Почему “Тобольск и вся Сибирь”?

В 2004 году в городе Тобольске вышел первый номер альманаха “Тобольск и вся Сибирь” стараниями издательского отдела общественного благотвори­тельного фонда “Возрождение Тобольска”. В своем напутственном слове Валентин Распутин сказал: “Новое издание, начинающееся этим номером, имеет своей задачей просветительскую духовно-культурную работу на просторах всей Сибири, над которой когда-то простиралась власть первой ее столицы. Время вспять не повернуть, и мы прекрасно сознаем, что Сибирь сегодня далеко не та, какой она была в Петровскую эпоху при князе Гагарине, роль ее в государстве Российском стократно усилилась, прежняя terra incognita, вполовину неизвестная земля, изучена и обследована, “запряжена” и напряжена. Но изучена и обследована так, что о месторождениях золота и алмазов, нефти и газа мы знаем значительно больше, чем о “месторождениях” великих людей и великих духовных и нравственных подвигов, о старых городах и добрых традициях… А прошлое, да еще такое, как у Тобольска, да еще сказанное теперь громко на весь мир, — это надежные заклады в опамятовавшемся народе и для будущего. Словом, Тобольск и вся Сибирь. Звучит и справедливо, и точно”.

Подробно об этом уникальном издании, содействующем единению духовного и культурного пространства Сибири, рассказал главный редактор альманаха писатель Юрий Лощиц* в беседе с Натальей Блудилиной**.

— Юрий Михайлович, начнем беседу с короткой предыстории возник­новения вашего альманаха “Тобольск и вся Сибирь” и его исторически “обязывающего” названия.

— Эта идея возникла в недрах альманаха “Памятники Отечества”. В подго-товке нового проекта активно участвовал Валентин Григорьевич Распутин, именно ему принадлежит и название “Тобольск и вся Сибирь”, и концепция альманаха, которая достаточно полно выражена в его вступительной статье к первому номеру “Почему Тобольск и вся Сибирь?”. Прежде всего, потому что Тобольск как-никак в течение длительного времени был пусть неофи-циальной, но по сути столицей Сибири. И сейчас города, который выполнял бы функцию сибирской столицы, нет, и вряд ли это возможно, потому что сразу же возникнет соревнование между такими гигантами, как Новосибирск или Томск, или Тюмень, или тот же Иркутск. А Тобольск — он такой маленький и вроде бы неказистый по всем статьям, по нынешним особенно; большого города из него не получилось. Но он среди восьмерки сибирских больших городов выглядит этаким Коньком-Горбунком, который очень удобен для того, чтобы совершать достаточно длительные путешествия по пространствам Сибири. Вплоть до Камчатки, которую, как известно, Ершов изобразил в виде кита, на спине которого разместил свои села и пажити православный люд. К тому же в последние времена, особенно после посещения тобольска патриархом Алексием II, когда он сказал, что это место является по сути третьей духовной столицей России после Москвы и Петербурга, тоболяки снова воспряли духом. Возобновила свою деятельность семинария в Тобольском кремле, здесь же находится кафедра архиепископа Тобольского, — по рангу это самое высокое духовное православное лицо в Сибири. И если говорить о его духовном облике, Тобольск и Сибири, и всей русской православной церкви дал самое большое число святых — семь, связанных с Тобольском или происхождением, или судьбой. Тобольск — это и место, где провел часть своей сибирской ссылки протопоп Аввакум, это место, где многие годы жил славянофил XVII века Юрий Крижанич , это родина того же Петра Павловича Ершова с его “Коньком-Горбунком”, это родина Дмитрия Ивановича Менделеева, композитора Алябьева, — в общем, много городов, в которых можно найти связанные с ними великие имена, но в Тобольске это достаточно емко сконцентрировано. Первый сибирский журнал издавался в Тобольске, первый действовал театр, первый основан музей — словом, очень много первых культурных начинаний Сибири было связано именно с этим городом. Через Тобольск проходили все транзиты, в том числе и экономические, на Восток и дальше. В Тобольске формировались почти все казачьи экспедиции по дальнейшему освоению сибирских пространств. Через Тобольск — и такая у него слава есть, — проходили пути людей невольных, ссыльных: декабристы, тот же Федор Михайлович Достоевский, который пробыл в Тобольской пересылке несколько дней, но именно с Тобольском связано одно из важнейших событий его жизни. Здесь жена декабриста Фонвизина Наталья Дмитриевна дала ему в напутствие, когда его отправляли в Омск, Евангелие, которое стало его настольной книгой на всю жизнь; ему жена в последний день его жизни читала отрывок из этого Евангелия.

— Это очень интересная предыстория вашего издания. А что вы можете сказать о самом альманахе? Как он задумывался, и как вы его пытаетесь осуществлять?

— Важно сказать, на мой взгляд, о его отличии от других альманахов историко-литературного типа, которые существовали у нас ранее, от того же “молодогвардейского” “Прометея”. Я на этом отличии, как редактор, настаивал и встретил единомышленника в лице Валентина Григорьевича Распутина. Здесь присутствует заметная (во всяком случае, хотелось бы так думать, что заметная) линия или, как теперь говорят, составляющая альманаха: это рубрика, в которой мы печатаем проблемные статьи, касающиеся болезненных, острейших вопросов современной и не только современной жизни Сибири. Эта рубрика называется у нас “Трибуна”. Здесь мы хотим представить современную идеологию Сибири, потому что она есть, и у нее, насколько я это сейчас себе представляю, есть свое вполне опре-деленное, выразительное лицо. Своя выстраданная непохожесть. Эта сибир­ская идеология (она сложилась не сегодня, у нее уже есть своя традиция, своя классика — вспомнить хотя бы крупнейших сибирских мыслителей XIX века Григория Потанина и Николая Ядринцева) состоит в том, что сибиряк чувствует себя и поныне каким-то лицом второго сорта в пределах России. Во-первых, Сибирь нередко рассматривается как колония, как место, с которого гораздо больше берут, чем ему отдают. К сожалению, это и по сей день, может быть, и в более гипертрофированной форме, чем раньше, существует. Во-вторых, как место ссылки, как страна с темным каторжным клеймом — а так, оказывается, непросто от этого клейма избавиться, до сих пор не удается. Эти две главные позиции, через которые проходит и нынешнее недовольство сибиряков своим положением. И, конечно, концентрация административной власти в европейском центре, в Москве, отсутствие элементарных с современной точки зрения экономических и гражданских свобод для сибиряка. Если бы мы в альманахе уходили от этой злобы дня, то мы бы сразу же облекли себя на какое-то лживое, фальшивое положение по отношению к нашему сибирскому, и вообще русскому, читателю. Увы, Сибирь и по сей день остается в истории или, скажем, в синтаксисе России каким-то подчиненным предложением — подчиненной структурой. Пусть со множеством каких-то эпитетов типа “богатая” и “обильная” и с часто повто­ряемыми словами Ломоносова о “прирастании Сибирью российских богатств”, но все равно она остается этаким громадным придатком. Нет не то чтобы равенства, но хотя бы пафоса, попытки движения к выравниванию Европейской России и Сибири. И в этом смысле Сибирь — лицо страда­тельное, и она гораздо меньше известна в пределах России русскому человеку, чем наша Европа. На мой взгляд, Сибирь для нас страна все еще малооткрытая или просто неоткрытая. Имеются в виду не только какие-то богатства и недра, которые сейчас еще лежат втуне и не разрабатываются. Смущает неоткрытость ее духовного потенциала, ее великолепных возможностей, ее древней и древнейшей истории. В этом смысле одна из главных задач, которая стоит перед альманахом, — преодолеть этот разрыв в знаниях и в сведениях о Сибири, донести до общерусского читателя, преж­де всего, объемный и обобщенный и, не побоюсь весомого слова, монументальный взгляд на историю Сибири, на нынешний ее день. Может быть, это дело в каком-то смысле для нас неподъемное, и на него можно было решиться только, что называется, “очертя голову”. Подготовка, примеривание к новому изданию могли бы растянуться ещё лет на пять, на десять и так ничем и не разрешиться. Важно было как-то начать и стартовать с представления, что Сибирь заслуживает достойного издания, в том числе и внешне привлекательного, красивого, насыщенного изображениями, богатого разнообразнейшими темами. Видимо, о том, как это будет получаться, можно будет судить, когда выйдет пять, шесть, десять выпусков. Сейчас, как это было задумано, мы идем по “маршруту” Ермака, его соратников и последователей — с Запада, от Урала — на Восток. У нас вышел первый номер, общесибирский. Вслед за ним появился номер, посвященный Сургуту, одному из древнейших городов Сибири и в то же время городу совершенно молодому, почти забывшему, растерявшему свою скромную, но драгоценную древность. 3 сентября сего года, в первый день праздно­вания, посвященного четырехсотлетию Томска, мы с Аркадием Григорьевичем Елфимовым, инициатором издания альманаха “Тобольск и вся Сибирь”, привезли томичам большую часть тиража альманаха, приуроченного к этому юбилею.