В кабинете начальника управления за длинным лакированным столом сидят трое сотрудников УВД. Возглавляет стол, собственно, сам начальник управления – генерал-майор Серенадов Андрей Петрович. Справа от него нервно крутит в руках трубку мобильного телефона заместитель начальника – полковник Петр Иванович Глушков, моложавый брюнет пятидесяти лет. Слева осоловело таращится на полированную поверхность стола участковый – капитан Анисим Владимирович Петушков, ровесник генерала.
Генерал (Полковнику). Ну, докладывай, что там у вас с нашей машиной произошло?
Полковник. Ограбили нашу машину, товарищ генерал. Соловей ограбил. Два сотрудника погибли в перестрелке, третий чудом спасся.
Генерал. Да, от Соловья только чудом… Где это случилось?
Полковник (кивая на Участкового). На его участке. Утром. В шесть утра.
Участковый (заглядывая в блокнот). В пять тридцать.
Генерал. Ну что ж, Анисим Владимирович, долго еще этот псих землю топтать будет? Или успеем до пенсии дотянуть?
Участковый. Хрен его знает, Андрей Петрович. Больно шустрый он, Соловей-то наш. Да и потом, у меня на участке одни охотничьи угодья. А Сева в лесу как зверь на воле.
Генерал. Егерей, лесников привлеки.
Участковый. Так, боюсь, он их уже сам привлек. Любят они его.
Генерал. За что его любить, душегуба, Анисим Владимирович?
Участковый. А за что русские люди любят?! За удаль.
Участковый. Мне, Андрей Петрович, по уставу только Родину и жену любить положено. Бесплатно, то и другое. Даром – получается.
Полковник (на повышенных тонах Участковому). Прекратите ваши шуточки, товарищ капитан. Не забывайте, где и перед кем находитесь!
Участковый. Не гоношись, полковник. Мне по выслуге лет кое-что забывать полагается.
Генерал. Успокойтесь, Петр Иванович. (Участковому.) Свободны, Анисим Владимирович.
Участковый (поднимаясь из-за стола и надевая фуражку). Бывай, Андрей Петрович.
Генерал. С Богом, Анисим. Под пулю не лезь. Без тебя справимся.
Участковый (выходя из кабинета). Ну да, справитесь. Пора нам винтить, Андрюха, пока хвостик не вылез.
Полковник (провожая взглядом Участкового). Почему вы позволяете ему так с вами разговаривать?
Генерал. Много причин, полковник. Ты не поймешь. Мы с ним в «операх» начинали, пока его по ранению не перевели. Давай лучше о машине. Я так понимаю, там наш «обнал» везли?
Полковник. Наш. Сто тысяч.
Генерал. Плохо это, Петр Иванович. Очень плохо. В долларах?
Генерал. Еще хуже. Как Соловей про перевозку узнал?
Полковник. А никак! Он просто все машины на трассе в то время грабил. Вот наши и напоролись.
Генерал. Что, другой дороги не было?
Полковник. Кто знал?! Мы все время так возим. А участковый?..
Генерал. Ни ни! Ты что?! Что делать думаешь?
Полковник. Собрали спецгруппу. Сейчас их наш аналитик с личностью преступника знакомит в конференц-зале.
Генерал. Спецгруппу?! Спецгруппа – это хорошо. Я тоже кое к кому обращусь. (Вздыхает.) Сто тысяч! Дела мои скорбные!
На улице Анисима Владимировича ждет супруга Клавдия Васильевна.
Клавдия Васильевна. Как сходил, Оня?
Анисим Владимирович. Лаялись. Соловей ихнюю машину хлопнул, вместе с экипажем. Блин, набрали по объявлению!
Клавдия Васильевна. Не волнуйся, Оня, пошумят, пошумят и затихнут. Соловей ведь так, под настроение, разбойничает. Погуляет, и опять нет его. Пошли лучше в Военторг. А то тебе опять китель не купим, а на старом уже нитка в локте ползет. И в хозяйственный надо.
Анисим Владимирович. Зачем?
Клавдия Васильевна. Скороварку надо, ершики. И еще там… Только сначала в «обменку».
Анисим Владимирович. Зачем в «обменку»?
Клавдия Васильевна. Нам на ферме зарплату «еврами» дали.
Анисим Владимирович. Чудное у вас руководство. То рублями, то «еврами», то, помнишь, золотыми коронками отдали?
Клавдия Васильевна. Чудные. Одно слово – москвичи. Но, Оня, лучше коронками, чем, как Толику, ночными горшками. Коронки золотые.
Анисим Владимирович. Так у них, Клава, на заводе только горшки и остались.
Супруги смеются и, нежно обнявшись, идут по улице.
