— Раствор сильно разогревается, — сказал он, придавая вращательное движение жидкости в стакане. — Чтобы не ждать, пока он остынет, для нашего опыта я заранее приготовил кислоту нужной концентрации. Вот она, уже остывшая, в этой бутылочке. — На белой этикетке действительно было написано «Кислота Ш.Х.». — Выливаю ее в воронку.
Все сидели, внимательно наблюдая и не произнося ни слова.
На дровах в камине весело играли язычки пламени. Проведя рукой по каминной полке, Холмс нашел место, в котором глазурованные кирпичи уже разогрелись, и осторожно поставил туда только что заполненный им стеклянный прибор.
Неожиданно раздался голос племянника погибшего:
— Холмс, вы рискуете нашими жизнями, уберите колбу с камина.
— Почему же, Ричард? — невозмутимо задал вопрос мой друг. — Сейчас будет самое интересное.
— В таком случае, — он встал и резко отодвинул стул, — позвольте мне удалиться, я не желаю…
— Стеббинс! — повелительно воскликнул Холмс, и рослая фигура сержанта выросла за спиной нервничающего молодого человека. Инспектор Лестрейд тоже приблизился к нему, готовый действовать: он если и не понимал замысла Холмса, то чувствовал напряжение и угадывал близкую развязку затеянного спектакля.
— Ваши страхи выдают вас как преступника, — обратился Холмс к Ричарду. — Вы, кажется, здесь единственный, кто окончил фармацевтические курсы и имеет навыки работы с химикатами. Я обвиняю вас в злонамеренном убийстве вашего дяди лорда Бэкуотера. Только вы понимаете суть того, что я сейчас делаю, только вы представляете себе возможные последствия моего эксперимента, только вы наверняка знаете, зачем мне понадобилась лестница, и только вы один могли подготовить и осуществить это коварное отравление!
Восковый шарик в носике воронки постепенно оплавлялся, терял первоначальную форму, на порошок упала капля расплавленного воска.
— Прекратите свой опыт! Вы всех нас отравите. Кислота вот-вот просочится через воск, — нервничал Ричард.
— Успокойтесь, леди и джентльмены. Еще одного отравления не будет, никакого вреда опыт не причинит. Я принял все меры предосторожности и вместо серной кислоты налил в воронку жидкость, которую обозначил как «Кислота Ш.Х.», — обыкновенный и безвредный глицерин. Преступник найден, с доказательствами преступления и с его мотивами Лестрейд теперь справится сам, а мне осталось лишь пояснить, как был осуществлен дьявольский план.
— Вы не можете доказать, что это сделал я! — громко произнес несколько опомнившийся Ричард. — Я, как и вы, лишь догадался о причине смерти.
— Доказательства? Суд получит самые прямые и неопровержимые доказательства того, что именно вы совершили убийство. Вспомните, что еще кроме готового к действию прибора было оставлено за керамическим гербом? Пробка, обыкновенная каучуковая пробка, которая предназначалась для затыкания в непредвиденных обстоятельствах отверстия для выхода газа из аппарата. Вы не могли не побеспокоиться о своей безопасности, а когда вся подготовка прошла нормально, оставили ненужную пробку наверху.
— Да, пробка — улика, и еще какая! — В голосе племянника слышалось все больше уверенности в себе.
— Согласен, согласен, — начал Холмс мягко, — сама пробка не так интересна. Однако на ее смазанной поверхности — четкие следы трех ваших пальцев. Скотланд-Ярд пока еще не ввел в широкую практику регистрацию отпечатков пальцев и идентификацию по ним личности. Я знаю, что вот-вот выйдет в свет монография Гальтона об этом способе. Система безупречна: вероятность полного совпадения кожных узоров у двух людей равна 1:64 000 000 000. Так говорит наука.
Когда Стеббинс увел озлобленного племянника, Холмс продолжил:
— После того как я остался в библиотеке один и закурил сигару, то прежде всего осмотрел лестницу, о которой так беспокоился племянник лорда. Потом я с ее помощью обследовал верхние книжные полки, надеясь найти пузырек с ядом или из-под яда. И лишь при осмотре верхней части камина обнаружил бесспорную улику, хотя и совсем не то, что искал, — вот этот прибор и рядом с ним пробку.
Сделанный мною ночью химический анализ, казалось, не дал ничего интересного: в колбе был скорее всего сернокислый раствор железо-калиевых квасцов, но на поверхности раствора плавал кусочек воска. Вы знаете мой метод. Найденного оказалось достаточно, чтобы после раздумий понять, как произошло преступление. Квасцы — это продукт реакции желтой кровяной соли с серной кислотой. Другой продукт — сильно ядовитый и летучий циановодород, компонент синильной кислоты. Недаром от бархатных штор в библиотеке исходил слабый запах миндаля: ворсистая ткань хорошо впитывает и удерживает запахи.
Надо сказать, что преступник проявил незаурядный талант экспериментатора, но направил его на злые цели. Зная о привычках лорда, он заранее приготовил прибор, который при нагревании начинал выделять циановодород. После того как затопили камин, кирпичи медленно разогрелись, слегка нагрели прибор, воск расплавился, и разбавленная серная кислота вступила в реакцию с желтой кровяной солью.
Преступление готовилось длительное время. Ричарду удалось с большой точностью вычислить необходимые количества химикатов и предусмотреть удаление основных улик. Все было рассчитано так, что комната заполнилась ядовитым газом за время выкуривания половины сигары. Потом сильная вентиляция вытянула этот газ в трубу. Только хорошие профессиональные знания и большой опыт доктора Филдмена и моего верного спутника доктора Ватсона заставили меня отказаться от версии отравления лорда угарным газом.
Мне помогла и элементарная наблюдательность. Ричард не случайно пытался скрыть от моего взора свою ладонь: его длительные эксперименты с серной кислотой оставили на руке характерные следы ожогов. В своих размышлениях я с самого начала учитывал использование кислоты.
— Ужасное преступление. При расследовании вы, кажется, так разволновались, что снова начали курить сигары? — осведомился я. — В последнее время вы ведь предпочитали трубочный табак.
— И я остаюсь верным своим курительным трубкам. Сигара понадобилась для другого. Измерив скорость выкуривания сигары и длину выжженного следа на ковре, я узнал, что лорд выронил ее через 18–20 минут после того, как закурил. Камин затопили, по словам дворецкого, пятью минутами раньше. Верхняя часть камина нагревается довольно быстро: там тонкие стенки, которые соприкасаются с металлической трубой. Все это мне пригодилось, чтобы рассчитать, какое количество химикатов использовал преступник.
— Преступлений без мотива не бывает. Зачем племянник пошел на преступление?
— Этого я сказать не могу. Мотивы можно было бы установить, тщательно опросив присутствующих здесь уважаемых членов семьи лорда. Но на опрос всех восьмерых и наведение необходимых справок потребовалось бы немало дней. Поэтому я и решил действовать иначе, тем более что племянник своей заботой о возвращении лестницы в библиотеку вызвал у меня кое-какие подозрения. Если бы лестницу из комнаты не унесли, он бы наверняка нашел возможность уничтожить главную улику — вот этот прибор. Тогда раскрыть преступление вряд бы вообще удалось.
Улики в виде отпечатков пальцев еще слишком необычны в судебной практике. Что касается других улик, уверен: они найдутся при тщательном обыске комнаты Ричарда или какого-либо помещения, где он часто бывал. Вряд ли при таких сложностях в ходе подготовки преступления он сумел уничтожить все следы этой подготовки. Уважаемый Лестрейд, вы найдете улики сами или перепоручите это инспектору Мак-Дональду?
Лестрейд счел нужным промолчать: Холмс снова показал себя выше профессионалов Скотланд-Ярда.
Мы с Холмсом возвращались на Бейкер-стрит, и я начал было извиняться за то, что отвлек его от расследования, которым он был занят, что стало причиной бессонной ночи. Но он с улыбкой перебил меня:
— Друг мой Ватсон, прекратите. Вы для меня всегда — буревестник преступлений. Дело в Вест-Килберне оказалось интереснее, чем расследование подленького жульничества и мелочного воровства, ставших обычаем компании «Локус-Спринт». До вчерашнего дня я было начал побаиваться: как бы с этакой мелкой практикой мне впрямь не превратиться в агента по розыску пропавших карандашей и по наставлению недорослей на путь истинный. Я обещал эту дрянную фирму с нелепым названием поставить на должное место и еще успею сделать это. Не зря одно из значений английского слова «локус» как раз означает «место».
