Бог даст, наша разлука не будет долгой. В мыслях я всегда с тобой, никогда не сомневайся в этом.
От всего любящего сердца обнимаю тебя и девочек. Будь здорова и тверда, моя дорогая птичка, моя единственная и мое все!
Спи спокойно и сладко.
Твой навеки
старый муженек
Ники.
Передай ей[1051] мой привет.
Ц. Село. 5 декабря 1916 г.
Дорогой мой!
Из глубины моей любящей души шлю тебе самые горячие, сердечные пожелания ко дню твоих именин и благословляю тебя. Да будет Николай Угодник особенно близок к тебе и да хранит он тебя! Солнышко желает тебе всего, чего только может тебе пожелать преданное, любящее сердце. Крепости, стойкости, непоколебимой решимости, спокойствия, мира, успеха, больше солнца — и, наконец, отдыха и счастья после твоей трудной, тяжелой борьбы! Мысленно крепко прижимаю тебя к сердцу и кладу твою милую усталую голову на мою грудь. Вместе с пламенем свечей мои молитвы о тебе устремляются ввысь. Вечером пойду в церковь, и завтра также. (Наши придворные будут там приносить поздравления после обедни).
Как тебя отблагодарить за неожиданную, глубокую радость, доставленную мне твоим милым письмом — оно, как теплый солнечный луч, согрело мое одинокое сердце! — После того, как вы оба уехали, я отправилась к Знаменью. Затем приняла Ильина, Всевол.[1052] из моих п. Складов, Баграт(иона) М. из Дик. Див.[1053] — он постарается повидать тебя в ставке — страшно интересно все, что он рассказывает о подчиненных ему племенах и об абреках, которые прекрасно себя ведут.
После обеда пошла в лазарет, чтоб забыться. Благодарю Бога, что могла быть тебе хоть сколько-нибудь полезной. Ты тоже, мой дорогой, будь тверд и непоколебим, прояви свою волю словом и делом. Не подчиняйся такому человеку, как Трепов (которому ты не можешь доверять, которого ты не уважаешь). Ты сказал свое слово и выдержал борьбу из-за Протопопова — и не напрасно же мы столько выстрадали — держись его, будь стоек, не поддавайся, а то не знать нам больше покоя. — В будущем они станут еще сильнее к тебе приставать, так как они видят, что им удается добиться твоего согласия настойчивым упорством. Так же упорно, как они, т.е. как Тр. и Родз. (со всеми злодеями) на одной стороне — так я, в свою очередь, стану против них (вместе с Святым Божьим человеком) на другой. — Не поддерживай их — держись нас, живущих исключительно для тебя, Бэби и России. Милый, верь мне, тебе следует слушаться советов нашего Друга. Он так горячо денно и нощно молится за тебя. Он охранял тебя там, где ты был, только Он, — как я в том глубоко убеждена и в чем мне удалось убедить Эллу, — и так будет и впредь — и тогда все будет хорошо. В “Les Amis de Dieux” один из Божьих старцев говорит, что страна, где Божий человек помогает государю, никогда не погибнет. Это верно — только нужно слушаться, доверять и спрашивать совета — не думать, что Он чего-нибудь не знает. Бог все Ему открывает. Вот почему люди, которые не постигают Его души, так восхищаются Его удивительным умом, способным все понять. И когда Он благословляет какое-нибудь начинание, оно удается, и если Он рекомендует людей, то можно быть уверенным, что они хорошие люди. Если же они впоследствии меняются, то это уж не Его вина — но Он меньше ошибается в людях, нежели мы — у Него жизн. опыт, благословенный Богом. Он умоляет, чтобы скорее сменили Макарова, и я вполне с Ним согласна. Я сказала Шт., что он напрасно его рекомендовал; я ему говорила, что это далеко не преданный человек и что теперь самое главное — найти действительно преданных людей на деле, а не только на словах, и что мы должны за них крепко держаться. Не позволяй Треп. вводить тебя в заблуждение насчет людей. Прот. и Шахов, всецело наши, т.е., я хочу сказать, беззаветно преданы и любят нас честно и открыто. А также Добров. Если бы завернул Ник. Мих. (от чего упаси, Господи), будь строг и пробери его за его письмо и поведение в городе. — Отсылаю тебе бумагу Григоровича, которая быламне доставлена.
В 11 была у Знаменья (кот. я теперь люблю больше,чем когда-либо), затем в лазарете — долго там посидела. Сейчас предстоит принять 4 офицеров, затем мы все поедем кататься в санях. Павел будет к чаю, затем Погул.[1054], затем церковь, а вечером повидаю нашего Друга, что придаст мне сил. Мой дух бодр, и я живу для тебя, для тебя, для одного тебя — для меня ты все! — Интересно бы знать, сделаешь ли ты смотр Георгиевскому полку. Это было бы так славно — если не 6-го, то в какой-нибудь другой день. Даки едет сегодня вечером повидаться с Мисси[1055] и, быть может, отвезет всех детей обратно — смотря по обстоятельствам.
Теперь должна кончать. Спи тихо и спокойно, мой ангел! Святая Дева да хранит тебя, а Гр. молится за тебя и мы все также.
Осыпаю тебя нежнейшими, страстными поцелуями. Жажду быть с тобой и помочь тебе нести твой тяжелый крест.
Бог да благословит и хранит тебя, мой Ники!
Навеки преданная тебе твоя
Женушка.
Надеюсь, что эта книга тебе понравится. Подушка предназначается для твоего дивана — он такой пустой. Пепельницы — для обеденного стола или поезда. Я постоянно с тобой, принимаю во всем участие — наступают хорошие дни, наступил поворот к свету.
Царское Село. 6 декабря 1916 г.
Дорогой мой ангел!
Желаю тебе еще много раз счастливо отпраздновать этот день — нежно благословляю и шлю сердечные, горячие пожелания счастья и благополучия! Так грустно, что мы не вместе проводим твои именины — впервые за 22 года! Но для пользы дела ты должен был уехать, а потому я, конечно, и не думаю роптать.
Все покрыто чудным снегом и 5 градусов мороза. Мы вчера покатались в санях, хотя дорога все еще не гладкая. — Б.[1056]56 явилась, такая досада!
Павел пил у нас чай и был мил. Я телеграфировала тебе относительно папа Танеева — 20 лет, как он стоит во главе твоей канцелярии. Она[1057] это случайно узнала, так как ему там устраивают большой завтрак. Мы провели вчерашний вечер уютно и мирно в маленьком доме. Милая большая Лили[1058] тоже пришла туда попозднее, а также Муня Головина. Он[1059] был в хорошем, веселом настроении. — Видно, что Он все время думает о тебе и что все теперь хорошо пойдет. Он беспокоится по поводу предстоящего приезда туда Трепова, боится, что он снова тебя расстроит, привезет ложные сведения, я хочу сказать — новости, и подсунет своих кандидатов. — Возьми кого-нибудь на его место для путей сообщений. — Жаль, что ты не одобряешь Валуева — это очень честный и верный человек. Затем поскорее отделайся от Макарова, не мешкай (прости меня). Мне лично хотелось бы, чтоб ты взял Добровольского — по-видимому, история, рассказанная тебе Треповым, — верна (есть однофамилец его — тоже сенатор). — Посылаю тебе выдержку из газеты, списанную ею, относительно случая, разыгравшегося между Треповым и милым Добровольским. Он предполагает, что это акт мести.
Но Калинина — оставь, оставь его, дорогой мой! Я знаю, что надоедаю тебе, прости меня, но я ни за что бы этого не делала, если бы не боялась, что ты снова станешь колебаться. Держись своего решения — не поддавайся. Как можно колебаться между этим простым, честным человеком, который так горячо нас любит, и Треповым, которому мы не можем доверять, ни уважать, ни любить, а наоборот? — Скажи ему, что этот вопрос исчерпан, что ты запрещаешь ему вновь касаться его и вести совместную игру с Родзянко, который добивается отставки Протопопова. Он служит тебе, а не Родзянке, и раз ты сказал, что не собираешься его отставить, он обязан работать с ним. Как он смеет идти тебе наперекор — ударь кулаком по столу! Не уступай (ты говорил, что в конце концов тебе придется это сделать) — будь властелином, слушайся твоей стойкой женушки и нашего Друга, доверься нам! Погляди на лица Калинина и Трепова — ясно видна разница — белое и черное, пусть твоя душа читает вернее.
