– Карл, что за чушь! Пошли дальше.

– Куда?

– К тебе, Карл. Пора тебе уже и поспать.

– У меня хорошо.

– Да, Карл, у тебя просто супер, все будет замечательно.

– Что будет?

– Все. Просто тебе надо сначала немного поспать.

Господин Леман потянул его дальше. Они шли по парку, пока это было возможно, – господин Леман старался избегать уличного движения. Если Карл вдруг попытается вырваться, подумал он, то я не смогу его удержать, и тут он заметил, что думает о своем лучшем друге, как о собаке, и это ему не понравилось. Это никуда не годится, так нельзя, подумал он.

– Спать, спать, – сказал Карл. – Понятно. И мыть окна.

– Это потом.

– Я когда-то хотел стать мойщиком окон.

– Ясно, Карл.

– В городской больнице. Окно за окном…

– Вот и хорошо, у тебя еще будет возможность.

– А когда помыл, начинай все сначала.

– Это практично.

– Они теперь делают машины.

– Кто делает машины?

– В Шарлоттенбурге. Если они не следят.

– Кто не следит?

– Смотри – собака.

– Нет там никакой собаки, Карл.

– Какая симпатичная.

И это была правда. Там была собака. Та самая. Хотя господин Леман считал ее какой угодно, только не симпатичной, но сейчас это было не важно. Собака прямо перед ними тыкалась мордой в какую-то грязь, но господин Леман был так занят тем, чтобы провести Карла мимо луж, что не заметил ее. Собака посмотрела на них и завиляла хвостом.

– Хорошая собачка, – сказал Карл и сел на корточки. Собака подошла к нему и лизнула руку.

– Я эту собаку знаю, – сказал господин Леман. – Уже давно. Я как-то встретил ее на Лаузицерплац. Рано утром.

– Хорошая собачка, – сказал Карл и уселся в грязь. Собака прыгнула на него и всего облизала. Карл в ответ смеялся и дергал руками и ногами.

– Карл, хорошего понемножку, – осторожно сказал господин Леман. В принципе он был рад, что его лучший друг произнес что-то осмысленное, пусть даже такие глупости. Но валяться в грязных лужах было явно нехорошо.

Карл не обращал на него внимания. Он барахтался с собакой, катался с ней по земле, пока не оказался на ней сверху. Собака захрипела и завизжала под его весом.

– Что это с ней? – спросил Карл.

– Ты же лежишь на ней. Ей больно.

– Ах да! – Карл поднялся, и собака убежала. – Дурацкая собака! – сказал Карл и засмеялся. Он был с ног до головы измазан грязью, но не замечал этого.

– Карл, нам нужно сейчас пойти к тебе домой. Там ты примешь душ и немного поспишь.

– Я не хочу домой, – сказал Карл и направился в другую сторону.

Господин Леман задержал его:

– Не пори ерунды, посмотри только, как ты выглядишь. Куда ты такой пойдешь?

– Хорошо, – ответил Карл и зашагал в правильном направлении.

Господин Леман едва поспевал за ним, Карл широкими шагами направился прямо по лужам к выходу из парка на Гёрлитцерштрассе. Но как только они вышли из парка, он остановился:

– Мне нужно еще купить кое-что.

– Потом купишь.

– Нет, мне нужно еще купить кое-что.

– Тебе сначала нужно домой, в таком виде ты ничего не купишь.

– Что?

– В таком виде ты ничего не купишь.

– Им всем лишь бы только трахаться, – сказал Карл и обвел рукой округу. – Всем.

– Да тут нет никого, Карл.

– Да-да, всем. И Хайди тоже. А ты любишь Хайди больше всех.

– Да, да!

Господин Леман снова взял Карла за руку и потащил по Гёрлитцерштрассе в сторону Кювриштрассе. Когда он окажется в своей квартире, думал он, все будет хорошо. Карл послушно шел рядом и молчал.

– Давай ключ, – сказал господин Леман, когда они дошли до жилища Карла.

Но Карл никак не реагировал, а только с интересом озирался.

– Карл, дай ключ, – повторил господин Леман.

– А ты помнишь, как мы жили вместе?

– Конечно. Ты дашь мне ключ? Или сам открывай.

– Ты все время готовил шоколадный пудинг.

– Я никогда не готовил шоколадный пудинг. Я вообще не люблю шоколадный пудинг.

– Это было классно.

– Дай мне ключ, Карл.

– Мне нужно еще кое-что купить. Я схожу на рынок.

Карл развернулся, чтобы уйти. Господин Леман поймал его за рукав:

– Карл, дай, пожалуйста, ключ.

– У меня нет ключа.

Господин Леман пошарил по карманам Карла и нашел огромную связку ключей.

– Какой из них, Карл? – спросил он, но Карл не реагировал и только улыбался.

– Да все в порядке, – сказал он.

Господин Леман вздохнул и начал подбирать ключ. Третий подошел. Он распахнул дверь и затащил Карла в темную мастерскую, затем закрыл дверь и включил лампу. То, что он увидел, было похоже на поле битвы. Все произведения искусства, еще недавно стоявшие здесь, были вдребезги разбиты, повсюду валялись металлические детали, из которых они были сварены.

– Что здесь случилось?

– Деконструкция, – сказал Карл. – Деконструкция. – И радостно засмеялся.

– Это же предназначалось для галереи, Карл.

– Деконструкция. – Карл сел на пол и взял в руку какую-то железку. По виду она напоминала шестеренку от велосипеда. – Из этого можно что-нибудь сделать.

Господин Леман был ошеломлен. Но сейчас, подумал он и взял себя в руки, не время рассуждать об искусстве. Карлу нужно поспать, это самое главное, подумал он. Чтобы пройти в квартиру Карла, которая находилась над мастерской и была такой же большой, нужно было подняться по находящейся в дальнем конце мастерской шаткой конструкции, представлявшей собой нечто среднее между лестничным пролетом и приставной лестницей. Вообще-то у квартиры был и нормальный вход с общей лестницы, но Карл им никогда не пользовался, господин Леман даже не был уверен, имелся ли у него вообще ключ от того входа.

– Пошли наверх, Карл.

– Из этого можно что-нибудь сделать.

– Карл, ты тут уже такого наделал, так что оставь все как есть.

– Господин Леман! – воскликнул Карл и поднял на него глаза. И вдруг заплакал.

У господина Лемана тоже навернулись слезы, но он не имел права плакать.

– Пойдем, – сказал он и помог Карлу встать.

– Господин Леман, только ты – настоящий, – сказал Карл.

– Конечно, – сказал господин Леман. – Мы сейчас поднимемся в квартиру и немного поспим. – Боже мой, подумал он, я уже разговариваю, как какая-то медсестра.

Ему удалось довести Карла до лестницы и затолкать наверх. На лестнице господину Леману пришлось тяжко, он обеими руками упирался в задницу Карлу и страшно боялся, что его лучший друг упадет на него. Поднявшись наверх, они прошли на кухню, а там все было еще хуже. Воняло плесенью, гнильем и вообще всем, что могло портиться и разлагаться. В раковине и на столе громоздились горы грязной посуды, пол был усеян мусором и железками, которые Карл притащил сюда после своей деконструкции. Карл уселся на пол и начал рвать на мелкие кусочки коробку от пиццы.

– Карл, тебе нужно переодеться.

– Надо же иногда путешествовать.

– У тебя вообще душ работает?

Господин Леман с подозрением осмотрел душевую кабину с водогреем, находившуюся в углу. У него самого дома была такая же коробка из прессованного картона с качающимися стенками, для душа нужно было заранее нагреть воды, если тут вообще что-то работало. Этим Карл сможет сам заняться, когда проснется, подумал он.

– Ты всегда использовал меня.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я не хочу принимать с тобой душ.

– Тебя никто и не заставляет, Карл.

– Я сейчас приготовлю шоколадный пудинг.

Карл вскочил и пошел в сторону чулана, в котором хранил продукты, и начал там копаться. Поначалу оттуда доносился шелест пакетов, а потом что-то грохнуло, будто полка свалилась на пол. Господин Леман оттащил Карла от чулана:

– Да брось ты, сейчас у тебя ничего не выйдет. У тебя даже молока нет.

– Надо сходить за молоком. – Карл вырвался и направился к лестнице.

– Да перестань, сейчас у тебя ничего не выйдет, Карл, тебе нужно поспать.

– Ну как скажешь. – Карл прошел в соседнюю комнату, служившую ему гостиной, там был диван, книжная полка и прочее, а через эту комнату дальше, в маленькую спальню. Там не было ничего, кроме матраса, телевизора и кучи грязного белья. Карл зажег свет, завалился на матрас в полном облачений, весь в грязи, и накрылся одеялом. – Так хорошо?