Они остановились. Рудаков передал Гипсу пакет, затем бумагу, которую Гипс пробегает глазами. Затем подает Гипсу телеграмму. Тот читает ее.
Уже сделка подписана? Наши топоры сейчас грузят в Россию? Пока забираю свои слова в карман. (Хохочет. Вдруг перестал смеяться.)
Мгновенно оба повернулись и разошлись в разные стороны. Явился Степан с гармонией. Играет, покусывая губы.
Степан. Дураки мы все, близорукого характера! Такие клещи потерять! Знал бы я, какой обормот, какой аполитичный элемент, какой сукин сын спер эти клещи, я б ему… Нет в нас культурного ума — факт. Мозги — как студень в котле. Котел! Такие клещи потерять! (Посмотрел в зрительный зал, туда, сюда, плюнул и ушел.)
ЭПИЗОД ВТОРОЙ
Мартеновский цех. Евдоким, Анка.
Евдоким (догоняя Анку, пугает). Я — тигра морская!.. Испужал? Ага!.. Анютка, ты брось по лесам плутать. Медведь спортит. С одной кержачкой медведь полтора года жил, и родилось у них дитё — половина зверь, половина человек, а говорит на японском языке.
Анка. Завел… алкоголик!
Евдоким. Анюта, не спорю, две профессии имею. Первая профессия — кузнец, вторая профессия — пьяница. И по обеим профессиям я ударник. Я… вот видишь, я… ну посмотри же ты на меня умильными глазами! Я из себя телосложенный мужчина?
Анка. Собак пугать.
Евдоким. Не скажи. Я, брат, был приговорен к ордену Красного Знамени, но не выдержал…
Анка. Запил?
Евдоким. Воспитание такое. Эх, Анюта, да ежели бы Евдоким не пил, то женился бы он на тебе, родила бы ты двенадцать пролетариев, работали бы они на заводе, приносили бы нам полторы тысячи в месяц, я бы сидел и пельмени варил, а ты бы в очереди за водкой стояла. Не жизнь, Анюта, а социализм на полный ход!
Анка. Дурак! При социализме водки не будет.
Евдоким. Ну, это еще посмотрим!
Анка. Евдоким!
Евдоким. Ну?
Анка. Ты, наверно, ничего еще не слыхал… оттого и дурачишься.
Евдоким. А ты что слыхала?
Анка. Я, друг, и слыхала и видала. Ступай-ка в цех сейчас.
Евдоким. У меня к Степану дело есть.
Анка. В цех иди. Тебя Баргузин спрашивал… Иди, медведь! (Толкает.) Иди. Тебя там выдвигают.
Евдоким. Выдвигают?.. Куда?.. (Встал.) Винной лавкой заведовать?
Анка. А, чорт! Нешуточные дела начинаются… Нешуточные, понял? Ты человек или баран?
Евдоким. Человек… Ну, какая ты сердитая!.. Пойду. Пошел. (Ушел.)
Анка. Как же это так?.. Вот — он… Что ему? Бросит и уйдет с завода. Бросит и уйдет пчел разводить? Да? Медом торговать? Да?
Проходит Степан.
Степка! Степашка!
Степан (остановился). Ну?
Анка. Ты что же никогда не ходишь в кино? Ну?
Степан. Ну?
Анка. А я вчера была, картину смотрела из монгольской жизни, «Потомок Чингис-хана». Хороша! Степан, ну?.. Я… вчера у вас дома была. Ты что, спал?
Степан. Ничего.
Анка. Да я спрашиваю — ты спал?
Степан. А тебе какое дело?
Анка. Ты посмотри на себя: ты чистый мертвец.
Степан. Мертвец? Не может быть!
Анка. Значит, ты и ту и эту ночи не спал? И опять ты молчишь, как утюг. Именно, ты утюг, а не человек. Ты думаешь, если ты здесь умрешь, то я отравлюсь?
Степан. Зачем?
Анка. О чем ты думаешь сейчас? Куда ты смотришь?
Степан (в сторону, куда-то вверх кричит, жестикулируя). Облом! Давай медь!.. Облом, сукин сын!.. (Анке.) Иди сюда. Кваша ко мне опять идет, сейчас технический разговор будет.
Анка. Я шла тебе сказать…
Степан. Ну?
Анка. Цех наш становится.
Степан. Зачем?
Анка. Паника. Ты понимаешь? Слух какой-то… Точильщики берут расчет.
Степан. Не верь слухам. Иди.
Анка. Дурак ты, Степан, вот что!
Степан. Ага. Иди…
Анка плюнула.
До свиданья!.. (Пошел.) Облом, сукин сын. (Делает знаки.) Э-э!.. О-о!..
Идет Кваша.
Кваша (стал перед Степаном, выразительно жестикулирует, явно ругаясь про себя). Что?
Степан. Не знаю.
Кваша. Как?
Степан. Не знаю.
Кваша. Сукин ты сын! Разве тебя надо убивать?! Тебя надо жарить на примусе! Вот, вот — таланты, гении… Азия! Левша какой нашелся! (Подходит.) Тебе учиться надо, сукин ты сын!(Отошел.) Он клещи сделал, в кислотных ванных работать… клещи, которые не подвергаются окислению. Взял и сварил кислотоупорную сталь, нержавеющую сталь. Ты понимаешь хоть как-нибудь, что ты сделал, нахальный подлец? За тебя, за дурака, миллионы рублей в любой стране заплатят. Ты же дал металл, всеми качествами превосходящий золото. Неужели ты никак ничего не понимаешь! (Сел.) Как ты варил эту сталь?
Степан. Да варил я ее, дьявола… в тигле сам варил. А как варил — не помню.
Кваша. Где эти клещи?
Степан. Какой-то охломон спер.
Кваша. Сам ты охломон!
Вошли Знаменский и Глеб Орестович.
Знаменский. Привет! Глеб Орестович. Здравствуйте, сталевар! Как плавка?
Кваша. Он сам не знает, что варит… Ты расскажи, как было дело.
Степан. Ну, чего ты ругаешься, товарищ Кваша? Вроде я виноват или вредитель… Ну, хорошо, ну, при чем я?.. Приходит ко мне Дрызгун: «Так и так… Свари, — говорит, — мне, Степка, сталь какую-нибудь такую, чтоб ее кислоты не могли взять, а то, — говорит, — в ваннах клещи рвутся. Что ни день — подавай новые». Я говорю: «Пару пива поставишь?» — «Поставлю. Идет?» — «Заметано!» Ну, я, между прочим, помарковал. Дело вроде на интерес. Ну, значит, как говорится, составил шихту… (Смотрит на Квашу.) Ну, чего вы меня ругаете? Сварил ее, дьявола! Действительно… клещи — во! На большой палец. Дрызгун мне пару пива поставил, а клещи сперли. Дрызгун опять ко мне приступает: «Так и так… сперли, гады. Свари». Я говорю: «Пару пива поставишь?..»
Кваша. Видите?
Степан. Ну, второй раз мне уже не подвезло. Ни черта не получилось, и Дрызгун тоже на меня осерчал.
Знаменский. И пару пива не поставил?
Степан. Нет. Не поставил.
Кваша. Пару пива ему поставил Дрызгун!.. За пару пива мировое открытие сделал! Сек бы я тебя розгами.
Степан. Чего вы на меня наступаете?.. Ну, ладно… ну, сварим… Мой отец только по-церковно-славянски царя Давида нараспев умел читать, а булатные стали варил какие! Сварим ее, в Америку занимать не пойдем.
Знаменский. Америка не владеет этим секретом.
Степан. Америка?.. Не может быть.
Глеб Орестович (подходит). Вот что, сталевар… Мы образуем тройку. Я (указывает на Знаменского), товарищ Знаменский, вы — химик, термист, практик-мастер. Вы согласны?
Степан. Это даже здорово.
Глеб Орестович. Мы не можем так это дело оставить. Никон Владимирович, вы химик, ваше знание языков…
Знаменский. Кое-что даст, конечно, английская литература, но… после выплавки соберемся в лаборатории. Начнем систематическую работу. Вы… Степан, верите в успех этой выплавки?
Степан. Вроде верю, вроде не верю.
Знаменский. Будем смотреть… Во всяком случае, я готов работать. (Ушел.)
Кваша (отходя с Глебом Орестовичем). Какой анализ вчерашних слитков?
