Аквилон В память г. Бенедиктову С сердцем грустным, с сердцем полным, То был плаватель могучий, Трехмачтовый град плавучий, Он, как конь донской породы, Грудью сильной режет воды, Грудью смелой в волны прет. И, как сын степей безгранных, На крылах своих пространных, Но вот-вот уж с громом тучи Мчит Борей с полнощных стран. Нет! гигант грозе не внемлет; И страшный когда-то ристатель морей Победную выю смиренно склоняет; И с дикою злобой свирепый Борей На жертву тщеславья взирает. И мрачный, как мрачные севера ночи, Он молвит, насупивши брови на очи: «Все водное — водам, а смертное — смерти; Все влажное — влагам, а твердое — тверди! Парус сорвали в мгновенье; Доски с треском сорвались. Стих, в моем созревший чреве, Изрыгнуть, водам в позор! Лишь презрительною влагой И вдруг, о спасенье своем помышляя, Заметив, что боле не слышен уж гром, Без мысли, но с чувством на влагу взирая, Я гордо стал править веслом. Желания поэта
Хотел бы я тюльпаном быть, Парить орлом по поднебесью» Иль волком выть по перелесью. Хотел бы сделаться сосною, Былинкой в воздухе летать, Иль солнцем землю греть весною, Иль в роще иволгой свистать. Хотел бы я звездой теплиться, Взирать с небес на дольний мир, В потемках по небу скатиться, Блистать, как яхонт иль сапфир. Гнездо, как пташка, вить высоко, В саду резвиться стрекозой, Греметь в ушах ночной грозой... Как сладко было б на свободе Свой образ часто так менять И, век скитаясь по природе, То утешать, то устрашать! |
