— Наша беседа будет опубликована в самом популярном и много-тиражном литературном журнале писателей России. А поэтому —  как не спросить: кто Ваши любимые русские писатели и поэты? Чьи книги из русской классики чаще других достаете с книжной полки? Какие имена писателей-современников близки и дороги Вам?

— У моего поколения отношение к художественному слову освящено доверием, глубоким душевным сопереживанием.

Любимые писатели и поэты со мной на протяжении многих лет. Глубокий реализм их творчества помогает в трудные минуты обрести силы, укрепить веру в светлое начало. Из классиков это Пушкин, Некрасов, Толстой, Лесков, Есенин, Шолохов. Из современных — Белов, Распутин, Богомолов, Твардовский, Рубцов.

Слежу за периодикой. Много талантливых авторов печатается в Вашем журнале.  Желаю Вам и Вашим коллегам творческих удач и крепкого здоровья, оптимизма и стойкости.

Благодарю Вас, Станислав Юрьевич, за беседу. Мы коснулись многих аспектов нашей непростой жизни. Как будем работать — так и будем жить.

— Существует, Виктор Михайлович, и обратная закономерная связь: как живем — так и работаем. Я желаю Вам успехов в выборной кампании. До встречи, надеюсь, уже в новом качестве.

Записал

Рудольф Панферов

Николай Бурляев

Летопись “Золотого Витязя”

1997 год

После довольно спокойной подготовки к прошлому “Витязю”, когда мы постоянно ощущали за спиною поддержку Белоруссии, этот год был особенно тяжёлым, полным небывалых перегрузок и трудностей. В предисловии к фестивальному каталогу, которое писалось за 45 дней до открытия кинофорума, я говорил о том, что “обычный высокий праздничный стиль приветствия участникам Всеславянского кинофорума вряд ли удастся выдержать. Ибо сегодня положение предстоящего фестиваля почти безнадёжно. Быть или не быть “Золотому Витязю”? Этот вопрос стоял перед нами с момента рождения фестиваля, возникал ежегодно, и каждый раз, надеясь на чудо, мы это чудо обретали, “Золотой Витязь” в последний момент вновь был спасаем промыслом Божиим”.

И вот, когда была собрана программа из 120 конкурсных фильмов и своё участие подтвердили 250 кинематографистов и представителей СМИ из 26 стран мира, наступил этот последний момент . Речное пароходство уже не могло больше верить нашим бесконечным обещаниям об оплате и грозилось отдать теплоход “Фёдор Шаляпин” другим арендаторам. Не могла больше ждать и дирекция Колонного зала. Когда всё опять было против нас — вновь свершилось: председатель Российского Славянского фонда Г. В. Боголюбова взяла на себя дорогостоящую аренду Колонного зала, а А. И. Лебедь помог решить проблему с теплоходом.

И еще одно радостное событие случилось в моей жизни накануне открытия фестиваля: 13 марта 1997 года в 15 часов 15 минут у меня родился пятый ребёнок — дочка Дария. В моём, Бурляевском, полку — прибыло!

И наступило наконец солнечное утро 24 мая 1997 года, когда участники кинофорума собрались на праздничный молебен в Успенском соборе Кремля и Святейший Патриарх Алексий благословил меня, недостойного, в алтаре у Святого Престола. Святейший держал мою руку всё время нашей беседы и сердечно смотрел на меня. Мы говорили о том, как правильнее построить очерёдность выступлений. Патриарх предложил мне выступить первому. Когда я дерзнул высказать своё мнение о том, что первым должен говорить и благословить участников кинофорума Святейший, Отче Всея земли Русской внимательно выслушал меня и согласился с моим вариантом.

А вечером величественный зал Благородного Собрания, слышавший голоса Пушкина и Лермонтова, внимал голосам “Золотого Витязя”, голосу Святейшего Патриарха Алексия, который, благословляя Всеславянский кинофорум, говорил: “Отрадно быть свидетелем мужания доброго кинемато­графического воина, “Золотого Витязя”, который не только выстоял в тяжёлое время смут и нестроений, но стал ярким и насущным явлением культурной жизни славянских и христианских народов. Сегодня “Золотой Витязь” — это действительно духовный, значительный кинофорум, попасть на который — честь и событие для каждого уважающего себя деятеля экрана. Кинемато­графисты многих стран стали соизмерять своё творчество с высоким девизом “Золотого Витязя”, стремясь к тому, чтобы их творения были достойны показа на конкурсе Всеславянского христианского кинофорума. В то время, когда иные кинофестивали идут по пути вседозволенности, демонстрируя низменное и недостойное, содействуя грехопадению человека, растлению нравов, не задумываясь над Евангельским предупреждением: “Горе тому человеку, через которого соблазн приходит” (Мф.18:7), “Золотой Витязь” строго следит за духовной экологией своего экрана”.

Сюрпризом для меня стало появление на кинофоруме моего давнего приятеля, выдающегося польского режиссёра Кшиштофа Занусси, предста­вив­шего на конкурс свой новый фильм “Галоп”. На открытие кинофорума в Колонный зал Кшиштоф приехал несмотря на напряжённый график своего пребывания в Москве и сломанную руку, покоившуюся на элегантной перевязи. После его приветственного выступления я подошёл к другу, обнял и помимо прочего поблагодарил за то, что в своем варшавском доме и на съёмках фильма он принял почти всех моих студентов-практикантов с курса авторской кинорежиссуры.

— Спасибо большое за вашу заботу, — сказал я.

— Это вам спасибо, — неожиданно сказал Кшиштоф, — за таких хороших ребят.

Золотые медали С. Ф. Бондарчука “За выдающийся вклад в славянский кинематограф” были вручены в этот день замечательным русским артистам Г. С. Жжёнову и Т. В. Дорониной. По окончании церемонии торжественного открытия автобусы доставили всех до речного порта, где под звуки духового оркестра, провожавшего кинофорум знаменитым агаповским маршем “Прощание славянки”, гости и участники фестиваля отчалили на теплоходе “Фёдор Шаляпин”, отправившемся в необыкновенное плавание по Москве-реке и Волге.

На четвёртом часу плавания, когда мы уже отошли от Москвы на приличное расстояние, меня срочно вызвали на палубу. И что же я увидел — у костра на берегу несколько человек изо всех сил размахивали руками и скандировали здравицы в честь “Золотого Витязя”, его президента, участников кинофорума... Оказалось, что супруг одной из журналисток, плывущей с кинофорумом, сел, проводив её в Москве, с друзьями в машину и, проехав более сотни километров, дождался появления “Шаляпина” с женой и “витязями” на борту.

Надо сказать, что жизнь и работа в замкнутом пространстве корабля с его двумя просмотровыми залами и постоянным общением друг с другом гостей и участников — почти идеальная форма проведения фестиваля. Именно здесь, на корабле, президиум МОК СПН* принял предложенную Маргаритом Николовым поэтическую, на светлую утопию похожую Программу спасения и развития национального киноискусства славянских и православных народов “Кинематограф созидающего духа”. А принимали её вовсе не утописты, но практики и профессионалы кинематографа России, Украины, Белоруссии, Грузии, Казахстана, Польши, Югославии, Болгарии, Чехии, Румынии, Швейцарии, Австралии... Приняли — единогласно.

Наш дружный “Ноев ковчег спасения кинематографа” прошёл по волжским городам — Углич, Кострома, Ярославль, Мышкин... И всюду радушные встречи на пристанях и в кинозалах... просмотры... встречи с главами администраций... журналистами... экскурсии по древним русским городам... застолья, на которых хлебосольные хозяева частенько нарушали “сухой закон”, царивший на корабле. Надо сказать, что на теплоходе подавалась лишь медовуха “Золотой Витязь”, изготовленная костромичами по рецепту XV века.

1998 год

Завершив наш очередной кинофорум, я принял приглашение посетить в качестве гостя Киевский кинофестиваль “Стожары”. В гостинице соседствовал с Марком Рудинштейном. Как-то он заглянул ко мне и спросил: