— Фиби права, Роза. Впрочем, ты права тоже. Можно и нужно заботиться не только о себе, но и о других. Помощь, которую ты хочешь оказывать мальчикам, полезна и для тебя, — заметил дядя Алек.

Он улыбнулся, посмотрев на сияющее лицо Розы, которая сидела в большом кресле, отдыхая после прерванной дождем веселой игры в волан на лугу.

— Правда? Очень рада этому. Я, дядя, на самом деле чувствую, что должна заботиться о мальчиках. Они часто обращаются ко мне за советом по разным поводам. Мне это очень приятно, только я не всегда знаю, что мне им посоветовать. Можно, прежде чем я начну поражать их своей мудростью, я буду советоваться с вами?

— Отлично, моя дорогая. О чем же ты хочешь меня спросить? Я вижу, тебя что-то волнует. Иди сюда и расскажи мне все.

Роза взяла дядю под руку и, прохаживаясь взад и вперед вместе с ним, рассказала обо всем, что произошло с Чарли, и спросила, как она может помочь ему быть стойким, — одним словом, как ей стать для него сестрой на самом деле.

— Может быть, ты решишься пожить месяц у тетушки Клары? — спросил доктор, когда она закончила свой рассказ.

— Да, дядя, хотя мне это и не очень нравится. Вы в самом деле хотите, чтобы я там погостила?

— Самое лучшее лекарство для Чарли — это ежедневный прием розовой воды, или Розы с водой. Ты готова отправиться туда и следить за тем, чтобы он принимал ее? — засмеялся дядюшка.

— Вы полагаете, я смогу быть ему полезной, если поживу там и отважу Чарли от дурной компании?

— Именно так.

— Но не будет ли Чарли со мной скучно? Ему, наверное, интереснее общество мальчиков.

— Не бойся, у него будет и то, и другое. Разве ты не заметила, что они роятся вокруг тебя, как пчелы вокруг своей королевы?

— Тетушка Изобилие часто говорила, что до моего приезда они редко здесь бывали. Но я никогда не думала, что этому причиной — я. Мне кажется таким естественным, что они сюда часто приезжают.

— Ты — скромная девочка, вот и не заметила, что ты и есть тот магнит, который их притягивает, — дядя Алек нежно потрепал Розу по щеке, а девочка даже зарделась от радости при мысли о том, что все ее так любят.

— Когда мы отправим магнит к тетушке Кларе, он притянет мальчиков, как железные опилки. Ты сама увидишь, что они станут чаще приезжать к ней, а не сюда. А Чарли будет так счастлив дома, что забудет о своих дурных приятелях. Я в этом уверен, — прибавил доктор.

Дядя Алек прекрасно знал, как трудно удержать семнадцатилетнего мальчика от первой попытки познакомиться с тем, что он называет жизнью и что — увы! — часто приводит к трагическим последствиям.

— Я поеду туда сейчас же! Тетя Клара всегда приглашает меня погостить у нее. Я думаю, она будет рада меня видеть. Мне, конечно, придется модно одеваться, поздно обедать и вращаться в светском обществе. Не уверена, что мне это будет интересно, но я же всегда могу повидаться с вами, дядя? — с подкупающей робостью сказала Роза.

Как решили, так и сделали. Роза, ничего не говоря о настоящей причине, поселилась у тетушки Клары. Она знала, что ей предстоит многое сделать, и сгорала от желания поскорее приняться за дело и достойно выполнить свою миссию.

Доктор Алек был прав, говоря о пчелах и магнитах. Мальчики сейчас же последовали за Розой, и тетушка Клара не могла надивиться их частым визитам. Они усердно являлись то к обеду, то заглядывали «на огонек» вечером. Чарли оказался приветливым и любезным хозяином. Он был очень ласков с Розой, таким образом выражая свою благодарность. Чарли, конечно же, догадался, зачем приехала кузина, и был тронут ее безыскусным старанием помочь ему стать хорошим человеком.

Розе часто хотелось вернуться в старый дом, к своим незатейливым развлечениям и полезным занятиям. Но девочка знала, что, приняв решение переехать к тетушке Кларе, она взяла на себя серьезные обязательства. И эта мысль утешала ее.

Приятно было видеть задумчивую хорошенькую девочку в обществе рослых мальчуганов, с любовью и терпением старавшуюся понять их, помочь им, доставить им радость.

И ее милое общество творило маленькие чудеса. Роза не представляла себе, что тесное общение с ней изменяет поведение мальчиков. Дурные выражения, грубые манеры, небрежные привычки были забыты. Мальчики не могли себе позволить быть невежливыми в присутствии молодой леди. Качества, свойственные мужчинам, развивались в них все более и более, поощряемые искренним восхищением той, чьим мнением все они необыкновенно дорожили, хотя и не всегда признавались в этом.

Роза, в свою очередь, старалась подражать им во всем хорошем. Она совсем отбросила свои девичьи страхи и тщеславие, старалась быть твердой, справедливой, откровенной, неустрашимой, и в то же время скромной, доброй и красивой.

Все было просто замечательно, но прошел месяц, и Роза стала готовиться к отъезду домой. Но тут она получила приглашение от Мэка и Стива погостить и у них. Роза согласилась поехать к тетушке Джейн. Она подумала, что, может быть, и эта серьезная дама скажет ей при прощании, как тетушка Клара: «Я бы хотела, чтобы ты прогостила у меня всю жизнь, моя дорогая».

Следом за Мэком и Стивом Арчи и его братья тоже стали просить кузину посвятить и им несколько недель. У них она была так счастлива, что готова была остаться навсегда. Единственное, что омрачало ее пребывание в гостях, — это то, что рядом не было дяди Алека.

Конечно, нельзя было отклонить приглашение тетушки Майры, и Роза с затаенным отчаянием отправилась в «Мавзолей», как мальчики окрестили ее мрачное жилище. К счастью, она жила очень близко от старого дома, и дядя Алек приходил туда так часто, что пребывание Розы там оказалось намного приятнее, чем она ожидала. Не раз они с дядей заставляли тетушку Майру от души смеяться. Даже в этом унылом доме Роза смогла многое изменить, словно лучик света проник в него через занавешенные окна. Она готовила вкусную и полезную для пожилой женщины еду, пела милые песенки и так забавляла тетушку лекциями по физиологии, что та забывала принимать пилюли и эликсиры. А после долгих прогулок и катаний на свежем воздухе тетушка Майра великолепно спала, не нуждаясь в снотворном.

Так быстро прошла зима, и уже наступил май, когда Роза вернулась домой. Ее прозвали «Розой-на-месяц», так как она провела по месяцу у каждой тетушки и везде оставила такое приятное воспоминание о своем посещении, что все непременно желали вновь видеть ее у себя.

Доктор Алек очень радовался, что его сокровище возвратилось к нему. Срок его педагогического эксперимента заканчивался, и в душе он боялся, что Роза следующий год решит прожить у тетушки Джесси или даже, ради Чарли, у тетушки Клары. Он ничего не говорил, продолжал как можно лучше исполнять обязанности, которые взял на себя, но с волнением ожидал неминуемого разговора о дальнейшей судьбе племянницы.

Роза же была совершенно счастлива. Она проводила почти целые дни на воздухе, наблюдая за пробуждающейся природой. Весна вступала в свои права. Старые каштаны зеленели в саду под ее окнами. Цветы, как по волшебству, вырастали из земли под руками Розы, бутоны быстро распускались, птицы весело щебетали над ее головой, и каждый день она слышала многоголосое дружеское приветствие: «Доброе утро, кузина! Не правда ли, сегодня чудесная погода?»

Никто не помнил числа, когда произошел достопамятный разговор, после которого доктор начал свой опыт. Никто, кроме него самого. В субботу все тетушки Розы были приглашены на чай. Они беззаботно разговаривали, когда их брат Алек вошел в комнату с двумя фотографическими карточками в руках.

— Ты помнишь это? — спросил он, показывая одну из фотографий тетушке Кларе, которая сидела ближе всех.

— Да, конечно, это Роза. Она была такой, когда приехала сюда. Это ее исхудавшее бледное лицо с большими печальными глазами.

Фотография переходила из рук в руки, и все вспоминали, какой была Роза год назад.

— Итак, это мы выяснили, — сказал Алек и показал сестрам другую фотографию.

Тут тетушки одобрительно закивали головами, говоря об «очаровательном сходстве». Вторая фотография представляла поразительный контраст с первой. С нее на тетушек смотрела прелестная улыбающаяся девочка, пышущая силой и здоровьем. В ее открытом взгляде не было ни малейшего признака меланхолии, и только мягкая линия губ говорила о чувствительной натуре.