Обратимся теперь к сфере литературы. Каким жанрам покровительствует Козерог? Прежде всего мемуарам, которые, как правило, пишутся человеком, удалившимся на склоне лет от дел и событий быстротекущей жизни и своими воспоминаниями как бы подводящим черту под своей жизнью — а заодно и под чужими. Основная черта мемуаров как жанра заключается в том, что воспоминания о минувших днях пишутся с позиций настоящего, то есть умудренный жизненным опытом человек оценивает свою жизнь, отчетливо видя "задним числом" и расширившимся сознанием то, что упускал в свое время. При этом прошлое по большей части убивается насмерть, поскольку именно иллюзиями и незнанием будущего обусловлена большая часть человеческого поведения, да еще энтузиазмом, который сохраняется в памяти и воспоминаниях хуже всего.

"Ах, как я любил ее тогда!" — пишет мемуарист, и для читателя это короткая фраза, основное и довольно неопределенное содержание которой заключено в слове "любил", а для автора (точнее, героя) оно заключено в двухбуквенном восклицании "ах!", которым он и жил целый год, но передать этот год он решительно не в состоянии — не станешь же, в самом деле, писать, что в это время по утрам на траве обнаруживалась сверкающая роса, а деревья после грозы пахли каждое по-своему и даже вспоминались их названия — дуб, клен, ясень, акация.

Однако еще легче в мемуарах хоронятся люди, в них фигурирующие, а особенно знаменитости. Дело в том, что по законам литературы каждое законченное произведение представляет собой модель Вселенной в миниатюре и каждый объект, описываемый в художественном произведении, имеет высоту, прямо пропорциональную количеству слов, ему посвященных. Поэтому стоит написать о ком-то не обязательно даже небрежно, а просто очень коротко, и сразу этот человек становится еле различимым на общем фоне лилипутом. Брошенная вскользь мемуаристом нейтральная фраза: "Еще туда, помнится, Булгаков заглядывал, известный писатель…", — если дальше о Булгакове ничего более не сообщается, превращает классика в фон и тем полностью его убивает вместе, разумеется, с полным собранием его сочинений.

Впрочем, и более подробно описываемым персонажам мемуаров приходится нелегко. Вырывая из их жизни произвольные эпизоды (встречи с автором) и компонуя их вместе, мемуарист создает невообразимую пародию на судьбу, где вместо рождения персонажа идет фраза "Впервые я увидел его…", а смерть обозначается репликой "Больше я с ним не встречался".

Конечно, жанр мемуаров — не единственный любимец Козерога; нередко он покровительствует историческому роману, назидательной истории, притче с плоской моралью, в некоторых случаях даже басне, например:

И, наконец, последняя тема — проявление козерожьего архетипа в жизни человека. По своему основному смыслу это завершение некоторого событийного сюжета, после которого о нем можно забыть. В обыденной жизни козерожьи ситуации чаще всего ритуализированы, так как откровенное разрушение (исчерпание) каузального потока болезненно и потому табуировано. Например, прощаясь со знакомым, нельзя просто уйти, грубо разрушив ситуацию общения, — необходимо его как-то утешить, подкормить каузально, например, искренне улыбнуться, пожелать удачи, договориться о будущей встрече и т. п. Неумение вовремя почувствовать включение Козерога, означающее возможность прекратить исчерпавший себя разговор, ситуацию, общение, обходится человеку очень дорого; как наименьшее зло при этом возникают паузы и неловкости, которые трудно сгладить. Так называемые светские манеры в большой мере связаны с умением почувствовать и элегантно провести замысловатые тельцовские дебюты и козерожьи окончания. После них возникает характерное чувство легкости, как после вовремя проведенного очищения.

Более серьезные козерожьи сюжеты в этой главе уже рассматривались.

Тема: творение нисходящего канала.

Мы переходим ко второй половине рассказа о зодиакальном круге, к знакам, связывающим тонкий и плотный планы объекта. Понятно, что эти планы взаимосвязаны, и потому существует нисходящий канал, транслирующий энергоинформационный поток от тонкого плана к плотному, и восходящий канал, транслирующий поток противоположного направления, то есть от плотного плана к тонкому. На фазе творения объект создается целиком: и его тонкий план, и плотный, и оба вертикальных канала, то есть нисходящий и восходящий. Процесс творения нисходящего канала управляется архетипом Овна, восходящего — архетипом Близнецов, и в этой главе мы рассмотрим первый из них.

Надо сказать, что термин "канал", используемый автором и принятый в оккультной традиции, в некоторых отношениях не очень удачен, в частности потому, что это слово вызывает ассоциации с мертвой железной трубой, в то время как все объекты тонкого мира (и вертикальные каналы не исключение) являются живыми и наделенными определенным сознанием и способностью к развитию, и, может быть, в данном случае было бы уместнее говорить об ангелах, переносящих информацию и энергию с плана на план. Однако термин "ангел" в нашу просвещенно-механистическую эпоху вызвал бы еще больше недоразумений, и потому автор остановился на "каналах", надеясь, что читатель после сделанных замечаний поймет его правильно.

Каковы же характерные черты овновской ситуации? Прежде всего, она смотрится не слишком серьезно: как всегда, фаза творения сообщает ситуации элемент игры и, по-видимому, низкой ответственности за происходящее. Строительство нисходящего канала, естественно, сопровождается пробными трансляциями через него, но они не воспринимаются всерьез: тонкий план еще только создается, и это его первые сообщения, которые еще не раз будут дублированы (принцип "рога изобилия" фазы творения) и уточнены. Так мама начинает входить в словесный контакт со своим младенцем: "Открой ротик, лялечка, возьми у мамы сисю". Понятно, что, если младенец сразу не поймет, что от него требуется, ему повторят это несколько раз, а если и это не поможет, то вставят означенный источник питания прямо в рот.

С другой стороны, для Овна характеры весьма энергичные трансляции из тонкого плана в плотный, так что факт установления связи становится кричащим, громогласным: так Бог иногда начинает напрямую говорить с атеистом, и от его неверия не остается и следа. Многие крупные мистики пережили первую встречу с горним миром необыкновенно ярко, гораздо ярче, чем любые события предшествовавшей "земной" жизни. Овен управляет отделом рекламы крупных эгрегоров и делает это хорошо: впечатление сохраняется на всю оставшуюся жизнь, а кое-что даже передается потомкам.

Овен низшей и средней октав неуправляем, непредсказуем, диковат и грубоват, и окультурить, смягчить и приручить его очень трудно — гораздо труднее, чем Льва. Зато он непредсказуем и свеж, и за ним ощущается новая тонкая программа, которая собирается воплотиться и готовит к этому плотный план.

К овновским трансляциям нужно правильно относиться, а это непросто, в первую очередь потому, что Овен низшей и средней октав очень силен и впечатляющ, а высокой, наоборот, еле уловим. Сильные овновские трансляции производят большое впечатление на плотный план: как же, прискакал вестник с трубой от самого царя-батюшки и велит вместо ржи кукурузу сеять: слыханное ли дело, да раз государь велит, надо слушаться! Не менее сильное впечатление производят (на того, кто их услышал) слабые овновские трансляции, которые воспринимаются как сверхсекретные намерения тонкого плана, доступные лишь избранным и тем более достоверные и требующие немедленных действий на плотном плане. Однако и то и другое является ошибкой: информационно-энергетическая значимость овновских сообщений гораздо больше относится к будущему (иногда отдаленному), чем к настоящему, и основное их назначение — косвенное, а именно: проверка строящегося нисходящего канала (через который и проходят трансляции) и постепенная подготовка плотного (и тонкого) планов к обращению с ним. Так после ремонта водопровода включенный кран грозно фыркает и источает грязно-коричневые брызги, — но их следует не пить, а воспринимать как знак окончания профилактических работ на водонапорной станции. Устойчивая работа нисходящего канала, хорошо согласованная с процессами плотного плана, — это реальность Льва, то есть фазы осуществления, до которой в реальности Овна еще очень далеко.