Он наклонил голову и из-под широкого лба испытующе посмотрел на Гешку. Гешка молчал.

– Ну? Или как? – торопил летчик.

– Н-н-нет, – выдавил из себя Гешка, – это уж не годится. Лучше пускай уж знают. Все равно. А то какой же это я вам брат буду, если трусить и врать все? Нет уж!

– Это вот хвалю! Это подходяще! – воскликнул Климентий. – За это прямо впору бы и побрататься с тобой. Ладно, я уж в школе сам все это обделаю. Дразнить не будут.

Потом он вдруг сделался строгим, подтащил к кровати тяжелый стул, с грохотом поставил, сел на него верхом, скрестил руки на спинке.

– Вот что, друг: назвался братом, так уж изволь во всем соблюдать соответствие. Ну-ка, будя валяться! Вставай, одевайся, и давай-ка поговорим начистоту. Что же это ты? А? Зовешься моим братом, а в учебе такой тихоход? По дисциплине у тебя тоже все гайки расконтрены. Никуда это не годится! Если уж хочешь быть братом, так давай условимся: фамилию высоко нести – не конфузить. Ты мне фамилию не порть! А то либо мне, либо тебе ее менять придется. Да и за чем дело стало? Теперь ведь учиться – одно удовольствие. Вот я посмотрел тут у тебя задачки. Легкие. Я уж тут от нечего делать взялся, пяток решил. Вот в наше, брат, время… Отдали меня в ученики… Так мастер, бывало, чуть что, как приложит счетной линейкой по загривку – дважды два, – вот тебе и вся арифметика!

– Ну да, и у нас есть, попадаются трудные задачки, – возразил осмелевший Гешка. – Вот там в конце одна птичкой отмечена. Ее у нас никто в классе решить не может. Нам задали к уроку, а никто не решил.

– А ну, давай сюда твою задачку! – сказал летчик и, сняв фуражку, бросил ее на стол. – Эта? Так! Условие вполне подходящее. Ну-с, с чего начнем? Угу, понял! Дело ясное, проще пареной репы. Что там у нас? Двести пятнадцать, восемь десятых. Так, четыре пишем, шесть в уме… Очень распрекрасно! Теперь приписываем сюда. Сколько мы с тобой в уме держали?.. Так. Отлично. Теперь раскроем скобки.

Под окном нетерпеливо заверещала машина.

– Ничего, подождет! – сказал летчик. – Главное тут – не спешить.

В эту минуту зазвонил телефон.

– Ну, невозможно заниматься! – рассердился Климентий.

Он снял трубку и накрыл ее подушкой.

– Так на чем мы остановились? Угу. Теперь делим это. Остается вычесть. Ну, и чего ж тут трудного!.. Все. Пожалуйста, чисто, как говорится.

Довольный Климентий надел фуражку, пошел к вешалке, стал облачаться в шинель.

– А в ответе вовсе не так, – сказал Гешка, заглянув в конец учебника.

– То есть как это не так?! – изумился летчик, возвращаясь к столу. – Гм! Действительно, совсем не так. Погоди, погоди, тут мы где-то с тобой напороли. Не может быть, не может быть! Нет, тут все правильно. Гм! История… Я полагаю, это в задачнике опечатка. Теперь часто бывает. Вот если выберут в депутаты, непременно вопрос поставлю насчет опечаток.

– Нет, у нашего учителя точка в точку по ответу вышло, – неумолимо отвечал Гешка. – Он нам показывал, как делать. Я забыл только.

Климентий, как был, в шинели, подсел к столу. За окном нетерпеливо гудел автомобиль. Под подушкой хрипела и курлыкала снятая трубка.

– Гм! Запарка у нас получается, – сказал летчик и сбросил шинель. – Ну, давай рассуждать вместе.

В это время кто-то постучал в дверь. Сперва слабо и робко, потом крепче и увесистей. Гешка прислушался.

За дверями топтались и спорили.

– Иди ты вперед, – услышал он и узнал голос Риты.

– А почему это я? Пускай вон Лукашин идет, – донесся басок Плинтуса.

Гешка испуганно взглянул на летчика:

– Ребята там… из нашего класса…

Летчик поднял голову от тетрадки:

– Что говоришь? Ребята? Вот и хорошо! Сейчас ты им прямо так сам все и скажешь.

– Нет… Я лучше уйду… Я потом… – залепетал Гешка.

– Ну что ж, уходи. Уйти – дело нехитрое. Остаться – вот это да! Ну, так как решаешь?.. Ты вот оденься пока.

Летчик, задернув полог, пошел открывать дверь.

Теснясь и прячась один за другого, отдавливая друг другу ноги, стараясь держаться около стен, вошли Рита, Плинтус, Лукашин, Званцев, а с ними еще трое ребят из пятого «Б». Летчик поздоровался со всеми по очереди. А Плинтус, поздоровавшись, быстро обошел за спинами ребят и ухитрился пожать руку героя еще раз… Все расселись – кто на стулья, кто на диван. Ребята смотрели на летчика и молчали.

– А как ваш брат Гешка? – спросила наконец расхрабрившаяся Рита.

Летчик стал очень серьезным. Потом он легонько крякнул и крепко потер ладонью затылок.

– Вот что, ребятки, – сказал он, вставая, – тут у нас маленькая путаница образовалась… Впрочем, пусть Геша вам сам все разъяснит. Давай, Геша!

И летчик раздернул шторы. Все заглянули в альков, где стояла кровать, но никого не увидели. Альков был пуст. Гешка снова исчез.

Летчик озадаченно посмотрел на ребят, прошел в альков, огляделся, даже под постель украдкой заглянул.

Но Гешки нигде не было.

– Не выдержал, через ту дверь сбежал! – сказал сердито Климентий Черемыш, указывая на приоткрытую дверь из алькова в переднюю. – Ну что ж, – продолжал летчик, и внезапно лукавая ужимка тронула его лицо, тотчас ставшее снова серьезным, – ну что ж, придется, видно, мне самому… Должен я вам сказать одну нехорошую вещь про Гешу. Трус он, оказывается, вот что. А это, ребята, очень тяжело, когда вот твой родной брат – и оказывается трусом.

– Никто и не брат, никто и не трус! – раздалось вдруг из складок отдернутой шторы.

Материя зашевелилась. Рита испуганно взвизгнула.

И все увидели Гешку, который вылезал из своего убежища, красный и вспотевший.

– А, ты весь тут! – закричал летчик. – А я думал, только ноги твои здесь…

– А разве видно было? – еще пуще краснея, спросил Гешка.

– Да, брат, техника военной маскировки у тебя слабовата… Ноги-то из-под полога так и торчали…

Ребята, ничего не понимая, смотрели то на летчика, то на Гешку.

– Гешка! Ты чего ж это прятался? – спросил Званцев.

– Ничего я не прятался… Просто… я с духом хотел собраться…

– Ну, – сказал летчик, – набрался духу, теперь ныряй.

Гешка опустил голову.

– Ребята, – сказал он тихо, – правда… ребята! Можете прямо меня обозвать, как хотите… только я все равно скажу…

И Гешка во всем признался товарищам.

У ребят даже слов сперва не нашлось. Они сначала только ахнули и все отодвинулись от Гешки. Они смотрели на него почти с ужасом. Потом сердито придвинулись к нему.

– Ну, уж это знаешь как называется? – произнес Лукашин.

– Как не стыдно только врать было! – возмущалась Рита. – А мы-то: «братик, братик»…

– Погодите-ка, эдак вы… – начал летчик.

Но Гешка перебил его:

– Вы уж меня больше… не вытаскивайте… Хватит, что из проруби… – Он замолчал. И все молчали, подавленные, уже не глядя на Гешку.

Тогда негромко, простым, хорошим голосом летчик стал объяснять ребятам, в чем была ошибка Гешки, который истинную правду мечты своей от всех спрятал, а напоказ выставил только ложь. Вот мечта и превратилась в обман.

– Мечтать – дело хорошее, – сказал Климентий Черемыш, – только мечта с правдой дружить должна. Тогда и все прочее будет соответственно.

– Ну, раз мечтал так… – тихо сказал Званцев.

– Если б хоть про себя воображал, а то вслух! – возразил Лукашин.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.