- ПЛАН 7 ПОД УГРОЗОЙ СРЫВА.
Рядом с первым существом возникло другое, не менее огромное. Демурги и арханги бежали в разные стороны, мимо Олега пронесся вертолет Фонда: он стремительно падал, приближаясь к тарелке. Поначалу большая, машина быстро превратилась в металлическую пчелку, над спинкой которой кружились лепестки пропеллера, затем в точку, которая канула в бурлящем облачном слое.
- ПОСТАВКИ ЭКСТРАГНОШИЛЕЙ НАДОЛГО ОТКЛАДЫВАЮТСЯ, - сказал голос. - УНИЧТОЖИТЬ НОСИТЕЛЕЙ.
Откуда-то протянулась белесая конечность размером с Млечный Путь, сгребла всех инопланетян и отправила их в черную дыру рта. Тарелка питомника внизу уже раскололась на две части. Из голубой она постепенно превращалась в грязно-серую - вода утекала, обнажая землю.
- ГАЛАКТИЧЕСКИЙ ПИТОМНИК РАЗРУШЕН.
- А ЭТО КТО ТАМ ЛЕЖИТ?
Олег заорал:
- Кто вы?!
- КОГДА ГНОШИЛЬ ПРОХОДИТ ЧЕРЕЗ ВОСПРИЯТИЕ ДЕМУРГОВ И АРХАНГОВ, ТО СТАНОВИТСЯ ЭКСТРА-ТВОРЧЕСТВОМ В ЧИСТОМ ВИДЕ. БЛАГОДАРЯ ЕМУ МЫ СОЗДАЕМ МИРЫ. ТЕПЕРЬ ВАША ГАЛАКТИКА РАСПАЛАСЬ. ПРИДЕТСЯ СОЗДАВАТЬ НОВЫЙ ПИТОМНИК.
Темнело. Олег больше не ощущал под собой площадки, он плавал в теплой мгле. Съежившийся плазменный шар гаснул, тарелка внизу уже окончательно пропала из вида. Мгла густела. Олег щурился и моргал, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, но теперь исчезло вообще все.
Вскоре неподалеку возникла неясная фигура, напоминающая человеческую.
Издалека донесся приглушенный голос:
- ТАМ ОСТАЛСЯ ЕЩЕ ОДИН ПРИМИТИВНЫЙ НОСИТЕЛЬ. ЧТО С НИМ ДЕЛАТЬ?
- УНИЧТОЖИТЬ, - откликнулся другой голос.
Вновь возник один из огромных инопланетян. Конечность размером с Млечный Путь потянулась к Олегу. Тем временем человеческая фигура приблизилась, и незнакомый голос произнес:
- Опять ничего не вышло.
Фигура махнула рукой, и вслед за ней протянулась полоса - будто ластиком с силой провели по поверхности рисунка. За полосой стертого пространства открылось что-то новое. Голоса огромных инопланетян тут же смолкли. Пространство подергивалось, клубилось, пытаясь затянуть прореху. А Олегу наконец смог разглядеть мужчину среднего возраста с короткими седыми волосами и черными бровями.
- Придется начинать заново, - сказал Бурковский. - Ну, ты как?
- Я: - Олег растерянно огляделся. Мгла клубилась, скрадывая спирали галактик, яркие огни сверхновых и туманы пылевых облаков. - Я: немного не в себе.
- Ясное дело. Хочешь знать, что происходит?
Сглотнув, Олег кивнул. Бурковски слегка откинулся назад и согнул ноги так, будто сел на невидимый стул. Он повернул голову, глядя не на Олега, а будто на тех, кто следил сейчас за ними обоими откуда-то со стороны.
- Вообще-то я из другой вселенной, - заговорил Бурковский, обращаясь к этим невидимым зрителям. - Знаешь, что такое вселенная? От точки Большого Взрыва бытие начинает расширяться во все стороны: ну, условно, это вроде световой сферы. За ее границами лежит Большое Черное Ничто, то есть мировой эфир, или физический вакуум, еще не включенный в континуум, в причинно-следственные связи светового шара - вселенной. Каждое мгновение шар становится больше, вбирая в себя окружающую пустоту. Я - из световой сферы, соседней с вашей. Это то, что у вас называется параллельным миром. Наша сфера начала расширяться гораздо раньше вашей, и она теперь совершенно огромная, необъятная. То есть расширяясь, она в какой-то момент прошла грань: эту, забыл слово: сингулярность! - то есть, когда бесконечность: Ну вот что такое, по-твоему, бесконечность?
- Э: - протянул Олег. - Что-то очень большое?
- А! - сказал Бурковский. - Типичная ошибка. Бесконечность в твоем понимании - это нечто огромное и единичное. Здоровенное: и не более. То есть одна какая-то такая длиннючая протяженность, да? А в действительности настоящая, всамделишная бесконечность - это бесконечная бесконечность бесконечностей. Неисчислимое разнообразие, понимаешь? Это не единичность, но множественность. Множественность множественностей. Но тебе трудно такое представить, потому ты упрощаешь бесконечность до приемлемой для тебя обычной большой - пусть даже и очень большой - протяженности. Так вот, наша вселенная из просто большой сферы превратилась именно в бесконечную, и тогда, соответственно, количество всех ее разумных обитателей тоже стало бесконечным количеством - что равносильно тому, что они теперь наличествуют в единственном числе. То есть все бесконечные разумные обитатели моей бесконечной вселенной - это я и есть. Но после того как сфера обесконечилась, жить в ней стало никак невозможно. Ну никак. Потому что в ней вообще исчезли такие понятия как расстояние, движение времени, направление, 'внутри' и 'снаружи'. В смысле, жить-то можно, но скучно: я занял целиком все пространство своей вселенной, по сути, сам стал вселенной. Я всё знаю. Всё умею. Я - всё. И я не могу сделать ничего нового. Потому что я и так всеобъемлющ и бесконечно разнообразен. Поэтому я и создал вашу сферу, еще один расширяющийся световой шарик - совсем небольшой в сравнении с моим шарищем, - и поселил там всех вас. Понял?
Олег представил себе маленький шарик вроде пинг-понгового - искру, тускло мерцающую возле огромной, размером с солнце, слепящей сферы.
- Понял, - сказал он. - Нет, не понял. Как же вы создали нашу сферу рядом со своей: То есть, рядом с собой, снаружи себя, если вы сами уже были бесконечным? Где ж тогда могло находиться это 'снаружи'?
- Не снаружи - внутри, - поправил Бурквоский. - Вы - внутри меня. Но не в обычном пространстве - в ментальном. Ваша бесконечность - она-то как раз условная, не абсолютная. Это именно длиннючая протяженность. И она разворачивается внутри моей более бесконечной, натуральной бесконечности. Теперь понял?
- Теперь, вроде, да. А зачем вы:
- Ну как же. Когда я там все целиком занял, творчество стало почти невозможно. Создание новой вселенной и было для меня творческим актом, вот.
Они помолчали. Полоса стертого пространства уже почти затянулась.
- А фильмы? - спросил Олег.
- Ну, это совсем просто. Произведение искусства отличается повышенной информативностью, в идеале несет всю возможную информацию о вселенной. Информация в чистом виде полностью нематериальна, то есть это некий код, который требует раскодировки: то есть воплощения автором в произведение искусства. Произведение искусства - это же не вещь, а процесс, и в нем две стадии: раскодирование, то есть воплощение в материю, и постоянное или многочисленное перераскодирование - то есть восприятие произведения другими. Читателями там или зрителями: Первичное раскодирование происходит всегда с избытком. Когда делают статую, летит мраморная крошка, понимаешь? Когда пишут книгу, при редактуре уходит процентов десять текста. Когда демурги создавали план 6, остался фильм, 'Красная луна'. Когда план 7 - появился 'Агент с запада'.
- Значит, 'Прекрасная страна' - это:
- Ну да. Это отбросы моего Плана 8 по созданию вашей вселенной. Вообще надоело мне все это. Никакого творческого удовлетворения.
Они вновь помолчали. В тишине мимо проплыла похожая на квасной грибок газо-пылевая туманность. Вдалеке беззвучно взорвалась сверхновая, от нее потоки плазмы потянулись сужающейся спиралью к темнеющей неподалеку черной дыре.
- Я вот все переживаю: - раздумчиво произнес Бурковский, приподнимаясь с невидимого стула. - Получается что? Ну то есть мраморная крошка, то-се: Осколки всякие, мусор, шелуха: Или, к примеру, слова, которые выкидываются при редактуре, не вошедшие в ленту дубли - они же, с одной стороны, то же часть творческого процесса, с другой - не нашедшие места в нем... Куда-то же они потом: Наверняка ведь где-нибудь в ноосфере фланируют и оседают в других местах произведениями графоманов и плохих художников. Чем лучше было произведение изначальное, которое Творение, тем хуже из его отбросов получаются поделки бездарей. А уж после создания Земли или там вселенной получались просто отвратительные фильмы. Гношили - это творческая энергия, которую я воплотил в вас. А что, если я сам?.. Что, если моя сверхвселенная, которая я и есть, - это:
