Кэт расчувствовалась. Ну и что с того, что она сейчас не может себе позволить иметь ребенка? Пройдет какое-то время, и у них с Финном обязательно будут дети. Но только надо прочно встать на ноги самому, прежде чем дарить жизнь кому-то другому. И еще нужно успеть сделать те вещи, которые ты всегда мечтал совершить. По крайней мере, хотя бы некоторые из них. Иначе потом ты будешь жалеть о том, что ничего толкового так и не сотворил. Иначе из тебя выйдет никудышный родитель. Один из тех, кто часто вспоминает о том, сколько всего отдал ребенку, а вот сам ничего не успел из-за того же ребенка. Одним словом, нужно быть готовым к тому, чтобы иметь детей. И Финн как-то сказал Кэт то же самое. А потом рассмеялся и добавил, что он, наверное, никогда не достигнет этой стадии готовности. Интересно, а успеет ли он сделать все то, что задумал?

Кэт решительно открыла коробочку и принялась изучать инструкцию. Финн был близок к цели. Он подошел к ней на такое расстояние, что она должна была сбыться в самое ближайшее время. И ребенок не остановит его. Но он, конечно, здорово затормозит его продвижение. И Кэт понимала, что этот ребенок для Финна будет весьма нежелательным. Он будет ненавидеть его. И Кэт, следовательно, начнет так же относиться к своему собственному ребенку.

Она потерла переносицу. Несса, конечно, посчитает ее эгоисткой. Несса, скорее всего, подумает, что Кэт отказывается от ребенка, поскольку он не будет соответствовать ее стилю жизни. И это было абсолютной правдой. Ребенок совсем не вязался со строгой современной квартирой на побережье. И с людьми, работающими по двенадцать часов в день. Ребенок требует от родителей времени и внимания. А именно этого ему предложить не могли ни Кэт, ни Финн. И какой смысл им сейчас заводить ребенка, когда он никак не вписывается в их стиль жизни? Сами же они пока что не были готовы измениться. Они усердно работали для того, чтобы достичь своей цели. И они не собирались забывать о карьере ради ребенка, к которому не были готовы. Если Кэт беременна, все будут считать, что она должна бы радоваться этому. Даже если это не доставляет ей никакой радости. Но она не станет идти у них на поводу. По мнению Кэт, все это было бы ужасно. Рожать нежеланного ребенка – это, пожалуй, самое жуткое дело.

Она разгладила инструкцию, но буквы внезапно начали расплываться. Глаза наполнились неизвестно откуда взявшимися слезами.

– Я не беременна, – вслух произнесла Кэт и забрала с собой тест в ванную. – Не беременна.

Она думала, что это займет больше времени. Даже, несмотря на то, что в инструкции было сказано, что синяя линия должна появиться через минуты две. Кэт не ожидала, что это время пролетит так быстро. Кэт показалось, что в одну секунду она была не беременна, а в другую уже беременна, и никакого промежутка между этими событиями не наблюдалось. Сомнений в том, что линия проявилась, уже быть не могло. Это была самая яркая и отчетливая синяя линия, которую ей когда-либо приходилось созерцать. Кэт приложила ладонь к животу и горько расплакалась.

Несса чувствовала себя довольно странно. Ей казалось, словно она перестала быть самой собой. Она видела, что занимается обычными домашними делами: убирает в комнате у Джилл, снимает высохшее во дворе белье, выдергивает сорняки, появившиеся на клумбе, но теперь ей почему-то казалось, что все это происходит не с ней. Словно какая-то другая женщина передвигается по дому, и эта же другая Несса отправляется в сад и снова возвращается в дом. Она действовала на автопилоте. Например, неожиданно обнаружив себя в ванной, Несса не могла припомнить, чтобы она поднималась сюда по лестнице. Или вдруг она оказывалась перед раковиной, забыв, зачем сюда пришла. И все это время она не могла отделаться от жуткой картинки: Адам целует постороннюю женщину. И не просто так, а достает ей языком до гланд.

Это был отвратительный образ. Нет, это не мог быть Адам. И только такая мысль поддерживала в Нессе способность еще что-то делать и как-то функционировать. Она повторяла эти слова снова и снова, цеплялась за них и не хотела отпускать их от себя.

Впрочем, может быть, эта женщина очаровала, околдовала его? Может быть, она обладала чем-то таким сверхъестественным, что заставило Адама полностью измениться? «Но только, – размышляла Несса, присев на краешек двуспальной кровати, – он же совершенно не изменился». Во всяком случае, по отношению к ней самой и к Джилл он оставался таким же. Абсолютно таким же.

Несса поднялась и открыла платяной шкаф. Она чувствовала себя виноватой, начав обшаривать карманы его брюк и пиджаков. Несса точно не знала, что она должна была найти, какое доказательство его измены. Она просто искала хоть что-нибудь необычное. Но не нашла ровным счетом ничего. Никаких необъяснимых счетов. Никаких пузырьков с духами, приготовленных в качестве подарка. Ничего.

Джилл и Николетта играли на заднем дворике. Несса позвала свою дочь и вручила ей несколько монет:

– Сбегай быстренько в газетный киоск на углу, – попросила она. – И купи мне свежие номера журналов: «Мир женщины», «Женщина и дом», «Новая женщина» и «Она».

Джилл удивленно взглянула на мать:

– Все сразу?

– Все сразу, – утвердительно кивнула Несса. Получив журналы, Несса принялась изучать свой гороскоп на месяц вперед. В журнале «Мир женщины» печатался еженедельный гороскоп, и ей настоятельно советовали не отвлекаться на чужие эмоции. «Женщина и дом» предупреждала, что Рак может пожалеть о том, что действовал чересчур решительно, не задумываясь о последствиях своих действий. В «Новой женщине» говорилось о том, что Рак уже некоторое время отличается тем, что ставит чужие проблемы на первое место, забывая о своих собственных. Наверное, правдивей всех все же оказался журнал «Она». Там просто сообщалось, что у Рака слишком активно работает воображение, которое может принести немало хлопот и волнений.

– Вот именно, – вслух произнесла удовлетворенная своим открытием Несса, закрывая глянцевый модный журнал. – Все дело в моем больном воображении.

Он приехал домой в половине восьмого. Несса почувствовала, как тревожно забилось ее сердце, когда его машина въехала во двор, а потом пискнула сигнализация, когда он запер дверцы. Эффект от прочитанных гороскопов уже улетучился, и Несса снова была на взводе. Она вспомнила о том, что слова Порции вовсе не явились следствием ее больного воображения. Она подслушала разговор девушек, которые и предположить не могли, что кого-то могла заинтересовать их печальная история. И они рассказывали о вполне реальных вещах, свидетелями которых были сами. Значит, Адам действительно целовался с кем-то так, что доставал языком до гланд. Несса не могла ослышаться. Два часа она провела, колеблясь между надеждой и отчаянием, и так измучилась, что теперь не могла бы с уверенностью сказать, что именно она ощущает.

– Что случилось, ради всего святого!

Она вздрогнула и резко обернулась, услышав его голос. Вода, которую Несса, неизвестно для чего, заливала в чайник, расплескалась на пол. Она взяла тряпку и принялась вытирать лужицу.

– Что ты имеешь в виду? – Голос ее прозвучал глухо и неприветливо.

– Я имею в виду твою машину. – Адам был в шоке.

Она поняла это по тону его голоса.

Несса к этому времени уже забыла о неприятности с машиной.

– А что такое?

– Ну, у нее процарапан весь бок.

– Ах да. – Она выпрямилась и отжала тряпку в раковину. – Это я ее случайно процарапала.

– Что?!

– Я ее процарапала, – спокойно повторила Несса. – Ну, ты же знаешь, как это обычно происходит.

– Да-да, конечно, кому, как не мне, знать это? – пошутил он. – Но чтобы женщина, носившая фамилию Дрисколл, могла искалечить автомобиль? Это неслыханно. Я такое и предположить не посмел бы.

– Ну, значит, все возможно. И я не безупречна. – Несса удивилась, какие банальные слова она произносит. Ведь ей хотелось сказать ему совсем другое.