Летом 1999 г. удача отвернулась от профессионального террориста, возомнившего о своей исключительности. Вторжение в Дагестан стало пере­ломным моментом. 10 августа Басаев официально возглавил “вооружённые силы исламской шуры”. На него возложили обязанности “военного амира объединёнными силами моджахедов Дагестана на период полного изгнания кафиров со священной дагестанской земли”.

Вторжение в Дагестан стало началом конца, приведшего Басаева на минное поле, когда зимой 2000 года он вместе с толпой боевиков пытался вырваться из окружённого федеральными войсками Грозного. Но смерть не пришла за ним в тот день. Это было бы очень просто, даже гуманно. Мучения физические – ему ампутировали ногу – ничто по сравнению с душевной гангреной. На глазах у террориста Россия вновь утверждается на Северном Кавказе. Дело, которому он отдал всю свою сознательную жизнь, проиграно.

Встать, суд идёт!

Там, где Басаев, там и Хаттаб , он же Чёрный Араб и Ахмед одно­рукий. При расправах Хаттаб предпочитает использовать холодное оружие. Он испытывает наслаждение, отрезая убитым носы и уши, снимая скальпы. 12 августа 1996 года его боевики окружили здание, в котором оборонялась сотня милиционеров-завгаевцев. Им предложили сложить оружие, пообещав сохранить жизнь. Как только чеченцы вышли из своей маленькой крепости и сложили оружие, хаттабовцы отрезали им головы.

В октябре 1999 года сотрудниками ФСБ был задержан переводчик Хаттаба. У него был изъят компьютер с уникальными файлами. Вот только один эпизод. Хаттаб со своими боевиками остановился возле подбитого российского БТРа. Его бойцы вытащили оттуда раненого солдата. Аббас достал нож, хладнокровно вырезал печень у ещё живого человека и, слегка обжарив на разведённом огне, съел. Какой тут “чистый Ислам”?! Человек ли он вообще?..

Хаттаб погиб, вскрыв обработанное ядом письмо. Он так и не стал шахидом – мучеником за веру, а погиб в бандитской разборке, спровоци­рованной ФСБ. “Братья-мусульмане” уличили Черного Араба в присвоении огромных денежных средств, поступавших на борьбу с “неверными”. Рассмотрев персональное дело моджахеда Эмира Хаттаба, финансисты международного джихада вынесли ему окончательный приговор.

Встать, суд идёт!

Мовлади Удугов , именуемый “чеченским Геббельсом”. Информационный диверсант, организатор виртуального агентства “Кавказ-Центр”. Одно время был вице-премьером правительства Чечни. Во многом благодаря этому законченному наркоману террористы выиграли первую информационную войну. Впрочем, сделать это было несложно: вся либеральная и демократи­ческая пресса, радио и телевидение (особенно канал НТВ) ежедневно тира­жировали удуговскую дезинформацию, отравляя ею общественное сознание.

Свою “общественную” карьеру г-н Удугов, являющийся, кстати, лидером партии “Исламский порядок”, начал с того, что в конце 80-х ходил и пред­ла­гал доверчивым пенсионерам, живущим в Грозном, оформить льготную подписку на “Библиотечку “Огонька” и на сам популярный тогда журнал. Жулика схватили за руку и отправили за решётку. Подоспевшая “чеченская революция” открыла для “патриота либеральной прессы” прямо-таки фантас­тические возможности: весь мир можно было пугать ужасами и преступле­ниями, совершаемыми в Чечне российской армией.

Встать, суд идёт!

Ваха Арсанов. Выходец из горского тейпа Чеберлой. В прошлом – капитан ГАИ. В 1991 г. стал депутатом местного парламента, один из руко­водителей Комиссии по торговле нефтепродуктами, то есть человек, допущенный к “трубе”. С декабря 1994 г. – полевой командир. К 1996 г. — командующий Северо-Западным направлением. В 1997 г. стал вице-президентом Чечни.

Руслан Гелаев. Уроженец села Комсомольское. В 1992—1993 гг. воевал в Абхазии, командовал “президентским” полком спецназа. Руководил налётом на Грозный в марте 1996 года. В январе 1998 г. был назначен министром обороны ЧРИ. Во время второй чеченской кампании упорно оборонялся в своём родовом гнезде, а потом ушёл, бросив членов своей банды на произвол судьбы и федеральных войск. (По отзыву президента Грузии Э. Шеварднадзе, который принимал у себя Гелаева, объявленного Россией в федераль­ный розыск, “никакой это не бандит, это образованный и умный человек”. – В. М. )

Хункерпаша Исрапилов. Полевой командир, диверсант из “неприми­римых”. Участвовал в абхазском конфликте. Был ранен во время операции в Первомайском. В его “сферу влияния” входил обширный район от Аргуна до Герзель-аула и Хасавюрта. Указом президента Масхадова в 1997 г. был назначен главой “Антитеррористического центра”. Подумать только, и террористы борются с терроризмом!..

Зимой 2000 г. Исрапилов вместе со многими боевиками и командирами оказался дичью в ходе “Охоты на волков” – операции, проведённой генералом Шамановым. Сепаратисты, которых удалось хитростью выманить на минное поле, кинулись в расставленный капкан. Среди тех, кто побежал на запад, были Басаев, Хункерпаша Исрапилов, Лечи Дудаев (племянник первого чеченского президента), Асланбек Большой и Турпалпаша Атгериев. Когда под их ногами начали рваться мины, было уже поздно – сзади напирала тысячная толпа. В результате этой операции “чехи” потеряли более пятисот убитыми только в Алхан-Кале и по пути к ней из Грозного.

Абу Мовсаев. Один из самых известных (в том числе своей жестокостью) в Чечне полевых командиров. При Дудаеве возглавлял Департамент госбезопас­ности, который называл “чеченским гестапо”. Убит в ходе операции спецназа ГРУ.

Лечи Хултыгов. Директор Национальной службы безопасности. Убит в бандитской разборке, когда сторонники Радуева, проводившие митинг у здания телецентра в Грозном, попытались выйти в прямой эфир и потребовать отставки “запятнавшего себя связями с Москвой” президента. Боевикам удалось ворваться в здание, где они, разоружив немногочисленную охрану, учинили погром.

Масхадов попытался образумить погромщиков и отправил к ним на переговоры Хултыгова. Но договориться с ним не удалось. В завязавшейся перестрелке начальника штаба радуевской банды Ваха Джафаров (“пол­ковник”, организатор террористического акта в Пятигорске весной 1997 г.) застрелил директора НСБ, но сам погиб от пуль его охраны.

Турпал-Али Атгериев. Уроженец села Аллерой. Бывший сотрудник 21-й роты ГАИ г. Грозного. Во время боевых действий был командиром Новогроз­ненского полка, который вместе с Радуевым участвовал в кизлярских и перво­майских событиях.

( Автор: Продолжу по тексту того же издания – “Спецназ России”, но уже более позднего выпуска — № 9, 2002, когда в екатеринбургской колонии № 2 строгого режима Атгериев, получивший 15-летний срок заключения в колонии строгого режима, скончался от рака крови 18 августа 2002 г.).

Впервые широкая общественность узнала о нём в 1996 г., когда боевики Салмана Радуева ворвались в Кизляр, захватили больницу и согнали туда три тысячи человек. В качестве платы за освобождение заложников террористы потребовали вывести российские войска из Чечни. Закончилась операция кровопролитным боем у посёлка Первомайский, в результате которого часть боевиков вырвалась из “плотного” окружения и скрылась на территории мятежной республики.

Весной 1999 года, когда власть Масхадова зашаталась под напором “ястребов”, президент Ичкерии объединил все спецслужбы в единое министер­ство безопасности, а во главе его поставил всё того же Атгериева. В этом качестве тот и отправился в Москву – “укреплять связи с российскими коллегами”. На самом деле цель его визита была более чем прозрачна: сбор средств в помощь боевикам, выколачивание дани с коммерческих структур. 16 июня “мытарь” был задержан в аэропорту “Внуково” сотрудниками ГУБОПа МВД России.

Сразу же после ареста тогдашний премьер Сергей Степашин заявил журналистам, что Атгериева отпустят. Так и случилось. /…/

Во время второй чеченской кампании Турпал-Али представлял интересы Масхадова, пытаясь вести переговоры с Москвой. Газета “Время новостей” даёт такую версию его задержания: