- Где гоняешь? - неприветливо встретила его Рита. - Девочек катаешь в чужой машине?

- Ага, - ответил ей в тон Кирилл. - Конечно... От этой машины все девочки как от огня шарахаются...

- От тебя шарахаются, - сказала Рита. - А не от машины. Нечего на технику наговаривать...

Кирилл покосился на Ларису. Она радостно запустила руку в пакеты с едой и намазывала себе большой бутерброд с маслом и плавленым сыром. Кирилл, вспомнив Ритины слова, невольно отметил, что Ларисино стремление кого-то накормить ограничивается одной Ларисой. Вздохнув, он отломил кусок хлеба, взял банку тушенки и отправился на крыльцо. Рита время от времени прерывала его одинокую трапезу любезными замечаниями:

- А тридцать шесть рублей это что такое? Да еще два раза? Понятное дело, деньги не свои, что их жалеть...

Кирилл не снисходил до ответа. Он молча уничтожал тушенку, когда возникло ощущение некомфорта. Словно чей-то взгляд... Он поднял глаза и увидел напротив, за забором, косматого, заросшего седой щетиной мужика, который весело наблюдал за Кириллом, симметрично держась за штакетины. От неприятного чувства Кирилл чуть не выронил банку.

- Лешк! - сказал мужик бодро.

- Это ты мне? - спросил Кирилл утомленно.

- Ну, кто у нас Лешка? - в тон ответил мужик.

- Не знаю, - сказал Кирилл, раздумывая, не приступ ли это белой горячки.

- Ты и есть, - продолжал мужик убежденно.

Кирилл облизал вилку. Похоже, дурдом продолжался.

- Ты когда приехал? - продолжал мужик.

- Позавчера, - ответил Кирилл, вздохнув. Он смирился с тем, что он Вася, теперь предстояло быть еще Лешей... Он подумал, что именно так получают раздвоение личности - это в лучшем случае, не схлопотать бы растроение...

- Ага! - сказал мужик глубокомысленно. - Я и смотрю. На той неделе-то вас не было.

Кирилл кивнул, не собираясь продолжать философский разговор.

- Как в Швейцарии? - спросил мужик.

- В Швейцарии-то? - проговорил Кирилл, задумчиво ковыряясь в банке. - Все не так, как у нас.

Мужик отчего-то обрадовался.

- Ну! Это понятно! - проговорил он с довольным смешком.

В оживленном разговоре опять возникла пауза.

- Ты это... Лешк, - проговорил мужик, понизив голос и навалившись на забор с опасностью развалить некрепкое строение. - Ты потом... от матери тихонько... зайди?

Провожая глазами сутулую кособокую спину, Кирилл думал, что вот он, искомый мужик, о котором он мечтал, проснувшись утром. Сам идет в руки... Одна беда - психическим здоровьем не пахнет... На всякий случай он проследил визитера - тот скрылся в зарослях дикого винограда на соседнем участке, по диагонали через дорогу.

Интересно, как его зовут, подумал Кирилл. Учитывая указание "потихоньку от матери" - лучше даже не спрашивать...

Он уныло выгребал жилистую тушенку и думал о Яне. Пытался не думать, но не мог. Еще одна психованная... Вчера на нее одно нашло, сегодня другое... Зять, видите ли, давно не бывал... Какой там зять! Сойдет любой пьяный бульдозерист из соседнего колхоза. Счастлива будет... Но хороша... Кирилл против воли признал, что хороша. Впрочем, подальше от нее. Не смотреть на юго-восток... исключить эту сторону света из личного компаса...

День раскачивался медленно. Рита опять прилипла к факсу, Лариса напялила очки и ушла в мемуарные глубины, а Алина, внезапно появившись на улице, сказала, что идет гулять.

Это заявление почему-то обеспокоило Риту.

-- Подожди! - сказала она, раздраженно играя пальцами. - Видишь, я сейчас не могу?.. Подожди меня. Что тебе приперло!.. Подожди, я мне надо важную бумагу получить!..

-- Я сама пройдусь, - ответила Алина безмятежно. - Или у вас гулять небезопасно?..

-- Мало ли... подожди, - настаивала Рита. - Одна не ходи. Тут кого только нету: и молдаване, и таджики... и украинцы... и местный контингент не лучше.

Алина немного подумала.

-- Я возьму палку, - сказала она. - Или хочешь, я возьму топор?

Предложение Риту не обрадовало.

-- Что вы все такие неуправляемые!.. - она, покачиваясь, не сводила косящих глаз с факсового аппарата. - Тогда тебя мужчина проводит.

Лариса подняла глаза от тетрадки, но ничего не сказала, погрызла ручку и возобновила творчество. Кирилл очнулся от мечтаний и безнадежным взглядом изучил стоящую посреди двора Алину. Она одела на прогулку длинную льняную рубаху, просторные льняные брюки, панаму и черные очки. Как заранее ни настраивался Кирилл против незваного поручения, он вынужден был признать, что она выглядела замечательно. Даже Яна улетучилась из Кирилловой головы. Примитивная вульгарная девочка... ну молодая, ну энергичная... больше-то ничего. А здесь была зрелая безупречная красавица с правильным выговором, достойными манерами и умением одеваться. Мучаясь от стремительной смены впечатлений, Кирилл согласился.

-- Конечно... провожу.

Алина тревожно оглянулась на него, словно ей было неприятно внезапное вмешательство, но, справившись с собой, рассеянно согласилась:

-- Да... ну хорошо.

Отчаянно гримасничая, Рита втащила Кирилла в дом и, по-прежнему глядя не на собеседника, а на факс, прошипела:

-- Присматривай за ней... в оба гляди. Варежку не разевай. Слышишь?

-- Что это у вас, - сказал Кирилл неохотно. - Озоруют? Строители шалят? Или из колонии бегают?..

Забыв про факс, Рита повернулась и принялась сверлить его в упор подозрительными глазами.

-- Ты с чего это взял?

-- Что? - не понял Кирилл.

-- Про колонию?

Кирилл простодушно пожал плечами.

-- Не знаю.. слышал где-то.

-- Где? - Рита наступала на него. - Где ты слышал? Из воздуха напитался?..

-- Не помню, - сказал Кирилл. - В магазине говорили.

Рита сделала значительную паузу.

-- Знаю я этот магазин, - проговорила она. - И чем там торгуют, тоже знаю...

-- Она уходит, - напомнил Кирилл, кивая на исчезающую в калитке Алинину спину. - Мне за ней или как?

-- И быстро! - рявкнула Рита.

-- Как ты не устаешь, - проговорил Кирилл укоризненно.

Спускаясь с крыльца, он услышал, как Лариса манерно и озабоченно спросила:

-- Как ты думаешь, хорошо звучит: "Мне хотелось поскорее покинуть свой родной дом, но меня огорчало, что я надолго расстанусь с нашей вечно молодой и вечно любимой Москвой".

-- Я не устаю... - прорычала Рита. - Да я вся комок нервов... Хорошо! Замечательно!..

Кирилл поспешил догнать на улице Алину, но она обернулась с предостерегающим видом. Он удалился на расстояние приличной дистанции и пошел, молчаливо сопровождая ее, сзади. Он думал, что, пожалуй, такую красавицу действительно стоит охранять. Она двигалась медленно, величественно, что отчасти нелепо смотрелось на пыльной дачной дорожке, засыпанной гравием и заросшей по канаве мятликом и крапивой. Вероятно, Алина хорошо знала местность - пройдя немного вдоль забора, она нырнула в еле заметный проем между кустами ирги и ольхой. Кирилл последовал за ней, и оба оказались в поле. Алина направилась по протоптанной в стерне тропинке. Кирилл молча шел за ней. Кое-где посреди скошенных стеблей попадались сорняки, и среди них - синие пятнышки васильков. Кругом, сколько хватало глаз, не было никого вообще - не то что желающих напасть на беззащитную женщину - поэтому Кирилл слегка отвлекся. Он вспомнил, как Лариса говорила ему про васильки и, осторожно пробираясь по сырым местам, принялся по одному вырывать их крепкие стебельки с корнем из мягкой земли. Потом он обнаружил, что Алина, остановившись, ждет его, рассматривая с интересом, словно неизвестного науке зверя.

-- Ты собираешь букет? - спросила она серебряным голосом.

-- Да, - ответил Кирилл, повертев в воздухе цветочным пучком.

Алина заинтересовалась настолько, что сняла темные очки.

-- Это для Ларисы? - спросила она.

Кирилл удивленно промычал что-то утвердительное. Не рассказывать же ей, что, собирая синие цветы, он невольно думал о Яне, и представлял, как бросит букет через забор или положит у калитки. Потом он спохватился и вспомнил, что в Алининых глазах он Ларисина собственность, и больше ему не пристало ни о ком думать.