– Да, Далинский мне что-то говорил… Как вы сказали? Э-э… Брен, да? Напомните, пожалуйста, по какому вопросу он хотел со мной связаться?

Таврову это не понравилось. Еще с тех времен, когда он был простым оперуполномоченным в районном отделении милиции, он привык к тому, что вопросы задает он сам, а не ему. «Вот хитрая девка! Решила выяснить, что мне известно».

– Я знаю только то, что Далинский дал Брену ваши координаты.

– Смею вас заверить, господин частный детектив, что никакие незнакомые люди в последний год ко мне не обращались, – насмешливо сообщила Кайтелер. – Если этот человек исчез, мне очень жаль. Но я ничем не могу вам помочь.

– Спасибо, извините за беспокойство, – буркнул Тавров и дал отбой. Мрачный грубиян и наглая девчонка – еще та компания! Ничего не знают, да и знать не хотят! Впрочем, он ожидал подобного результата. В наше время люди, просто выйдя средь бела дня в булочную за буханкой «Украинского» хлеба, иногда исчезают с таинственностью, достойной самого Бормана или Усамы бен Ладена.

Тавров сварил кофе, плеснул немного коньяка и залпом выпил. Он чувствовал, как внутри его словно сжимается пружина: это было предчувствие событий, не суливших ему ничего хорошего. Он привык доверять подобным предостерегающим ощущениям – научился за тридцать пять лет службы в сыске.

Тавров плеснул в чашку еще немного коньяка и залпом выпил, сам себе удивляясь: уж не перенервничал ли он? Но ведь пока не случилось ничего особенного.

Он вдруг заметил странную вещь: он выпил уже граммов сто, а бутылка по-прежнему залита под самое горлышко. Что за бред?!

Пить Таврову больше не хотелось, но он снова налил порцию, проглотил и, морщась, покосился на бутылку. Так и есть! Янтарная жидкость осталась на прежнем уровне. И Таврову это очень не понравилось, потому что он знал только одну убедительную причину странного фокуса с бутылкой. А об этой причине ему даже думать не хотелось!

Тавров проснулся около десяти часов утра. Состояние немолодого – увы! – организма убедительно свидетельствовало о том, что он накануне бессовестно «злоупотребил». Однако полная бутылка ехидно опровергала данную в ощущениях реальность. Тавров убрал емкость в сервант и отправился завтракать.

Едва вытерев руки о кухонное полотенце, Тавров позвонил в редакцию. Трубку взял сам редактор.

– Здравствуйте, это Тавров. Ну, что там? Вы посмотрели файлы Бренда?

– Да. Наш сисадмин сумел преодолеть защиту, но… там ничего нет.

– Как нет?!

– Давайте он сам все расскажет, – торопливо предложил редактор.

– Алло, вы слушаете? – раздался в трубке чей-то хриплый голос. – Короче, на винчестере в шестьдесят гиг два логических диска. Один, ясен пень, системный, но там только система и программы… никаких текстов. А второй диск отформатирован.

– Как отформатирован? – растерянно переспросил Тавров.

– Ну, как… молча! Нет там ничего, поскольку при форматировании все содержимое диска безвозвратно утрачивается. А на системном диске текстов нет, только стандартный набор картинок для обоев. Теперь понятно?

– Да, – обескураженно отозвался Тавров. – Спасибо.

– Не за что. Что-нибудь еще?

– Да нет… спасибо и на этом, – не сумел сдержать вздох разочарования Тавров и положил трубку. Некоторое время он сидел в кресле, погрузившись в размышления, потом взял мобильник, полез в записную книжку, нашел нужную страницу и набрал номер.

– Да, слушаю вас, – ответил ему голос Семенова.

– Это Тавров, я накануне приезжал к вам за ноутбуком.

– Да-да, я помню, – торопливо отозвался Семенов. – Только говорите побыстрее, а то я тут на станции, за пивом вышел, скоро отправление…

– Мы проверили ноутбук, и оказалось, что логический диск с данными отформатирован.

– Как отформатирован?! – изумился Семенов.

– Как… Полностью! – не смог сдержать ехидства Тавров.

– Брен не мог его отформатировать! – категорически заявил Семенов. – Дело в том, что он при мне закончил работу с какими-то документами, отправил почту, потом вышел из Виндозы, выключил компьютер и тут же отдал его мне. Понимаете? Он не мог отформатировать винчестер, у него просто не было на это времени!

– А может так быть, что на втором логическом диске, где хранились данные, к этому времени уже ничего не было?

– Я же говорю, что Брен при мне заканчивал работу с документами! Я видел своими глазами, что на втором логическом диске было очень много папок. Не знаю, сколько в них файлов, но папок было несколько десятков! Не могли же они так просто исчезнуть на выключенном компьютере?!

– Не могли, – согласился Тавров. – Но – исчезли.

– Ну, не знаю, – вздохнул Семенов. – Извините, но у меня поезд отходит. Будьте здоровы!

– И вам не хворать, – проворчал Тавров.

Сам собой жесткий диск на выключенном компьютере отформатироваться не может – это понимал даже непродвинутый юзер Тавров. Значит, кто-то врет: либо Семенов, либо редактор. Либо вмешались некие потусторонние силы… Тут Тавров вспомнил неиссякаемую бутылку коньяка, и холодок пробежал по позвонкам, словно по ступенькам. Нет, об этом лучше не думать! Надо просто отказаться от этого дела – решительно и бесповоротно.

Тавров взял телефон и набрал номер Далинского.

– Владимир Петрович! Это Тавров. Нам надо встретиться. Приезжайте часа через два ко мне в офис. Возражений нет? Ну и отлично.

Тавров побрился, выпил еще чашку кофе и поехал в офис.

Далинский появился точно в назначенное время.

– Что нового, Валерий Иванович? – сразу же спросил он, едва усевшись в кресло напротив Таврова.

– Дело вот в чем, Владимир Петрович, – твердым голосом начал Тавров. – Если я берусь за дело, то всегда довожу его до конца. Но я немедленно прекращаю расследование, если прихожу к выводу, что клиент использует меня втемную и пытается мной манипулировать… скажем, пускает за мной чистильщиков.

– Простите… кого? – недоуменно спросил Далинский.

– Объясняю: бывают случаи, когда клиент нанимает частного детектива для того, чтобы тот выявил неспрятанные концы преступления. И затем «зачищает» эти самые концы, чтобы за них не могло ухватиться следствие. Так вот, я полагаю, что в данном случае именно так и есть. Факты: вы назвали имена Кайтелер и Кудасова, которые должны были одними из последних встречаться с Бреном. Они дружно заявили, что никогда не видели Брена и никогда о нем не слышали. А ведь, по вашим словам, Брен активно искал встречи с ними и имел достаточно времени, чтобы связаться с этими людьми. Почему вы сами им не позвонили и не спросили о Брене? Логично предположить, что вы с моей помощью просто хотели проверить, будут ли они молчать. Далее: диск ноутбука, на котором Брен держал свой архив, вдруг оказывается отформатированным, причем факты говорят о том, что это сделал не Брен. И это после того, как ноутбук побывал в моих руках! Еще пара таких случаев – и я в глазах следствия превращусь в вашего соучастника и буду вынужден молчать, как это делают Кайтелер и Кудасов. Я уже не говорю о том, что вашей профессорской пенсии явно не хватит для оплаты дорогостоящих услуг детективного агентства. Значит, платит кто-то другой. Такое бывает – заказчик действует через посредника, чтобы не привлекать внимания к своей персоне, но в таком случае посредник не скрывает своей деятельности. Почему же скрываете вы? По-моему, всего этого достаточно, чтобы расторгнуть наш договор. Расходы мои незначительны, и я не требую, чтобы вы мне их возместили. Я выразился ясно?

– Нет, вы не можете так поступить! – взволнованно воскликнул Далинский. – Вы все не так поняли! Я могу объяснить и…

– Не утруждайте себя, Владимир Петрович! – решительно прервал его Тавров. – Вам придется обратиться к другому детективу, менее щепетильному. А наше сотрудничество закончено.

Далинский поджал губы, затем решительно поднялся.

– Вы глубоко заблуждаетесь насчет меня, Валерий Иванович, – расстроенно проговорил он. – И в самом ближайшем времени я предоставлю вам доказательства ваших заблуждений. А пока я откланяюсь!