Хотя искупительная работа Христа есть нечто такое, что Он делал и делает для нас посредством Своей смерти, воскресения и первосвященнического служения на небе, верно также и то, что Его дело не будет закончено, пока оно не свершится в нас. «Искупление, — пишет Д. К. Мозли, — каким бы оно ни было, должно оказывать прямое воздействие на нравственную жизнь человека. Чем бы еще оно ни было, оно не будет завершенным до тех пор, пока не начнет действовать внутри человека, пока не станет очевидно, что оно производит воссоединение человека с Богом». Таким образом, труд Христа по воссоединению Бога с человеком включает в себя как то, что Бог делает для людей, так и то, что человек предпринимает, чтобы сблизиться с Богом[28]. Хотя главной целью искупления является восстановление единства верующих с Богом, оно также устраняет разобщенность между людьми, возникшую в результате грехопадения.

В рамках такого понимания искупления жизнь Христа следует рассматривать как образец для нас. Его жизнь послушания Богу и Его заботливое отношение как к друзьям, так и к врагам — это наглядный урок того, что Бог хотел бы сделать в жизни каждого человека. Елена Уайт многократно повторяет, что Божественная сила была дана Христу таким же образом, как она дается нам; однако, как утверждает она, «мы никогда не сможем быть равным эталону», хотя «можем подражать и уподобляться ему»[29].

Истинность теории морального влияния состоит в том, что Бог в самом деле открыл Свою любовь, послав Христа в наш мир, и что эта любовь действительно вдохновляет нас на то, чтобы иметь в жизни такую же любовь, как наш Учитель. Но даже и это знание следует использовать достаточно мудро и осмотрительно. Д. М. Кэмпбелл дал полезный совет тем, кто стремится подражать примеру Христа. Он предложил христианам следить за тем, чтобы, получив усыновление, «не следовать примеру Сына Божьего как… независимым созданиям, но пребывать в Сыне Божьем подобно ветвям на истинной виноградной лозе»[30].

Есть огромная и принципиальная разница между стремлением следовать примеру Христа христианским путем и фактической христианской жизнью посредством полного единения с Ним. Оба подхода могут, на первый взгляд, казаться одинаковыми, однако первый имеет явный привкус спасения по делам, тогда как второй отражает учение Нового Завета о том, что верующему необходимо положиться на благодать Христа, дающую силу. Только второй маршрут может вывести нас к тем плодам Святого Духа, благодаря которым христиане, по словам Ницше, «станут более искупленными», чем это зачастую бывает.

Мир не нуждается в большей набожности, которая силится выдать себя за христианство, но ему необходимо более неподдельное и подлинное христианство. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, — сказал Иисус Своим апостолам, — если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). Такая любовь имеет место лишь тогда, когда мужи и жены соединяют свою волю с волей распятого Христа и позволяют Ему воплощать Свои принципы в их повседневной жизни.

Крест оказывает влияние не только на все стороны повседневной жизни человека, но также и на многогранную жизнь Церкви. Это неудивительно, поскольку Церковь возникла благодаря спасительной работе Христа на кресте и оправдывает свое существование лишь в том случае, если проповедует весть о нем.

В Новом Завете нет такого понятия, как изолированное христианство. Христиане, по определению, — это вызванные «из мира», чтобы объединиться в общении и в выполнении миссии с такими же верующими, как они сами. Петр сравнивает Церковь с духовным домом, в котором Христос является краеугольным камнем, а Его последователи — живыми камнями, вписывающимися в единую конструкцию (1 Петр. 2:4-8; ср. с Еф. 2:17- 22). Петр также называет христиан гражданами святого государства (7 Петр. 2:9, 10).

Павел любил сравнивать Церковь с телом Христовым. Христос есть глава, а верующие с их разнообразными дарованиями уподобляются разным органам тела (Еф. 1:22, 23; 4:12; I Кор. 12:12-26). Церковь можно было бы идеально определить как общество верующих, откликнувшихся на призыв креста.

Следовательно, крест занимает центральное место в истинном христианском богослужении. Христианское сообщество объединяется в праздновании спасения от проклятия и власти греха. Этот момент явно просматривается в великих христианских гимнах, многие из которых основаны на повествованиях об искупительном служении Христа. Эти гимны являются продолжением небесных хвалебных песнопений, записанных в Книге Откровение. Как вы помните, мы исследовали их в 6-й главе. Богослужебное славословие — это непроизвольное излияние чувств у тех, кто понимает, что Бог сделал через Христа для вселенной и для них лично. Не случайно, что многие великие церковные гимны были написаны выдающимися проповедниками креста, такими, как Мартин Лютер и братья Уэсли.

Наверно, самую богатую символику богослужений можно обнаружить в служении святой Вечери Господней. Интересно отметить, что Церкви, резко расходящиеся в вопросах вероучения и богослужения, едины в том, что служение Вечери (которое некоторые деноминации называют мессой или евхаристией) — это центральное событие христианского богослужения. Однако здесь нет ничего удивительного, если иметь в виду, что это единственный постоянный акт воспоминания, заповеданный Иисусом. Впечатляющая символика Тела Христова, «ломимого» за нас, и Его Крови, «пролитой за многих во оставление грехов», безусловно, направляет внимание Церкви на центральное значение смерти Христа для христианской веры (Мф. 26:26-29; Лк. 22:19, 20; 1 Кор. 11:23-26).

Служение Вечери постоянно напоминает о том, почему умер Христос, и призывает участвовать в непрекращающемся деле искупления. Празднование Вечери Господней, утверждает Винсент Тейлор, — это еще одно указание на тот факт, что «Иисус не рассматривал Свое страдание как служение, совершенное безотносительно к отклику людей». «Еда и питие были и по-прежнему являются, — полагает Джон Стотт, — живой, инсценированной притчей о принятии Христа как нашего распятого Спасителя»[31]. Им надлежит быть апогеем богослужебного опыта верующего.

Крест Христа должен быть центром христианской проповеди. Неизменной темой проповеди апостолов было то, что «Христос умер за грехи наши». Это утверждение обычно связывалось с Его победоносным воскресением (1 Кор. 15:1-4; Деян. 2:23, 24). Именно эти истины сделали христианство той силой, которой оно было и по сей день является. С ними тесно связана проповедь о грехе и нуждах человеческих, привлекавшая людей как к кресту Христову, так и к своим личным крестам. Когда христианство упускает из виду эти темы, теряется смысл его существования.

Макграф высказывает гениальную мысль, когда пишет, что попытка «сделать крест более приемлемым для мира сбивает людей с пути», потому что «именно через проповедь креста Бог находит дорогу обратно в тот мир, из которого Он был изгнан»[32].

Без креста христианская проповедь ничего не сможет добавить к другим теориям нравственности, психологии и философии, которые сегодня заполонили весь мир. Сглаженная, выхолощенная христианская проповедь, не желающая смотреть в лицо жестоким фактам грехопадения, жертвы, креста Христова и нашей смерти с Ним на наших крестах, ничего не сможет сказать миру, стонущему под игом отчуждения и гибели. Такая проповедь дает не больше надежды, чем оптимистичные вымыслы гуманистической психологии, и в ней, конечно же, нет ни слова об истинном спасении. В той вселенной, которая на первый взгляд кажется бессмысленной и хаотичной, христианская проповедь рекомендует крест как главный смысл жизни.