Полковник Чернышов снял трубку городского телефона.

– Пап, ну ты что, все еще на работе? – услышал он недовольный голос дочери.

Сегодня Ксения уезжала на курорт, и Чернышов обещал отвезти ее на вокзал. Но происшедшие сегодня события не позволяли ему это сделать. С самого утра он был занят делами и забыл позвонить дочери, чтобы извиниться и сказать, что не сможет выполнить ее просьбу.

– Ксения, тебе придется добираться до вокзала самой, – стараясь говорить спокойно, ответил дочери Чернышов.

– Ну как же так, ведь ты обещал. Что случилось? – захныкала в трубку дочь.

Что случилось? Как он может ответить ей, что случилось? Сказать, что вчера неизвестные похитили баллон с газом «VX», убив при этом пять человек? Ксения учится в медицинском колледже, должна знать, что такое «VX». Но ничего этого Чернышов не сказал, а просто ответил:

– У меня дела.

– Вот так всегда. Как только мне что-нибудь потребуется, у тебя возникают дела. Не надо было тогда обещать! – в сердцах крикнула Ксения и бросила трубку.

«Как глупо все получилось, – подумал Чернышов. – Ведь я даже не смогу приехать домой, чтобы попрощаться. А Ксения уедет на целых две недели. Надо хотя бы попрощаться». Чернышов снова снял телефонную трубку и начал набирать домашний номер.

В этот момент в кабинет заглянул Олег Муромцев:

– Павел Андреевич, вас к генералу. Срочно.

Тяжело вздохнув, Чернышов положил трубку и вышел из кабинета.

О случившемся в ночь с субботы на воскресенье чрезвычайном происшествии он узнал в понедельник утром, когда вышел на работу. В самом начале рабочего дня генерал Локтионов собрал начальников отделов и оперативных групп. Единственным обсуждаемым вопросом были мероприятия по розыску преступников, захвативших в воинской части 56180 баллон с газом «VX».

Пока еще оставалась надежда, что террористы с баллоном не покинули территорию Удмуртии, на которой и размещалась в/ч 56180. В воскресенье розыск осуществлялся силами ФСБ и МВД Удмуртии, а также личным составом части, откуда был похищен баллон. В части не смогли быстро организовать преследование террористов, так как все дежурные машины в автопарке оказались выведенными из строя. Только через двадцать пять минут после похищения на служебной машине командира части старший лейтенант Козловский в сопровождении бойцов дежурного взвода выехал в погоню за диверсантами. Но за это время преступники уже успели скрыться. Еще до рассвета к делу подключились сотрудники ФСБ и МВД Удмуртии. В масштабах республики осуществлялись операции по планам «Кольцо» и «Перехват». На железнодорожных станциях и всех шоссейных дорогах были установлены заградительные и наблюдательные посты. Но и совместные усилия всех подразделений результата не дали. Такая обстановка сложилась к утру двадцать второго февраля.

Все это рассказал на утреннем совещании начальник управления по борьбе с терроризмом генерал Локтионов. В тот же день полковник Чернышов вместе со своей оперативной группой в составе других оперативников управления вылетел в столицу Удмуртии город Ижевск. Вместе с оперативниками в Ижевск прилетели и бойцы спецподразделения «Альфа». Именно самолет отряда «Альфа» и доставил участников розыска в ижевский аэропорт. За все время службы в органах безопасности Павел Чернышов впервые наблюдал случай, когда еще до обнаружения точного местонахождения террористов были выделены бойцы группы «Альфа». Он понимал, что это вызвано чрезвычайной важностью розыскных мероприятий. Ведь обезвредить террористов необходимо до того, как они решатся применить химическое оружие.

В аэропорту Ижевска прибывших оперативников встречали сотрудники Удмуртского управления ФСБ. Если во время полета некоторые оперативники еще надеялись, что террористов уже удалось обнаружить, то после приземления и разговора с местными коллегами эта надежда исчезла.

Работа в Ижевске тоже началась с совещания. Совещание проходило в зале коллегии Удмуртского управления ФСБ. Чернышов знал по опыту, что чем больше людей участвует в розыске, тем сложнее бывает организовать их работу. Поэтому не всегда увеличение количества людей, привлекаемых к операции, оказывается полезным. Совещание проводил начальник управления ФСБ по Удмуртской Республике. В основном он повторил то, что Чернышову стало известно еще в Москве. Наибольший интерес у Чернышова вызвало описание того, как террористы действовали на территории части. В заключение своего доклада начальник управления сообщил, что после того как террористы покинули территорию части, они выехали на грунтовую дорогу, проходящую через крупный лесной массив, и до сих пор не появились на дорогах федерального значения.

– По нашим предположениям, террористы рассчитывают спрятать баллон с газом на территории этого лесного массива и вывезти его, когда представится возможность. В настоящее время все автомобильные дороги, ведущие к лесу, блокированы. Так что такой возможности террористы не имеют. Сейчас прорабатывается вопрос о проведении в лесу войсковой поисковой операции с целью обнаружения террористов и баллона с газом, – закончил свой доклад начальник Удмуртского управления.

– А вы учитываете возможность того, что баллон с газом может быть поврежден во время перестрелки между террористами и цепью прочесывания? – спросил полковник Трифонов, командир в/ч 56180, который тоже находился на совещании.

– Да, учитываем. Мы планируем привлечь к операции бойцов из антитеррористического отряда «Альфа». Думаю, что они сумеют быстро обезвредить террористов. В задачу других военнослужащих, участвующих в поисковой операции, входит только обнаружение террористов.

Сидящий рядом с Чернышовым Олег Муромцев с сомнением вздохнул. Как бывший сотрудник «Альфы», он понимал, что террористы скорее всего первыми обнаружат цепь прочесывания.

– Тем не менее все равно надо учитывать возможность разгерметизации баллона, – настаивал на своем полковник Трифонов.

– Конечно, такая возможность учитывается, – уверенно сказал начальник управления. – Все военнослужащие, привлекаемые к поисковой операции, будут снабжены противогазами. В любом случае, если баллон будет вскрыт в лесной чаще, ущерб будет минимальный.

– Нет, нет! Этого нельзя допустить! – вскочил со своего места начальник штаба гражданской обороны. – Тридцать шесть литров сжиженного вещества «VX» образуют облако, которое может поразить население целого города. В зависимости от того, куда подует ветер, под угрозой может оказаться вся республика.

– В лесу не бывает ветра, – авторитетно заявил начальник управления. – Для локализации последствий утечки химического оружия мы планируем привлечь к операции самолеты пожарной авиации. В случае, если утечка отравляющего вещества все же произойдет, пожарные зальют этот участок леса водой. Таким образом мы сумеем локализовать распространение ядовитого облака. Большая часть этой отравы в таком случае попадет в снег и в почву, а не в воздух. Но я повторяю, что наша задача – обезвредить террористов до того, как они решатся применить химическое оружие.

Начальник управления обвел взглядом присутствующих на совещании:

– У кого-нибудь еще есть вопросы?

– Разрешите? – поднялся со своего места Чернышов.

Начальник управления кивнул.

– Скажите, у вас никто не пропал из офицеров части? – обратился Чернышов к полковнику Трифонову.

– Что вы имеете в виду? – Трифонов не понял заданного вопроса.

– Судя по тому, как действовали террористы, они прекрасно были осведомлены о системе дежурной службы, принятой в части. А такую информацию можно получить только от кого-то из военнослужащих.

– Я еще не выяснял этот вопрос, – после паузы ответил Трифонов.

Чернышов смотрел на лицо командира части и пытался понять, какие чувства он испытывает к этому человеку. Баллон с химическим оружием был похищен из его части. И по идее ответственность за случившееся должна лежать на командире. «Но что мог сделать командир? – рассуждал Чернышов. – Удвоить посты охраны около склада, где хранился баллон? Тогда погибли бы не два, а четыре солдата. Если бы караул побежал не к складу, а к КПП, караульные смогли бы перехватить диверсантов у ворот части? Возможно. А возможно, террористы забросали бы солдат ручными гранатами и все равно прорвались бы. В таком случае погибших было бы еще больше». Чернышов понимал, что необходимые меры по охране баллона, с точки зрения военных, были приняты. Но как профессионал в борьбе с терроризмом он понимал, что для опытных диверсантов все эти меры не могли стать непреодолимой преградой на пути к химическому оружию. «В том, что случилось, вина лежит не на личном составе воинской части, а на командовании войск химической защиты, – считал Чернышов. – Баллон с газом «VX» вообще нельзя было оставлять в части. Его сразу следовало бы вывезти в действительно надежное хранилище с подготовленной охраной. Вон сколько людей задействовано сейчас в поисковых мероприятиях: и личный состав Удмуртского управления ФСБ, и оперативники из Москвы, и бойцы спецподразделения «Альфа». А для того чтобы сохранить баллон, требовалось гораздо меньшее число людей. Просто это должны быть не солдаты срочной службы, а предназначенные для отражения нападения террористов профессионалы».