– Я воин, детка, воин! Ты думала подобраться ко мне незаметно? – насмешливо пророкотал низкий голос.

– Я ищу командующего! – пролепетала она.

– А-а, разумеется, – он равнодушно выпустил ее руку. – Это я. Не верится?

Машинально она сделала шаг назад и вгляделась в его лицо. Резко очерченные скулы, тонкий нос, капризный излом бровей над глазами цвета бездны – она узнала его: хозяин черной виманы «Торнадо». Она узнала бы его из тысячи, будь он сто раз небрит и весь в грязи – узнала бы по этим глазам. Узнала, несмотря на то что вся левая сторона его лица была буквально разодрана – три странно параллельные раны-борозды рассекали скулу: чьи-то огромные когти совсем недавно прошлись от самых глаз до губ. Раны были свежие: она заметила, как из них стала сочиться кровь, едва он заговорил.

Офицер, не вставая, пошарил правой рукой – наткнувшись на кувшин, попытался взяться за ручку, но, не найдя, обхватил за горлышко. Кувшин, раскачиваясь в неверной руке, двинулся к его лицу. «Он будет еще пить?» Человек поболтал кувшином в воздухе (внутри слабо заплескалось) и опрокинул горлышко себе на скулу – красное вино, смешиваясь с кровью, стекло на землю.

Убедившись, что емкость пуста, человек отшвырнул кувшин в сторону. Резкое движение вызвало легкий стон, раненый закашлялся и сплюнул кровь.

– Я могу вам помочь, господин… э-э?.. – она не знала, как обратиться.

– Нэчи, – произнес он хрипло.

– Господин Нэчи, я могу вам помочь?

Он усмехнулся:

– Можешь. У меня сломаны ребра. Помоги мне приподняться. И этот бездельник Руах, как назло, куда-то улетел. Когда он мне так нужен.

Таллури склонилась (от него по-прежнему пахло вином, но больше – кровью и пеплом, а еще исчезающе – неуловимо – торнахо) – командующий оперся на ее руку. Он был высок и оказался очень тяжелым, но она справилась – он подтянул ноги, сел и прислонился спиной к скале. Теперь он рассматривал ее:

– Твое имя?

– Таллури.

– Таллури, – повторил он и улыбнулся одним правым углом губ, блеснул безупречный ряд белых зубов: – «Маленький зверек» – так, кажется, переводится твое имя? – и заключил: – Мальчишеские штаны, шерстяной пушистый плащ, башмаки велики, и ей на это наплевать, короткая стрижка – зверек. Конечно, это она.

– Я не понимаю вас, господин Нэчи.

– Это неважно, – он поморщился от боли. – Этот амулет, – вместо объяснения он ткнул пальцем в кожаную сеточку с макушкой кристаллической пирамиды, с которой она никогда не расставалась, – откуда он у тебя? – его глаза наполнились сумраком.

– Это подарок, – ответила Таллури растерянно, уди– вившись его неожиданному и, казалось бы, неуместному интересу.

– Точнее.

– Мне передал его мой наставник от одного незнакомого мне человека, который сказал… – она осеклась, мгновенно вспомнив: «Передай ее зверьку, что живет в твоей пещере». – Так это вы? Значит, мне выпала честь и удовольствие поблагодарить вас лично! – ей так хотелось поблагодарить его, а он смотрел на нее отрешенно:

– Сколько церемоний. Узнаю стиль нашего славного Университета. Дай мне руку.

Таллури подумала, что требуется рукопожатие благодарности, и немедленно протянула ему ладонь. Он аккуратно сжал ее, его рука оказалась горяча, как огонь, и вдруг спросил:

– Ты знаешь, зачем ты здесь?

– Я искала вас, – с готовностью ответила она, – чтобы просить отправить нас обратно, портал не сработал, и мы… э-э… заблудились.

Он нетерпеливо прервал:

– Ваши студенческие проделки меня не волнуют. Эти штуки с дополнительным кристаллом были известны и до вас. Вы не первые и не последние. Но фокус в том, что вы-то игнорировали запрещающие знаки! Попали в запретную зону! Да еще через наш портал – портал Особого корпуса!

В его голосе слышались глухие предгрозовые ноты. Может быть, стоило испугаться и отступить? «Вот еще! – подумала Таллури. – Как-нибудь объяснюсь». Она открыла было рот, чтобы начать заново, но в этот момент в его валявшемся на земле шлеме что-то хрустнуло, и оттуда тихо, но явственно прозвучал чей-то далекий голос:

– Господин командующий Особым корпусом, доложите обстановку.

Господин Нэчи брезгливо покосился на шлем, нехотя подобрал его, зачем-то сильно подул внутрь, кашлянул туда же и ответил далекому голосу:

– Не слышу вас. Ничего не слышу. Безобразная связь.

И зашвырнул шлем в ближайшую канаву. Канава жадно чавкнула, что-то ухнуло в ее утробе, и шлем вместе с голосом, назойливо-четко повторявшим: «Доложите о ситуации, доложите о ситуации», – пошел ко дну.

Владелец шлема проводил его неприязненным взглядом и удовлетворенно произнес:

– Теперь я совершенно вас не слышу, господин советник его императорского величества. Да и слава богу.

Немного передохнув, он вновь обратился к Таллури:

– Я спрашиваю о другом, – он выделил последнее слово. – Не «почему», а «зачем» ты здесь.

Таллури растерянно молчала. Командующий держал ее ладонь, но на нее не смотрел, а будто прислушивался к далеким шумам, к небу и лесу. Она хотела еще объясниться, но он не дал:

– Тихо. Слушай лес. Я ранен, поэтому сам не могу. Закрой глаза и слушай. Будто ищешь кого-то. Да, вот так. Теперь я почти все вижу и слышу. Через тебя очень хорошо идет информация.

Таллури замерла, и неожиданно опять проявился страх под диафрагмой и – усилился, сконцентрировался, вытянулся в тугой луч через лес, вглубь…

– Там… – она указала свободной рукой. – Живое. Большое. На длинной шее – маленькая клыкастая голова. Оно тоскует. Ищет… не знаю кого. Оно полно зла и идет по следу людей.

– Хорошо. Еще что?

– И там, – она отвела руку чуть левее, – где топко. Несколько. Злые. Голодные. Но тот, что тоскует, сильнее, и внутри – новая жизнь. Опасно.

Он выпустил ее ладонь и оглушительно, так что Таллури вздрогнула, рявкнул:

– Сотников ко мне! Немедленно!

В ответ раздался топот нескольких пар ног в подбитых гвоздями сандалиях – перед господином Нэчи стояли навытяжку десять человек.

– Три сотни – в лес справа. Вооружение максимальное. Там беременная самка. Та, у которой убили годовалого детеныша. Она крайне опасна – будьте предельно осторожны. Одна сотня – в болото слева, вон туда. Примерно три мили. Небольшая стая молодняка. Полсотни охранять этих, – он кивнул на Таллури, – проводить и отправить в Город через гражданский портал. На вопросы студентов не отвечать и их появление здесь не регистрировать. Всё. Выполняйте.

Воины исчезли. Из лагеря раздался шум построения сотен вооруженных людей. Затем все стихло.

Господин Нэчи, опять закашлявшись, сплюнул кровь, передохнул и обернулся к Таллури:

– Спасибо. Ты помогла. Из-за ранения я почти не в состоянии «сканировать» лес.

– Что? Что это было? Там, в болотах?!

Он задумчиво посмотрел на нее, будто спрашивая себя, стоит ли отвечать. Все же ответил:

– Мутанты. Государственная программа уничтожения древних ящеров с помощью облучения дала осечку: облучение, которое должно было уничтожить всех примитивных драконов, что наносили урон Атлантиде и угрожали ее жителям, не сработало. Вернее, лишь часть этих мерзких тварей была уничтожена. Остальные мутировали. Да как! Мутанты более живучи, крупнее, плодовитее. Одна самка приносит в год до трех выводков. Есть живородящие, есть крылатые – это новые формы. Есть формы менее живучие, но не менее опасные. У некоторых по две, три головы. О них уже ходят легенды. Нам удалось локализовать ящероподобных на этом участке. И хоть они хитры и прячутся в болотах, мы не выпускаем их и скоро добьем. А на других участках прорыв за прорывом. Особенно после войны. Ящеры подходят уже совсем близко к поселениям. А эти типы в правительстве озабочены лишь самоублажением. «Доложите о ситуации!» – саркастически воспроизвел он голос из шлема. – Зачем?! Заткнете каждое болото своими жирными золочеными…? Гхм… – не закончив, он бросил взгляд на Таллури и нахмурился.

– Сколько таких опасных областей в Атлантиде? – стуча зубами от волнения, спросила Таллури.