– Но ваша тетушка, надеюсь, пребывает в здравии? – заботливо осведомился Кеннет.

– Увы, нет. Она скончалась четыре года назад, и я не видела ее с десяти лет.

– Примите наши соболезнования, мисс Ларк, – произнес Кеннет так, как будто и вправду соболезновал.

– О, все давно в прошлом. И мы с тетушкой никогда не были близки. – Эмбер решила не развивать тему. В конце концов, кому за этим столом действительно интересны подробности ее семейных отношений? Даусетты все знают, Кейлин смотрит не то чтобы приветливо; разве что Кеннету, не отрывавшему жгучего взгляда от Эмбер, однако не следует утомлять остальных.

Шерра разбила повисшую паузу, поменяв тему:

– Так что вы задумали, признавайтесь?

– Что ты имеешь в виду? – Кеннет с трудом перевел взгляд на леди Даусетт.

– Ваш день рождения, разумеется!

– Ах, это. Пускай Кейлин расскажет, я не силен в подобных описаниях.

– Я тоже не расскажу, – лукаво прищурилась Кейлин, – потому что это сюрприз!

– А фейерверк будет? – спросила Аделия; и хотя она явно адресовала вопрос Кеннету, ответила его сестра:

– Ладно, эту тайну раскрою: будет. И бал, конечно же, и еще охота. Но все подробности – потом!

– Вы все приглашены, – Кеннет обвел взглядом сидящих за столом. – И вы, мисс Ларк.

Этого Эмбер не ожидала. Одно дело – присматривать за хозяйским сыном, когда хозяева собираются на обед к друзьям; другое дело – оказаться на празднике, где она совершенно точно будет лишней.

– Не думаю, что это… – начала Эмбер.

– Не думаю, что мисс Ларк сможет, – перебила ее Аделия. – Она ведь присматривает за Бруно, его надо воспитывать, и вряд ли она может надолго отвлекаться от своих обязанностей.

– Не будь такой занудой, дорогая подружка! – рассмеялся Кеннет. – Ради такого случая можно и пропустить пару дней. Да ведь Бруно я тоже приглашаю, конечно, если ты, Шерра, разрешишь.

– Почему бы нет? – пожала плечами леди Даусетт, явно не видя в ситуации ничего предосудительного. Аделия метнула на Эмбер колкий взгляд; той же хотелось сквозь землю провалиться.

– Мы это обсудим, – дипломатично произнес Джонатан.

– Вот и хорошо, – кивнул Кеннет.

– Думаю, мы не станем к вам переезжать на время праздника, – сказала Шерра, – до нас недалеко, а здесь и так будет не протолкнуться. Кстати, если у вас не хватит комнат, можете отправлять гостей к нам. Только аккуратных, пожалуйста. Я как раз обновила обстановку.

– Не хватит комнат? В этом мавзолее? – Кейлин закатила глаза. – Да ты, наверное, смеешься! Сюда можно впихнуть весь лондонский свет, и еще останется место для лакеев. Прапрадед строил на славу.

– Вряд ли он делал это сам, – хмыкнул Кеннет. – Скорее на него работала уйма архитекторов и строителей. Но прапрадедушка, судя по семейным хроникам, был человеком деятельным; так что не удивлюсь, если он жил здесь неподалеку в сторожке все время, пока шла стройка.

– У нас в Маттон-Холле, если вы помните, тоже работали люди, преданные своему делу, – оживилась Шерра. – Недавно решили снести пристройку – и что? Несколько дней ушло, чтобы хотя бы пол-этажа разобрать.

И разговор вновь вернулся к семейным делам.

После обеда хозяева и гости переместились в сад; на лужайке оказался накрыт стол со сладостями и фруктами, стояли удобные кресла, легкий ветерок играл углами вышитой скатерти. Бруно потянул Эмбер посмотреть заинтересовавший его фонтан в глубине сада; она извинилась и пошла следом за мальчиком.

На Фэйрхедов, наверное, работает целая армия садовников – где заканчивается этот сад, Эмбер боялась даже предполагать. Она шла за Бруно по тропинке среди цветущих жасминовых кустов, над которыми с басовитым гудением вились пчелы. Фонтан оказался небольшим и чистеньким, из каменного цветка тонкими струями лилась вода. Эмбер присела на бортик, Бруно устроился рядом и начал болтать без умолку – все-таки присутствие взрослых сковывало мальчика, а выговориться хотелось. Эмбер слушала вполуха, размышляя о своем.

Почему виконт пригласил ее на праздник? Господи, да ведь они совсем не знают друг друга, виделись мельком, сегодня едва ли десятком фраз перебросились; и это уже обычной вежливостью не назовешь. Аделии явно не понравился интерес Фэйрхеда, вон как глазами засверкала. Она с ним дружит, они вместе играли в детстве, и виконт воспринимает ее как товарища детских игр; а она? В резких фразах Аделии усматривалась болезненная ревность. Эмбер ни в коем случае не хотела вызывать у кого-либо нехорошие чувства, она предпочитала держаться в тени и оставаться там, где она есть, не вылезая вперед. Другая, возможно, ухватилась бы за интерес виконта, чтобы упрочить свое положение; Эмбер не собиралась этого делать. То, что она почувствовала к Кеннету, не поддавалось описанию и логическому объяснению, тяга к почти незнакомому человеку пугала Эмбер. Так не бывает, считала она раньше – и вот, ошиблась. К чему это приведет, оставалось только гадать. Одно Эмбер знала точно: уехав отсюда сегодня, попрощавшись с виконтом, она в тот же миг начнет скучать. Как будто ее привязали к Кеннету крепкой веревкой, если дернуть – кажется, что порвется; а на самом деле это цепь.

И еще Эмбер не могла понять, понравилась она Кейлин или нет. Почему-то это тоже казалось важным. Одобрение или неодобрение леди Фэйрхед ничего не изменит в судьбе соседской гувернантки, однако брат с сестрой так похожи, что Эмбер казалось, будто чувства Кейлин передадутся Кеннету. Мысли Эмбер повернули в другую сторону. Интересно, каково это – быть единым целым, так часто совпадать в мыслях, что и не различить, где твои собственные слова, а где сказал близнец? Если бы Кейлин и Кеннет оказались диаметрально противоположными по характеру людьми, такие размышления были бы лишними; но Шерра права: они похожи, очень похожи. Вот, наверное, самая диковинная и самая счастливая степень родства: кто-то, понимающий тебя так же хорошо, как ты сам. Удивительное чувство, должно быть.

– Мисс Ларк, вот вы где!

Задумавшаяся Эмбер часто заморгала, глядя на виконта, который появился словно из ниоткуда – а на самом деле, конечно же, пришел по той же самой дорожке, что и они с Бруно.

– Ваша светлость…

– Нет-нет, не вставайте, сидите. Я присяду рядом, можно? – Не дожидаясь разрешения, он уселся на расстоянии вытянутой руки от Эмбер и с любопытством уставился в воду. – Раньше здесь водились крохотные золотые рыбки.

– Правда? – обрадовался Бруно.

– Да, молодой человек, правда.

– А где они сейчас?

– М-м… Полагаю, они уплыли в море. – И Кеннет добавил тихо, чтобы слышала только Эмбер: – Передохли, конечно же, пока некоторое время дом стоял пустой.

Эмбер не удержалась от смешка.

– Бедные рыбки.

– Почему бедные? – удивился Бруно, расслышавший ее слова. – Они же уплыли в море.

– Да, в далекое синее море, – подтвердил Кеннет и вновь добавил потише: – Да простит мне Господь эту невинную ложь… Но кто знает, куда попадают после смерти маленькие золотые рыбки?

Он ее смешил.

– Нас с Бруно, наверное, ищут?

– Нет, это я вызвался вас поискать, так как сейчас подадут чай, а нам не хватает вашего общества.

– Милорд, вы, верно, шутите. Моего общества вряд ли кому-то может не хватать.

– Почему вы так думаете? – спросил он с не вполне понятным удивлением. – Мне его точно не хватает, так что один человек уже есть. Даже этого достаточно.

– Я не та особа, чтобы по мне скучали, – откровенно высказалась Эмбер.

– Это в вас излишнее воспитание говорит. Иногда о нем стоит позабыть, чтобы оно не мешало воспринимать жизнь такой, какая она есть.

– А какая она?

– Жизнь прекрасна.

Кеннет незаметно придвинулся, не отрывая взгляда от Эмбер, и она вновь ощутила то щекочущее беспокойство, ту мистическую связь, что была между ним и ею – теперь в этом сомневаться не приходилось. Эмбер оглянулась на Бруно – тот занялся поиском камушков и киданием их в фонтан и на разговор не обращал внимания.