Таким образом, в течение целого года публике предлагали лишь модные популярные песенки, то же она слышала и по радио. В начале 1949 года синдикат снял запрет, и фирмы снова начали записывать оркестры. Но пластинки расходились плохо, так как вкус к инструментальной музыке был утерян. Поэтому руководство фирм сильно сократило их выпуск. Оркестры, которые все-таки делали записи, вынуждены были перегружать свои пьесы вокальными корусами. В кабачках, в радиопрограммах и в программах появившегося телевидения предпочтение отдавалось певцам. Неудивительно, что на протяжении нескольких лет в джазе ничего значительного не произошло.
Ответная реакция последовала, как обычно, со стороны негров. Негритянская публика, особенно в Южных штатах, не хотела довольствоваться «певцами очарования» и слушать «би-боп», в котором не узнавала своих традиций. Она ухватилась за то, что еще осталось джазового. Это были, главным образом, пластинки певцов блюзов (благодаря моде на певцов) и записи малых ансамблей; больших ансамблей, кроме коллективов Эллингтона, Бейзи, Хемптона и еще трех-четырех, уже не существовало. Малые ансамбли все же нередко играли для танцев, и их музыка, в противоположность бесформенной тарабарщине «прогрессистов», отличалась непосредственностью, простотой и четким свингом.
Фирмы грамзаписи относили такие пластинки к категории rhythm and blues. Это название вытеснило выражение race records, многим, кстати, не нравившееся. Некоторые решили, что «ритм-энд-блюз» означает новый вид джаза. Это глубокое заблуждение. Этикетку «ритм-энд-блюз» наклеивали на пластинки подлинных певцов блюзов и певцов душещипательных песенок, на записи электрооргана (независимо от того, джаз это или подделка) и оркестров, играющих в духе «периода свинг». Общим для этой разнохарактерной музыки был лишь чересчур подчеркнутый и слишком шумный ритм аккомпанемента. Первая часть выражения «ритм-энд-блюз» оказывалась справедливой, вторая — далеко не всегда.
Фактически это название столь же неточно, как и французское «ритм-е-варьете», применяемое к музыке варьете (песни, оркестр, аккордеон), которая исполняется в очень четком ритме.
Потом появился «рок-энд-ролл», и многие сочли его синонимом «ритм-энд-блюз». В действительности, в отличие от плоского выражения «ритм-энд-блюз», брошенного коммерсантами, «рок-энд-ролл» является образным выражением, придуманным негритянскими музыкантами. Оно точно характеризует определенный вид свинга. Глагол to roll[43] — синоним to swing (качаться, колебаться). Джазмены с давних пор употребляют этот термин для подбадривания пианистов стиля «буги-вуги», игра которых производит впечатление непрерывной «качки». «Roll'em Pete» («Качай клавиши, Пит») — так называется пластинка, записанная в 1938 году пианистом Питом Джонсоном с участием певца блюзов Джо Тернера. Да и само выражение «рок-энд-ролл» не ново. Еще в 1937 году в одной из записей оркестра Чика Уэбба Элла Фицджеральд пела: «Сегодня в моде музыка, полная ритма, так порадуйте же меня, рок-энд-роллом». И, безусловно, это выражение употреблено здесь не впервые.
«Рок-энд-ролл» — ровесник самого джаза. Полвека назад пианист, игравший в стиле «буги-вуги», и слушатель, хлопавший ему в ладоши на слабые доля, уже исполняли «рок-энд-ролл». В 1935–1936 годах слово «свинг» неожиданно стало достоянием публики (см. главу IX). Так и 20 лет спустя выражение «рок-энд-ролл», выйдя из круга знатоков, было брошено широкой публике как обозначение новой формы джаза. «Рок-энд-ролл» тоже принес популярность прежде всего белым, например, Элвису Пресли и Биллу Хейли — паяцам и жалким подражателям замечательным негритянским артистам. Покатилась волна «коммерческого рок-энд-ролла»: развелось огромное количество орущих певцов, воющих тенор-саксофонов, гитар с чудовищно усиленным звуком, оглушающих малых ансамблей, во всем этом было больше шума, нежели музыки. Неудивительно, что в разговоре о «рок-энд-ролле» часто происходят недоразумения. «Как, вам нравится „рок-энд-ролл!“» — говорит один, думая о воплях, которые преподносят публике под этим названием. «Но он просто великолепен!» — отвечает другой, имея в виду подлинный, хорошо «свингованный» «рок-энд-ролл», например, музыку замечательного негритянского певца и пианиста Фэтса Домино.
Увлечение «ритм-энд-блюзом» и «рок-энд-роллом» оказало добрую услугу некоторым превосходным негритянским музыкантам, прежде пребывавшим в полной безвестности. Поразителен случай выдающегося альт-саксофониста Эрла Бостика (род. в 1913 г. в Талсе, шт. Оклахома, [ум. 28 октября 1965 г. в Рочестере, шт. Нью-Йорк]). В течение трех лет Бостик руководил великолепным оркестром в одном из популярнейших кабачков Гарлема «Смоллз Пэредайс», в 1943–1944 годах играл в ансамбле Лионеля Хемптона, потом вновь создал собственный оркестр. Чудесный альт-саксофонист (не менее интересный, чем Бенни Картер и Джонни Ходжес), блестящий свингмен и виртуоз, замечательный аранжировщик, Эрл Бостик пользовался уважением всех музыкантов, но оставался неизвестным публике. В момент нарождающейся моды на «ритм-энд-блюз» достаточно ему было упростить игру и применить growl,[44] как он сразу сделался знаменитостью (благодаря пластинке «Flamingo», отличающейся поистине грандиозным свингом, которая разошлась миллионным тиражом). С 1951 года Эрл Бостик постоянно записывает прекрасные пластинки и имеет заслуженный успех, которого столь долгое время был лишен.
Среди многочисленных певцов блюзов, получивших известность в период моды на «ритм-энд-блюз», лучшие — Мадди Уотерс, Лайтнинг Хопкинс, Элмор Джеймс, Сонни Бой Уильямсон (не путать с однофамильцем, скончавшимся в 1948 г.), достойная смена Бига Билла [ум. 14 августа 1958 г. в Чикаго], Блайнда Лемона Джефферсона [ум. в 1930 г. в Чикаго], Кокомо Арнольда. Эти выходцы из Южных штатов исполняли блюз раннего стиля, и лишь манера игры некоторых аккомпаниаторов и применение электрогитары свидетельствуют о том, что это современные записи. Хороший певец блюзов Литтл Уолтер изумительно играет на губной гармонике.
Сторонники «би-бопа», стремящиеся выдать «прогрессистскую» музыку за современную форму джаза, любят приводить следующий аргумент: все молодые музыканты играют в стиле «би-боп»; с тех пор, как Паркер и Гиллеспи положили начало этой манере, все идут по их стопам. Этим совершенно необоснованным утверждением пытаются создать впечатление, что музыканты, не играющие «бопа», отстали и являются носителями устаревшей, отмирающей традиции. Стоит напомнить, что Гиллеспи и Паркер родились, соответственно, в 1917 и 1920 году и что их влияние приходится приблизительно на 1943–1944 годы. Между тем, многие выдающиеся джазмены дебютировали в это же время, и даже позднее, и создали собственный стиль, не имеющий ничего общего с «бибопом». Поговорим о таких музыкантах.
Один из них — Эрролл Гарнер (род. в 1921 г. в Питсбурге, шт. Пенсильвания, [ум. 2 января 1977 г. в Лос-Анджелесе]). В отличие от большинства пианистов его поколения, у Гарнера мощная левая рука, полнокровная игра, он использует все возможности фортепиано. Хотя Эрролл не знает нотной грамоты, он играет исключительно тонко. Это находит отражение и в гармонической смелости его интерпретаций, и в характерном для него несовпадении ритма обеих рук, рождающем необычайный свинг, напоминающий свинг некоторых негритянских танцоров, которые своими па как бы вступают в дуэт с музыкой. Хронологически Эрролл Гарнер является последним из выдающихся пианистов и замечательнейшим новатором последних лет. У него много последователей. Из них особенно талантлив молодой канадский негр Мильтон Сили. Более молодой, чем Гарнер, Рей Брайент (род. в декабре 1931 г, в Филадельфии) играл в манере Арта Татума — Тедди Уилсона, дополнив ее новыми элементами, в частности, ритмически своеобразной, насыщенной свингом партией левой руки.
