Как ему это далось? Слово — Фурсенко, подробная бесед с которым для этой книги стала первым его масштабным интервью со времени ухода из «Зенита»:

— Футбольная и газовая отрасли — совсем разные вещи, но при правильном подходе можно освоить любую специальность. Есть несколько принципов, которыми я всегда руководствуюсь. Первый — никогда не бывает мелочей. В деле, которое тебе вверено, надо понимать абсолютно все до деталей — включая, допустим, то, как сушатся бутсы. Иначе не сможешь быть частью этой команды.

Естественно, в первую очередь это касалось самого футбола. В детстве я гонял мяч с утра до вечера, ходил на cmадион имени Кирова, кричал вместе со всеми: «Лева, давай!» когда мяч подхватывал Бурчалкин. Но для работы во главе клуба этого было явно недостаточно, нужно было познавать футбол изнутри. И я активно общался с игроками — Аршавиным, Кержаковым, Радимовым. Они мне очень помогли. Тот же Аршавин — человек, иногда очень резкий своих высказываниях, но интеллектуальный и умеющий в нескольких словах разъяснить суть. Многие тонкости разъяснил мне Сарсания — в том числе во взаимоотношениях с агентами и других внутренних хитросплетений. Поэтому у нас, пожалуй, не было ошибки ни с одним приобретением.

Если вы хотите изменить жизнь — не только свою, но и окружающих, — то надо заниматься вопросом очень серьезно. Поскольку, чем меньше ты им занимаешься, тем больше шансов упустить детали, которые могут оказаться решающими. В «Зените» у меня была возможность вникать в каждую мелочь, поскольку в «Лентрансгазе» все было неплохо налажено, и я мог в текущих делах положиться на своих заместителей. Время было еще некризисное, что облегчало задачу.

Второй принцип — надо подходить к вопросу системно и понимать механизмы на порядок, а лучше — на два выше того, чем ты занимаешься. Если работаешь в «Лентрансгазе», то должен понимать, как работает весь «Газпром» и какова политика государства в газовой отрасли. Тогда тебе легче управлять своим предприятием — будет ясно, чего и почему от тебя хотят. Так и здесь: ты должен понимать, что происходит не только в «Зените», но и в РФПЛ, РФС, а также в европейском и мировом футболе. Поэтому одной из первых вещей, которую я сделал на посту президента «Зенита», была поездка в «Челси», где мы встретились со всеми руководителями клуба и ознакомились с его работой со всех сторон. К примеру, в юношеских командах каждого возраста тренер после каждой тренировки и игры заполняет персональную карточку на юного футболиста. Представляете, какая картотека на каждого собрана в клубе, насколько легче при ее наличии отследить динамику развития игрока?!

Третий принцип — обещать только то, что можешь сделать. Если ты никогда не врешь, то никогда и не попадешься. Поэтому все, что я обещал кому бы то ни было в команде «Зенит», выполнено на сто процентов (единственный, кто не согласен с этим тезисом — Кержаков. — Прим. И. Р.).

А главное, надо четко понимать — что, зачем и как ты собираешься делать. В свое время я придумал для себя достаточно простую модель: Питер — самый европейский город России («окно в Европу» — так сложилось исторически), и, значит, «Зенит» должен стать самым европейским клубом России. А для того, чтобы это произошло, нужно изменит стандарты. Это — самое важное и сложное.

Одним из шагов к этому и было интервью газпромовскому журналу. Вы что, думаете, это была чистая импровизация, пришло в голову — и ляпнул? Ничего подобного. Это была заданная планка, над которой сначала, может, и смеялись, но теперь уже никто не смеется. Прошло время — и менталитет игроков стал меняться, они начали задумываться. Невозможно просчитать все варианты на десять лет вперед, но возможно поставить цель и к ней стремиться. И мы все уже почти ее реализовали — ведь под кубками УЕФА я подразумевал все трофеи под эгидой Европейской футбольной ассоциации. В том числе и Суперкубок. То есть остался один приз за семь лет.

Помню, когда-то Гарик Денисов бросил фразу: «Неужели мы будем играть с "Барселоной"?» Прошло время — и он же забил победный мяч в Кубке УЕФА, а потом попал в сборную России. Люди, привыкнув к этой мысли, перестали кого-либо бояться! Отсюда и разгром «Баварии», и победа над «Манчестером».

И, наконец, главное еще и в том, чтобы у тебя к своем делу лежала душа. Порой бывает, что люди работают вроде бы одинаково, а результаты — совершенно разные. Все потому, что кто-то делает это из-под палки, потому что поручили, а кто-то — потому что получает от этого удовольствие.

Мог ли «Зенит» добиться того же при предшественниках «Газпрома»? Все, с кем мне довелось пообщаться, уверены: нет. То, что смена владельцев клуба назрела, признает и прежнее его руководство.

Черкасов:

— Два частных лица, Трактовенко и Коган, уже не были способны удержать клуб даже на тех высотах, до которых мы к тому моменту доползли. Это становилось все более очевидно. Даже держаться на том же уровне стоило дороже и дороже. Конкурировать с «Сибнефтью», «ЛУКОЙЛом», РЖД было нереально. И здорово, что мы реализовали клич: «Отдадим щенка в хорошие руки». При этом «Зенит» представлял собой уже готовый, упакованный продукт, которому просто требовался новый уровень вложений. И «Газпром» его предоставил.

При этом все было по-взрослому: прежде чем выкупить контрольный пакет, «Газпром» выдержал пусть недолгую, но достаточно серьезную конкуренцию со стороны ВТБ. А то, что Фурсенко уже несколько лет входил в совет директоров, позволило ему с самого начала не быть дилетантом. А в силу его связей он был более существенной фигурой для лоббирования интересов «Зенита» на уровне руководства «Газпрома», чем его предшественник по «Лентрансгазу» Сергей Сердюков. Или Петр Родионов — газовый генерал, который давал деньги для «Зенита» во времена Мутко.

— Вам известно, сколько «Газпром» заплатил за акции?

— Точно не знаю. Но, по моим представлениям, из примерно 90 миллионов долларов, которые Банкирский дом за три года вложил в «Зенит», половину Коган и Трактовенко достали из своего кармана. Эти-то деньги «Газпром» им и вернул.

За несколько недель до продажи «Зенита» Коган и Трактовенко продали свой «Промстройбанк» ВТБ. Коган принял решение уйти на госслужбу — в Госстрой. Сейчас он курирует возведение дамбы под Санкт-Петербургом.

Тем не менее в случае с «Зенитом» предпочтение было отдано «Газпрому». Переговоры облегчили хорошие взаимоотношения Трактовенко и Фурсенко.

Фурсенко:

— За три года, которые я был членом совета директоров «Зенита», у меня сложились очень хорошие отношения с Трактовенко. Он вообще милый и, я бы сказал, редкий человек. Очень порядочный, интеллигентный и в то же время деловой. Получал и получаю удовольствие от общения с ним.

— Правда ли, что был вариант, при котором Трактовенко мог остаться наемным президентом клуба?

— Думаю, это не более чем слухи. Было совершенно очевидно, что, когда контроль над клубом берет такая компания как «Газпром», его руководителем будет назначен человек из «Газпрома».

— Распространена точка зрения, что если бы Трактовенко, Черкасов и Петржела не подняли «Зенит» до достаточно высокого уровня, «Газпром» его приобретением мог и не заинтересоваться.

— Абсолютно верно. Очень многое для развития «Зенита было сделано и Банкирским домом, и Петржелой — европейским тренером, который привил игрокам определенные навыки и подходы. Он сыграл позитивную роль в развитии команды. Но, став ее владельцем, «Газпром» поставил перед «Зенитом» другие задачи. А для соответствия новым стандартам нужны были новые люди.

Вот мы и подошли к весьма неоднозначному моменту в новейшей истории «Зенита», вокруг которого весной 2006 года был сломано немало копий, — скандальной отставке Петржелы.

Хотел ли Фурсенко убрать Петржелу с самого начала, или сам чех спровоцировал нового президента клуба серией скандальных интервью? На этот вопрос, который в Питере долгое время считался ключевым, мне довелось услышать разные ответы.