Евгений, сидевший в кабинете один, поднял на меня свои прибалтийские глаза.

— Женя! Как бы мы ни враждовали, но так опускаться!.. Ведь в нашем Союзе Распутин, Белов, Юрий Кузнецов, которых ты не можешь не ценить. Зачем вы возрождаете чекистские нравы? Одумайтесь!

Он, с каменным лицом и ледяным взором, поджал и без того тонкие губы:

— Стасик! Хочу сказать тебе откровенно: не ошибись, сделай правильный выбор, иначе история сомнет тебя. Не становитесь поперек дороги. Ты что, не понимаешь? — время переломилось! Извини, больше разговаривать не могу. Мне надо ехать...

Я еще раз вспоминаю о прошлых событиях, потому что сейчас, после девяти истекших с той поры лет, Евтушенко таким образом изображает в “Комсомолке” (3.8.2000) мой приезд к нему:

“После неудавшегося путча ко мне в кабинет секретаря Союза писателей пришел Станислав Куняев... У него тряслись руки от страха и он почти шептал: “Женя, ты же помнишь, мы с тобой дружили”.

Ах ты, жалкий сочинитель... Да я на глазах десятков людей разорвал бумажку префекта, спровоцированную твоим письмом к Гавриилу Попову, и при этом руки у меня не тряслись. Открытым текстом выразил свою поддержку ГКЧП, и голос у меня не дрожал... С чего бы мне “почти шептать” и просить о помощи, ну кто тебе из людей, знающих меня, поверит? Не ври и перестань во всех своих интервью вспоминать о своей популярности в мире, о своих 92-х поездках в разные страны, о десятках книг, переведенных на разные языки, о бешеной своей известности в Европе и Америке, о том, что твои стихи были нарасхват у читателей всей земли, и даже, как ты пишешь, “спасали их от решения уйти из жизни”.

Ты же знаешь, как издавались эти книги, но никогда об этом не напишешь. Я помогу тебе. У меня в руках письмо секретаря посольства СССР в Нидерландах А. Лопушинского. В Союз писателей и ВААП от 5.11.82 г. Лопушинский пишет:

“В сов. посольство обратился директор прогрессивного нидерландского издательства “Амбобукен” Вим Хазеу с просьбой оказать содействие в издании перевода на нидерландский язык романа Е. Евтушенко “Ягодные места”. Учитывая то, что расходы на уплату авторских прав и переводческую работу в значительной степени повлияют на себестоимость голландского издания романа и продажную цену книги, издательство считает, что она таким образом не дойдет до широкого читателя в Нидерландах. По предварительным оценкам цена каждой книги составит 30—35 голландских гульденов, что превышает среднюю цену на книги подобного объема (20 гульденов) .

В этой связи издательство предлагает посольству субсидировать перевод книги суммой от 5-ти до 10 тысяч гульденов”.

Вы понимаете, дорогой читатель, что книга Евтушенко фактически издавалась за советские народные деньги, на которые его же приглашали на презентацию и из которых же ему выплачивали гонорар? Вот как устраивались в советские времена эти “борцы с привилегиями”.

А заканчивалось письмо так:

“В случае, если с нашей стороны будет проявлена заинтересованность, просим ориентировать сов. посольство относительно дальнейших переговоров с издательством “Амбобукен”, в том числе для издания в Нидерландах не только художественной литературы, но и общественно-политических работ, мемуаров советских руководителей и т. д.” .

Вот так-то! Просто не мог жить голландский читатель без книг Евтушенко, мемуаров Брежнева, выступлений Юрия Андропова... И все эти сочинения издавались за наши же деньги. Вообще, эти и некоторые другие документы чрезвычайно интересны... Они в первую очередь свидетельствуют о том, кто в прежние времена цензуры, тоталитаризма и диктата КПСС чаще всего ездил за границу и почему. Конечно, никакой Николай Рубцов или Анатолий Передреев и мечтать не могли, чтобы посмотреть мир. Настоящими невыездными (в том смысле, что их никогда не включали ни в какие зарубежные делегации) были русские — Дмитрий Балашов, Владимир Личутин, Николай Тряпкин, Владимир Бондаренко, Виктор Лихоносов, Федор Сухов, Татьяна Глушкова, Александр Вампилов, Глеб Горбовский, Валентин Курбатов, Виктор Коротаев, Владимир Крупин, Сергей Семанов, да и многие другие. Талантливые, умные русские поэты, прозаики, критики. Особенно живущие в провинции. В документах я нашел немало отказов на зарубежные поездки, в частности, К. Лагунову из Тюмени, Б. Зиновьеву из Куйбышева, Н. Банникову, А. Маркову из Москвы с одной неотразимой формулировкой: “в связи с ограничением валютных средств”. Зато Роберт Рождественский и Расул Гамзатов всегда ездили за границу с женами, Белла Ахмадулина с мужем и т. д. Что говорить, представителям “левого крыла” советской литературы, как свидетельствуют документы, предоставлялись для путешествий по миру за народные деньги неограниченные возможности.

А теперь еще несколько выдержек из документов:

“Посольство поблагодарило за хорошую работу участников делегации, находящейся в Париже — советских драматургов Г. Горина, Э. Радзинского, В. Славкина, Л. Зорина, В. Гуровского” . (Наше посольство во Франции. — Ст. К. )

Из телекса на имя Р. Рождественского:

“Приглашаем В. Коротича — главного редактора журнала “Огонек” на Второй международный салон книги и прессы в Женеве. Были бы рады, если В. Коротича будет сопровождать переводчица из комиссии Р. Генкина” .

Телефонограмма в Иностранную комиссию:

“15.04.88. Звонила тов. Степанова из Посольства СССР во Франции, сообщила, что Р. Товернье хочет видеть в составе делегации Д. Гранина, Г. Боровика, А. Рыбакова. Товернье спрашивает, может ли А. Рыбаков заехать во Францию перед своим отъездом в другую страну в мае”.

Вот так и жила в те времена международная компания маркитантов. Они приглашали к себе наших гориных и коротичей, а мы в благодарность принимали то и дело их соплеменников из Старого и Нового света — Г. Солсбери, Г. Гетенби, Ф. Саган, Лию Сегал, какую-то племянницу Шолома Алейхема Бел Кауфман и т. д.

Многие заявления и ходатайства представителей “выездного народа” восхищают изощренностью аргументации, красотами стиля и смелостью запросов.

Из заявления драматурга М. Сагаловича:

“Сейчас я работаю над биографическим романом о Галине Евгеньевне Николаевой, чье творчество, как показало время, глубоко корреспондирует с проблемами, которые решает после ХХVII съезда КПСС наш народ во всех областях жизни. (Каков стиль! — Ст. К. )

Последние годы жизни тяжело больная писательница по советам врачей в осенние и зимние месяцы проживала во Франции (Париж, Ницца, Канны, Анжиб, Монте-Карло, Биот) и в Италии (Рим, Венеция, Неаполь, Сорренто, остров Капри). До сих пор живы люди, окружавшие ее вниманием в чужих краях. Для написания глав, относящихся к этому периоду ее жизни (и в экстремальных условиях моя покойная жена плодотворно работала), мне необходимо поехать в названные страны, что позволит правдиво воссоздать все памятные места... 18 августа 1986 г.”

М. Сагалович, муж Г. Николаевой (Волянской), не был даже членом СП СССР, но на заявлении, конечно же, положительные резолюции Маркова, Верченко, Р. Рождественского...

Перестройка набирала темпы, советский народ “решал во всех областях жизни проблемы”, а любители путешествий заваливали Иностранную комиссию шедеврами эпистолярного жанра.

“В июне 1987 г. было принято решение о моей поездке во Францию сроком на год. Поездка мне необходима прежде всего для ознакомления с важными материалами о Пушкине, декабристах и их окружении, которые, как мне известно, за последнее время выявлены в парижских архивах, но ожидают своего исследователя (! — Ст. К. ).

Знакомство с этими документами имеет для меня особое значение в связи с работой над двумя договорными книгами...