Целую неделю она старалась забыться за работой. Купила учебник алгебры Малинина, взяла из библиотеки книжку гигиены Эрисмана, приобрела три мотка белых ниток и, вероятно, перечинила белье; вообще вела самую деятельную жизнь. В конце недели получила второе письмо от отца.

«Драгоценная дочь наша! Посылаю тебе что там мать навязала да еще банку варенья и горшочек масла. Хотела еще печений разных старуха присовокупить, но я сказал, что они дорогой зачерствеют и изотрутся. Наипаче береги свое здоровье и чрезмерными трудами себя не обременяй. Молодой человек, который вручит тебе это письмо и прочее, хороший знакомый Федора Михайлыча. Очень его хвалят. Он обедал у нас два раза и сам вызвался познакомиться с тобою; но я прежде его проэкзаменовал и, прямо скажу, остался очень доволен: в церковь ходит, о семействе и прочем имеет самые благородные понятия. Мать твоя даже до слез расчувствовалась, так он это трогательно расписывает. "Ежели, говорит, семейство нарушить — что тогда с человеком будет? Теперь холостая жизнь: ни пуговиц у рубах, ни носков исправных, ни еды настоящей. Здесь недосмотрено, там не заштопано — один беспорядок. Ну а хворость или другое что случится? Где тут одному, на чужих людях!.." И многое еще говорил. Только я его хвалю-хвалю, а ты все-таки очень не доверяй: кто в чужую душу влезет! Я так и матери твоей внушил, что она рано мечтать начала. Пиши почаще, а то старуха покоя не дает причитаниями, как только какую неделю от тебя письма нет. У нас всё по-старому. Борова скоро колоть будем, так уж при оказии колбасок свежих пришлем. Прощай, голубушка, будь здорова!»

Старый чудак! Тоже в экзаменаторы лезет! «Хорошо о семействе расписывает!» А зачем он, как нарочно, в этом самом месяце истратил целых сто рублей на «удовольствия» и десять на «наслаждения»? А зачем он снова давал метить платки Маше и в этот раз подарил сережки, купленные по случаю за три рубля? А что значит следующее письмо, которое он сильно обдумывал, потому что поместил в книжке черновую в нескольких образчиках:

«Милая Зизи! Очень благодарен за деньги… Прими мою искреннюю благодарность за деньги… Жму твою хорошенькую ручку за внимательность и милый подарок. Хотел немедленно приехать к тебе, но раздумал… решился ждать твоих распоряжений. Приезд твоего мужа несколько усложнил наши отношения, и я боюсь причинить моей маленькой Зизи хоть малейшее огорчение… малейшую неловкость».

Что это значит?

Но прошлого не воротишь. Они познакомились, и в конце месяца Наталья Семеновна писала:

«Говорят, наружность человека соответствует его характеру. Если это верно, то В. (должно быть, Вольдемар) для меня загадка: его борода и шелковистые волосы отливают на солнце и обрамляют лицо как бы кротким сиянием, а глаза неприветливо блестят холодной сталью. Что больше выражает его характер?»

Эти невинные барышни положительно могут раздражать беспристрастного человека. Как будто рыжие волосы когда-нибудь находились в противоречии с «холодною сталью глаз»! «Кроткое сияние»!.. Нечего сказать, милая картина: лицо, обсыпанное пудрой, с рыжими, щедро смазанными фиксатуаром и завитыми в колечки усами («парикмахер — 30 коп.»), а вокруг — кроткое сияние! Впрочем, что толковать! Так всегда бывает: он сделался «загадкой», и, стало быть, она будет видеть в нем всё, что он захочет; а скоро и «загадка» превратится в «предмет».

В это время «загадка», с кротким сиянием, писала довольно странную записку, без всякого сияния:

«Ей девятнадцать лет. Если дело пойдет на лад, то тогда ей будет двадцать. Два, вернее — двое, и нуль… Нулем, то есть отсутствующим, буду я…»

Судя по значительной прибавке на извозчика, он стал бывать у нее очень часто. Они гуляли в саду и беседовали о любви.

— Что такое любовь? — спросила как-то она.

— Любовь — женщина.

— Ха-ха! Женщина? Какая?

— Брюнетка…

Определение так ей понравилось, что она, с самыми незначительными изменениями, записала целиком этот маленький разговор и в конце поставила букву В., как бы не смея присвоить себе такой остроумной шутки. Но это было слишком коротко. Наталья Семеновна предложила обсудить всесторонне этот важный вопрос, и они устроили нечто вроде конкурса: кто лучше выдумает?

Вольдемар потел-потел, писал, зачеркивал, но ничего особенно умного придумать не мог.

«L'amour — се n'est que зa… Все мы жаждем любви… Любовь — губки, любовь — глазки, любовь — ножки, любовь — сумма всего этого…»

Но тут он вспомнил, во-первых, что «срок векселю Т. истекает к концу мая. NB. Подать ко взысканию вексель С. на 300 руб.», а во-вторых, непременно надо было ответить Зизи. Он начернил:

«Дорогая…»

В наше время сношения полов так упростились, что выражения «дорогой мой, дорогая моя» — начинают употребляться почти в буквальном смысле. Следует надеяться, что войдут в употребление также: «дешевый мой, дешевая моя…»

«Милая Зизи! Вчера получил твое письмо, а сегодня уже отвечаю. Ты видишь, как я аккуратен. Прежде всего нужно тебя немножко пожурить. Мне было очень неприятно читать твои строки. Какие тебе ужасы мерещатся? Где ты видела тех женщин, которые, по твоим словам, меня «околдовали» (!!) и "поглощают всё мое время" (!)? Неужто ты ревнуешь! Ну как тебе не стыдно!.. Повторяю в десятый раз: я не вижу ни одной женщины, занят по горло и потому не могу приехать. Прошу тебя, никогда не напускай на себя этого печального тона и не напоминай о своих годах: пятнадцать лет разницы между нами, при твоей свежести… Если ты старее меня годами… При маленькой разнице лет ты, право, в сущности моложе меня…»

Между тем Наталья Семеновна принялась за дело серьезно. Свои рассуждения о любви она изложила не в записной книжке, а на отдельном листке розовой почтовой бумаги красивым готическим почерком, без всякой помарки.

«Любовь. В самом обширном смысле любовь есть то тайное, невыразимо прелестное сродство, та божественная искра, которая привлекает, соединяет все существа; в этом смысле всё есть любовь в мироздании. В нравственном отношении любовь есть стремление души к истине, благу, красоте. С точки зрения религиозной — Бог есть любовь, и любовь — его закон. Таким образом, любовь к Богу, высшему благу и творцу всего, любовь к людям, его благороднейшим созданиям — вот сущность христианской теории любви. Из любви к Богу, которая есть любовь во всей ее полноте, проистекает гармонический закон любви к людям, которая заключает в себе последовательно: семейство, родину и человечество. Это великая семья, у которой Бог есть отец, а мир — родина».

Если даже заподозрить самостоятельность этих строк и допустить влияние какой-нибудь сентиментальной книги, то все-таки они, очевидно, прочувствованны. Барышня в таком настроении несколько напоминает русскую литературу с Белинского — когда в рассуждениях о любви, то есть искусстве вообще, и романе, повести, драме, в частности, выражалась вся интеллектуальная жизнь общества: и вера, и упования, и философские воззрения, и общественные теории — до нашего периода, когда, после сравнительно непродолжительного плавания по зыбким волнам, среди подводных скал и мелей, она увидела наконец «Берег».