Все лезет вон из нормы!..

 Пусть без меня придут: потоп и трус,

Огонь, и глад, и прочие реформы!..

Итак, сановник, с жизнью ты простись!

Итак, поэт, парить привыкший ввысь,

Взлети туда навек; скорей, не мешкай!

Распахивает альмавиву и, бросив   взор   на   свою   орденскую   звезду,

ударяет себя в грудь рукою.   В это   время   небо   несколько   прояснилось,   и

одна    звезда    освещает сверху всю фигуру поэта.

Как понимать?..

С участьем иль с насмешкой

Свою сестру земную из-за туч

Ты озарил, звезды небесной луч?

Небо опять  заволакивает  тучами.   Поэт   кивает   ему   головою с выражением

горького упрека.

ЯВЛЕНИЕ III

Поэт   решительною   походкою приближается к самому   дубу.   Он   обходит вокруг его и вдруг останавливается в испуге перед дуплом.

Поэт

Кто ты?.. Ответь!.. Зачем следишь за мною

Так пристально фосфорными глазами?..

Из дупла появляется    сова    и улетает   бесшумно.   Она   садится на    кочку   шагах в пятидесяти и повертывает голову назад,   по направлению к дубу и к поэту. Глаза ее светятся   издали.

Поэт (махая на сову полами своей широкой альмавивы)

Пш!.. Пш!..

(Сова остается неподвижною.)

Прочь, прочь, непрошеный свидетель

Того, что совершить я думал тайно!

Подымает  ком  земли  и бросает им в сову. Ком падает у самой  кочки; но сова остается на своем месте неподвижно, подобно   изваянию   со   светящимися глазами.

Коль уж сову согнать нельзя мне с места;

Коль ей глаза нельзя мне погасить,

 Так пусть при ней порвется жизни нить;

И пусть сей зоркий спутник черной ночи,

Когда другим не видится ни зги,

Мне выклюет померкнувшие очи

 И творчеству уж чуждые мозги!

ЯВЛЕНИЕ IV

Поэт вынимает из-под альмавивы  веревку и пытается закинуть конец ее за одну из ветвей дуба, с северной стороны; но веревка,  далеко  не  хватая ни до одной ветви, падает обратно на землю.

Поэт

Великий ум, при росте тела малом,

 Послужит мне надежным пьедесталом...

Вынимает   из-под   мышки   «Полное  собрание  своих   творений»; кладет их на землю,   становится    на    эту   объемистую   книгу   и   вновь   забрасывает веревку, которая на этот раз чуть-чуть не зацепилась за   ближайшую ветвь.

ЯВЛЕНИЕ V

Тогда внезапно   начинает  дуть  с  необычайною   силою   северный   аквилон.

Северный  аквилон

И благ и могуч я:

 Вверх вздерну все сучья!

Все ветви с северной стороны поднялись действительно очень высоко. Но при этом происходит не предвиденное северным аквилоном обстоятельство. Поэт сызнова закидывает веревку. Наперекор благим намерениям северного аквилона, но благодаря, однако, его же содействию, длинная веревка взвивается также очень высоко и... зацепляется за высочайшую и  длиннейшую ветвь дуба. Поэт, напрягши все свои силы, притягивает эту ветвь к себе, быстро прикрепляет к ней конец веревки, надевает на шею заранее уже изготовленную петлю, пускает ветвь и взлетает с нею на большую высоту. Сова, оставаясь всем телом неподвижною на кочке, только подымает голову и смотрит на висящего своими еще ярче светящимися глазами. Северный аквилон между тем поспешно перебирает одну за другою ветви дуба с северной стороны.

Северный  аквилон (скрывая смущение под гневом)

Все до единой

Вверх поднялись!..

Он сам причиной,

Что там повис!

Дует обратно к себе на север и исчезает. Затишье.

ЯВЛЕНИЕ VI

Вдруг    южный   ураган    еще   с   большею    силою   налетает    внезапно на дуб    с противоположной стороны.

Южный   ураган

Я — тайна большая:

 Храню, разрушая.

Дуб дрожит, мечется, стонет.

Дуб

Стоял сто лет...

Пришла кончина! Спасенья нет...

Прощай, долина!

Наклоняется и рушится с грохотом на долину, выворотив вокруг себя землю и обнажив свои могучие, вековые корни. Поэт также свалился вместе с дубом на землю, но в сторону от ствола и ветвей. Петля на его шее ослабевает и мало-помалу начинает расширяться. Одна из ветвей дуба придавила полевую мышь, пробегавшую в минуту его падения. Сова, испуганная шумом, поднялась с  кочки    и улетела, утопая в темноте.

Южный   ураган

Нет силе меры!..

Нет вечных уз!..

В мои пещеры

Обратно мчусь.

Дует обратно на юг и исчезает. Опять затишье.

ЯВЛЕНИЕ VII

Долина    погружена    в    безмолвную   тоску.   Ни   один   лист   поверженного

дуба   не   шевелится.    Поэт   лежит    неподвижно,    рядом    с    полевою

мышью.   Ночные   часы   проходят медленно.

Ночные  часы

Дойдут часы все, без изъятья,

До лона вечности.

Но днем

Бегут, при свете, наши братья;

 Впотьмах мы медленно бредем.

Воцаряется   полная   ночная   тишина,   наводящая   на   раздумье   и   на вопросы.

Ночная  тишина

Всяк вопрошает;

 Но я молчу.

 Никто не знает,

Чего хочу?!

ЯВЛЕНИЕ VIII

После долгой ночи небосклон начинает наконец алеть на востоке.

Солнце за  горизонтом

Свет земле воочью.

Вывожу зарю.

Что свершилось ночью —

 Вскоре озарю.

ЯВЛЕНИЕ IX

Солнце     взошло.     Наступило     ясное    утро;     но    долина     кажется грустною.

Солнце на небесах

Грех я озираю,

 Песнопевца грех;

Но, взглянув, прощаю

 И его и всех.

ЯВЛЕНИЕ  X

Под   живительными   лучами   милосердного   солнца    поэт    приходит   в

себя. Он оглядывается и, еще лежа, вспоминает о том, что произошло. Потом

освобождает шею от   петли   и тихо приподымается.

Поэт (сидя)

Я жив!.. И снова вижу землю... Землю!..

Но в эту ночь успел я заглянуть

Туда: в тот мир, откуда к нам никто

 Еще не возвращался! — как сказал

 Шекспир Вильям, собрат мой даровитый!

 Но, быв уж там, оттуда я вернулся.

(Встает на ноги.)

О, что я видел, люди!! Что я видел!!

На воздухе!., с вершины дуба!., в петле!..

 О, что я видел там!! Что видел мельком!!

Когда-нибудь я в гимнах вдохновенных

Попробую о том поведать миру.

(Задумывается.)

Однако же... ведь я уже висел...

И вот стою! и жив и невредим!

Как этому не подивиться диву?!