие в Бресте двух немецких линейных кораблей. В течение последующих нескольких ночей погода была неблагоприятной для полетов, и, хотя в налетах участвовало около 200 бомбардировщиков, немецкие корабли уничтожить не удалось. Однако усилия авиации не пропали даром. Одна попавшая в «Гнейзенау» и неразорвавшаяся 100-кг бомба вынудила немцев вывести 5 апреля корабль из дока на внешний рейд, где он сразу же был обнаружен самолетом «Спитфайр». На следующий день для бомбардировки «Гнейзенау» командование направило группу бомбардировщиков-торпедоносцев из состава Берегового командования. На рассвете 6 апреля для атаки линейного корабля были высланы четыре самолета «Бофорт». Одному из них удалось в тумане обнаружить «Гнейзенау», стоявший у причала внутренней гавани, которую прикрывали 270 зенитных орудий, расположенных на прилегающих к гавани высотах. Три корабля ПВО, стоявшие на якоре на внешнем рейде, и грозное вооружение самого линейного корабля еще более усиливали противовоздушную оборону порта Брест. Летчик проскочил между двумя кораблями ПВО и сбросил торпеду с расстояния 450 метров. По самолету был немедленно открыт мощный зенитный огонь, и он был сразу же сбит. Торпеда, сброшенная с самолета, пробила корму «Гнейзенау» ниже ватерлинии, повредив правый гребной вал. В ночь на 11 апреля самолеты Бомбардировочного командования произвели повторный налет на «Гнейзенау», находившийся уже в доке, и четырьмя прямыми попаданиями нанесли ему новые повреждения. На ремонт корабля потребовалось около восьми месяцев. «Шарнхорст» в этом налете не был поврежден, но его ремонт затянулся в связи с повреждениями в доке.
Таким образом, замысел противника прорваться тремя линейными кораблями на наши коммуникации в Атлантике был сорван. Теперь эту задачу предстояло выполнить «Бисмарку», следовавшему в сопровождении тяжелого крейсера «Принц Ойген». 20 мая «Принц Ойген» и «Бисмарк», проходящие через пролив Каттегат, были впервые обнаружены, хотя и не опознаны шведским военным кораблем. Через несколько часов английский военно-морской атташе в Стокгольме доложил об этом Адмиралтейству. На следующий день оба корабля были обнаружены недалеко от Бергена. Плохая погода в районе Бергена не допускала использования авиации. 22 мая в условиях очень низкой облачности самолет «Мэриленд» из состава военно-морской авиации на небольшой высоте пробился к Бергену и, возвратившись, доложил, что немецкие корабли покинули Берген. Вскоре «Бисмарк» и «Принц Ойген» были обнаружены в Датском проливе между Исландией и Гренландией, когда они пытались прорваться в Атлантику. Самолеты Берегового командования и морские самолеты совместно с кораблями английского флота приступили к преследованию противника. 24 мая между нашими и немецкими кораблями завязалось сражение, в ходе которого был потоплен линейный крейсер «Худ». Линейный корабль «Принц оф Уэлс» повредил топливные цистерны «Бисмарка», снизив тем самым скорость его хода. Командир «Бисмарка» принял решение повернуть в Брест. 26 мая самолет «Каталина» из состава 240-й эскадрильи Берегового командования обнаружил «Бисмарка», который следовал в направлении Бреста. К этому времени стало ясно, что наши корабли не успеют сблизиться с «Бисмарком», прежде чем тот достигнет Бреста. К тому же с каждой милей они подвергались бы все большей опасности нападения со стороны немецких бомбардировщиков, базировавшихся во Франции. Теперь все зависело от наших авианосных самолетов. Наведенные на цель следовавшим за «Бисмарком» нашим крейсером, который они атаковали по ошибке, самолеты «Свордфиш» с авианосца «Арк Ройял» произвели удачную атаку немецкого линейного корабля. Прямым попаданием торпеды было выведено из строя рулевое управление «Бисмарка», и вскоре он был потоплен нашими кораблями.
