ЯВЛЕНИЕ XII

Кутило-Завалдайский

(осматривается и, видя, что никого уже нет на сцене,

подходит к рампе и обращается в оркестр)

Господин контр-бас!.. Пст!., пст!.. Господин контр-бас! одолжите афишку! (Принимает афишку, поданную ему из оркестра.) Весьма любопытно видеть: кто автор этой пьесы? (Смотрит в афишку.) Нет!., имени не выставлено!.. Это значит осторожность! Это значит совесть не чиста... А должен быть человек самый безнравственный!.. Я, право, не понимаю даже, как дирекция могла допустить такую пьесу?[31]Это очевидная пасквиль!..[32] Я, по крайней мере, тем доволен, что, с своей стороны, не позволил себе никакой неприличности, несмотря на все старания автора! Уж чего мне суфлер ни подсказывал?.. То есть, если б я хоть раз повторил громко, что он мне говорил, все бы из театра вышли вон! Но я, назло ему, говорил все противное. Он мне шепчет одно, а я говорю другое. И прочие актеры тоже совсем другое говорили; от этого и пьеса вышла немного лучше. А то нельзя было б играть! Такой, право, нехороший сюжет!,. Уж будто нельзя было выбрать другого?[33] Например: что вот там один молодой человек любит одну девицу... их родители соглашаются на брак; и в то время, как молодые идут по коридору, из чулана выходит тень прабабушки и мимоходом их благословляет! Или вот что намедни случилось, после венгерской войны:[34] что один офицер, будучи обручен с одною девицей, отправился с отрядом одного очень хорошего генерала и был ранен пулею в нос; потом пуля заросла; и, когда кончилась война, он возвратился в Вышний Волочок[35] и обвенчался со своей невестой... Только уже ночью, когда они остались вдвоем, он, по известному обычаю, хотел подойти к ручке жены своей... неожиданно чихнул... пуля вылетела у него из носу и убила жену наповал!.. Вот это называется сюжет!.. Оно и нравственно и назидательно; и есть драматический эффект! (Занавес начинает опускаться.)

Или там еще: что один золотопромышленник, будучи чрезвычайно строптивого характера... (Занавес опустился; Кутило-Завалдайский, не замечая, остался впереди.)... поехал в Новый год с поздравленьем вместо того, чтобы к одному, к другому...

Оркестр   прерывает   слова   Кутилы-Завалдайского.   Он   конфузится,   заметив, что занавес опущен; раскланивается с публикою и уходит.

Примечания  К. Пруткова:

[1] Слово «немец» было заменено в афише словом «человек».

[2] Титул «князь» был исключен цензором в перечне действующих

лиц и повсюду в тексте.

[3] Эти действующие лица «без речей» не были одобрены цензором

в перечне действующих лиц на афише.

[4] Здесь цензор вычеркнул слово   «целомудренный» и   написал   «нравственный».

[5] Эти слова: «Меня даже хотели сделать брандмейстером» — вычеркнуты цензором.

[6] Цензор изменил: вместо славянского «живота своего» поставил «жизни своей». Однако ведь о «животе» говорят не только в молитвах, но даже тогда, когда «кладут его на алтарь отечества». Почему же неприлично говорить о нем в театре?

[7] Цензор вычеркнул «глотку» и написал   «горло.

[8] Цензор заменил    слово    «гадости»    словом «глупости».   

[9] Это явление здесь немного сокращено противу рукописи.

[10] Цензор вычеркнул слова: «чиновник серьезный».

[11] Цензор вычеркнул слова: «с подчиненными такой строгий».

[12] Вычеркнув слава:    «У моей старой тетки, девицы Непрочной»,   цензор

написал: «У моей тетки, старой девицы».

[13] Слова: «очень похож» — цензор вычеркнул.

[14] Цензор вычеркнул слово «нарочно» и написал «скорей».

[15] Цензор вычеркнул слова: «от Непрочной» — и написал: сначала «у ней»,

а потом — «поверней».

[16] Цензор вычеркнул слово: «в пятницу». Примечание К. Пруткова.

[17] Слова: «девице Непрочной» вычеркнуты цензором.

[18] Этого вопроса Чупурлиной и ответа на него кн. Батог-Батыева не оказывается в театральной рукописи.

[19] Слов: «Большею частию на креслах» недостает в театральной рукописи.

[20] Цензор вычеркнул слова: «поливает цветы».

[21] Слова: «у меня есть садовник» тоже вычеркнуты цензором

[22] Цензор вычеркнул слово «гадости», написал: «глупости».

[23] Слова: «Ах ты, бесстыдник» вычеркнуты цензором.

[24]Вместо слова «этакое» цензор написал: «этакой вздор».

[25] Цензор вычеркнул слово «священный».

 [26] Цензор вычеркнул слова: «Что со мною хотели сделать?»

[27] Цензор вычеркнул слово «кобенится» и вместо него написал   «церемонится».

[28] Здесь цензор прибавил слова: «в подарок».

[29] А тут цензор вычеркнул слова: «ни вот столько».

[30] Слова: «Жандармов приведите сюда, побольше и посильнее» — цензор вычеркнул.

[31] Цензор вычеркнул слова: «как дирекция могла допустить» и написал:

«как можно было выбрать».

[32] Слова: «Это очевидная пасквиль» — вычеркнуты цензором.

[33]Вместо слов: «выбрать другого» — цензор написал «придумать что либо получше».

[34] Слова: «после венгерской войны» — цензор вычеркнул.

[35]Название города: «Вышний Волочок» — вычеркнуто цензором.

Драматическая пословица, в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Князь.

Княгиня.

Барон.

Действие происходит в Петербурге, в салоне княгини. Театр представляет чрезвычайно богатую комнату, оклеенную голубыми штофами с чрезвычайно красивыми золотыми разводами; на задней стене висят фамильные портреты, обделанные в деревянные, ярко позолоченные рамки; по обеим сторонам их, на полках орехового дерева, размещены различные статуэтки; а посреди, над портретами, большая японская ваза. На авансцене, с правой стороны, огромный мягкий диван; перед ним мягкий ковер и круглый стол из красного дерева; а по бокам его три мягких кресла; стол покрыт богатой салфеткой; на ней вышитый поддонник с большой солнечной лампой, два серебряные большие колокольчика, кучи газет и кипсеков. С левой стороны, немного в углублении, небольшой столик, накрытый на три персоны; на нем серебряное дежёне, много хрусталя и вообще разные прихоти этого рода. Остальная часть сцены загромождена чрезвычайно богатою мебелью, разбросанною в артистическом беспорядке. На спинках везде анти-макасары. В комнате очень много зажженных свеч. При поднятии занавеса сцена пуста.

ЯВЛЕНИЕ I

Княгиня, чрезвычайно богато одетая, выходит из правой   боковой   двери, держа в одной руке чашку шоколата, в другой — большую гравюру.

Княгиня (к двери, из коей вышла)

Очень, очень мило!.. (К публике.) Прошу покорно, скоро уже двенадцать часов, а его нет и, верно, опять приедет, не исполнив моей комиссии. Хорошо! будете раскаиваться, мой милый Serge! (На лице ее написано волнение; она судорожно мешает шоколат, садится и продолжает после  небольшого  молчания.)

Впрочем, на что я жалуюсь? Это общая участь всех нас: пока мы в девицах, за нами ухаживают, нам обещают многое, а потом... (Смотрится в зеркало.) Неужто я уже подурнела? О нет! за мной же очень многие волочатся. И право, если мой Serge будет продолжать так вести себя, то... prenez garde...[1](Опять обращается к той двери, из которой вышла, и грозит пальцем руки, в которой держит гравюру.) Боже мой, что ж это он не едет?..

Раздается звонок на лестнице: князь, не замечаемый княгиней, поспешно вбегает в среднюю дверь; останавливается на короткое время, приложив мизинец к губам, потихоньку кладет шляпу на стул, снимает перчатки и, потирая руки, подкрадывается на цыпочках к княгине. Он лет тридцати пяти, с длинными волосами, взбитыми на висках в пукли; с очень большими, но коротко подстриженными бакенбардами и с лорнетом в глазу; на нем черный фрак, черный галстух, белый атласный жилет с серебряным шитьем, лаковые сапоги и желтые  перчатки.