— После такого немудрено, что на утро будет похмелье, — хихикнула Верхета, — Вот его-то, как я понимаю, мы и должны устроить.

— Это всего лишь одна из многих сторон, — пересекая порог "андеретовской будки", покачала головой Всевидящая, — Важно, что мы уберем главную преграду к свободе всех узнающих. Не думаю, что после того, как от предыдущего Сотворителя останется горстка серых хлопьев, кто-то поторопится занять его место. И вот тогда-то мы и предложим своего кандидата. Ну, или сами возложим по многочисленным просьбам на себя миссию по управлению страной. Как получится.

— А какой вариант ты видишь? — поинтересовалась Верхета.

Азули пожала плечами, едва не сказав: "Ни одного", — но вместо этого ответила совершенно по-другому:

— Пока мы не уберем Дэрла, ничего сказать наверняка невозможно. Ты же отлично знаешь, что мои сны не стопроцентно превращаются в реальность. Сегодня мне может присниться одно, а завтра кто-то изменит решение, и картинка поменяется на диаметрально противоположную.

— Хорошо, тогда я задам вопрос по-другому: какой вариант тебе самой нравится?

— А как ты думаешь? — усмехнулась Азули, и обе узнающие захохотали, одновременно окрывая дверь в спальню. Сейчас же им в глаза бросилась одиноко стоящая фигура молоденькой леквер в коричневой форме горничной. Она попыталась робко поклониться вошедшим госпожам, но узнающие старательно проигнорировали этот знак, с удовольствием присаживаясь на мягкий диванчик.

— Ну что же ты так долго не приезжала, Верхета? — с обидой произнесла Азули.

— Ты же знаешь, что сейчас происходит в Алекет-Невес. Все беспокоятся, спрашивают, не оставит ли их после всего случившегося Всевидящая.

— Конечно же, нет. Все, кто был причастен к истории с Гервеном и этой особой, наказаны. Остальным же не о чем беспокоиться, если они ничего не имеют против меня. Ты отлично знаешь, насколько короток у меня разговор с предателями, — довольно хмыкнула Азули, и тут словно только заметила служанку, — А ты что стоишь, живо подай нам чай!

Всевидящая внимательно оглядела служанку, стараясь внушить ей по возможности максимум ужаса, и, кажется, перестаралась. Лиария была ни жива ни мертва от страха. Даже переспросила, можно ли ей идти. Внутренне посмеиваясь над своей будущей соучастницей, узнающая рявкнула:

— Да, — и только тогда, когда дверь за той закрылась, перевела взгляд на сестру.

— Что дальше? — не удержалась от очередного вопроса Верхета.

— Сейчас меня якобы вызовет Дэрл. Ты будешь удивлена, но у меня тоже есть почитатели в среде лекверов. Один такой стоит у меня на охране. Стоило мне только намекнуть, что за пару лишних фраз стану более к нему благосклонна, и он немедленно согласился это сделать, даже не спрашивая, зачем мне это надо.

— А ты не боишься, что он может поинтересоваться этим потом? — попыталась охладить пыл сестры Всевидящая.

— Не — а. Его сознание и подсознание полностью подчинены мне, и уверяю тебя, там даже намека нет на подозрительность. Даже страшно, как можно жить с таким безграничным доверием к окружающим! Ладно, прекращаем болтать. Кажется, наша дорогая шпионка возвращается.

И точно, не успела Азули договорить, как в комнату буквально ворвалась Лиария, красная, словно в коридоре специально намазала щеки свеклой и заикающимся голосом объявила, что андерету хочет видеть Дэрлиан.

Азули выслушала девушку, стараясь как можно естественнее возмущаться, и с неподдельным интересом наблюдая за реакцией девушки. А та, в свою очередь едва не тряслась от гнева, но все же находила в себе силы сдерживаться. За сотни лет Всевидящая настолько тщательно постигла актерское искусство, что порой сама не замечала, где начинались выдуманные ей гримасы и роли, а где — ее истинные эмоции. Вот и сейчас она поймала себя на мысли, что, действительно, злится на Сотворителя, и даже не может остановиться в желании сказать в его адрес какую-нибудь гадость.

— Жаль, что никто не может вместо меня отправиться выслушивать его пафосные речи! — с чувством простонала андерета. Сидящая напротив сообщница сделала вид, что на мгновение задумалась, но тут же с самым умильным выражением лица, присущим только детям, неожиданно решившим еще одну загадку жизни, радостно заявила:

— А давай я за тебя схожу!

Азули наклонила голову, что бы скрыть насмешливый взгляд и с легкой укоризной покачала головой. Это было уже излишне, но сестра всегда обожала привносить во все затеи капельку озорства. Даже когда была человеком. Правда, в то благословенное время от подобного рода операций не зависели их жизни и жизни многих других узнающих. Еще несколько фраз, и Верхета, едва коснувшись руки сестры на прощание, шмыгнула за дверь. Теперь для Азули начиналась ее сольная партия. Способная думать о многих вещах одновременно, видящая и слышащая лучше острее любого человека и почти также хорошо, как лекверы, она ощутила себя совершенно беспомощной. Сердце забилось раза в три чаще, ладони мгновенно вспотели, так что пришлось немедленно вцепиться ими в покрывало и сосредоточиться на одной точке. В затылок сейчас же уперся внимательный взгляд горничной, которая даже не подозревала о своей роли во всем этом спектакле. А узнающая продолжала смотреть на стену, ни разу не шевельнувшись. Она не жалела о своем решении… Ее слишком жестоко предали, чтобы она могла простить своих предателей.

Все началось три года назад, когда ни о Лиде, ни о ее "любовнике" и речи не шло среди местных обывателей. Да и ее собственная история за пять тысяч лет уже успела потерять свою новизну и привлекательность для того, чтобы старые лекверы вечерами обсуждали ее участников за чашечкой чая. Первое время Азули была совершенно растеряна поведением собственной сестры. Обычно Верхета всегда готова была бросить все свои дела, чтобы принять дорогую родственницу в Закрытом городе. Сколько раз Всевидящая являлась к ней посреди ночи, и та с радостью расспрашивала ее обо всем происходящем в столице, успокаивая, словно маленькую девочку! Сколько раз Верхета сама приезжала без предупреждения, чтобы заменить узнающую на пару дней, отсиживая пятую точку на различных официальных приемах и всевозможных празднествах. Но вот однажды, когда Азули срочно понадобился совет сестры, та неожиданно ответила, что слишком занята. Пытаясь понять причину столь резкого отказа, Всевидящая сама поехала в Алекет-Невес. Все еще надеясь, что ее дорогая близняшка, действительно, завалена неотложными делами по самую макушку, она легонько постучалась в дверь ее особняка.

— Ты? — удивленно произнесла Верхета, выглянув из своего дома.

— Что у тебя произошло? — не стала тратить время на излишние приветствия андерета.

— Да ничего…

Сестра выглядела смущенной и одновременно злой, словно Азули поймала ее на месте преступления.

— Может, впустишь? — начала раздражаться Всевидящая, но Алиса немедленно закрыла дверь перед ее носом, сама встав перед ней в качестве живого щита.

— Нет, извини, но твое появление сейчас будет очень некстати. У меня, правда, очень много дел.

— Но…

— Ази, я прошу тебя, — теперь в голосе девушки звучала неподдельная мольба, — уходи отсюда. Я тебе все потом объясню, обещаю. Пожалуйста!

— Ну, хорошо, — отступила Азули, пятясь с высокого крыльца. Но, ни на следующий день, ни через месяц Верхета так ничего толком и не объяснила. Только намекала на какого-то загадочного гостя, которому отчего-то ни в коем случае нельзя видеть сестер вместе. А потом история повторилась. Только на сей раз, Верхета даже не стала отвечать на зов Всевидящей. Кипя от праведного гнева, Азули немедленно приказала готовить экипаж и тем же вечером уже прибыла к воротам Закрытого города. Но вместо того, чтобы, как и четыре недели назад, пойти к дому и начать стучать кулаками в дверь, андерета обошла его вокруг. Окно на первом этаже было распахнуто, и именно это и оказалось самой большой ошибкой Верхеты. Она сидела перед зеркалом, явно готовясь ко сну, расчесывая длинные локоны гребнем. А за ее спиной стоял, облокотившись о спинку стула, какой-то леквер. Несколько свечей роняли на его лицо скупой свет, не давая рассмотреть во всех деталях, но даже при таком жалком освещении было видно, что у мужчины слегка кривоватый нос и глубокого, изумрудного цвета волосы. Азули было решила, что к ее сестре явился Гервен Элистар. Но тогда зачем ей надо было держать это в секрете? Верхета отлично знала, что Всевидящая терпеть не могла этого самовлюбленного нахала, работающего в Алекет-Невес послом от всего лекверского народа. Но в том, что у сестры и Крашеного завязалась интрижка, тоже не было ничего ужасного.