– Нет, – отрицательно покачал головой генерал. – Правительство установило связь с греком вопреки моим советам. В качестве вывода своей справки я записал предложение отказаться от контактов с Мегаросом. Однако при принятии решения к моим рекомендациям не прислушались.

– Товарищ генерал, а какова причина, по которой вы рекомендовали избегать всяческих контактов с этим богачом? – поинтересовался Чернышов.

– Вы хотите знать причину? Назвать вам ее я не могу. Дело в том, что справка, которую я готовил, имела гриф секретности. И эта секретность с нее до сих пор не снята. Если вы получите доступ к этому документу, то сможете ознакомиться и с выводами, которые я там изложил. Но назвать их сейчас я никак не могу.

– Мне все ясно. Оставим это вопрос, – сразу же согласился с Агеевым Павел. – Сейчас я сообщу вам информацию, которая также является секретной. Однако я считаю, что вы должны ее знать. Вы сами решите, что мне ответить. А теперь слушайте. 9 февраля в Праге в автомобильной катастрофе погибли дочь Мегароса и двое его внуков. Причиной трагедии стали необдуманные действия одной из российских спецслужб. Мегарос знает причину, по которой погибли его дочь и внуки. Он задумал акт мести и уже отправил предупреждение об этом в наше зарубежное посольство.

Чернышов замолчал и с немым вопросом посмотрел на Агеева. По мере того как Павел говорил, лицо отставного генерала все больше хмурилось. Он еще довольно долго сидел в задумчивости и только после продолжительной паузы ответил:

– Признаться, Павел Андреевич, меня очень обрадовал ваш визит. Я был так рад, что ко мне обратились за помощью, что совершенно не задумался, в связи с чем такая помощь понадобилась. Теперь, когда вы мне все рассказали, я думаю, было бы гораздо лучше, чтобы никогда не произошли события, из-за которых вы ко мне обратились.

– К сожалению, нам с вами не дано предотвратить уже случившееся, – заметил Чернышов. – Дочь и внуки Мегароса уже погибли. А сам миллиардер, охваченный жаждой мести, готовит ужасное преступление. Мы должны предотвратить это преступление, поэтому я и обратился к вам за помощью, товарищ генерал.

– Да, я понимаю, – кивнул Агеев. – И я постараюсь вам помочь. Во всяком случае, расскажу все, что мне известно о Мегаросе. Вы правы, Павел Андреевич, Агригион Мегарос не прощает обиды. Когда он занимался контрабандой оружия, ему приходилось иметь дело с довольно опасными людьми. Его уже пытались и убить, и ограбить, и просто не заплатить за груз – выражаясь нынешним языком, «кинуть». Насколько мне известно, никого из обидчиков миллиардера уже нет в живых. Ко всему прочему Мегарос – грек. Для него кровная месть – это свято. Вся его семья живет по этому закону и строго его соблюдает. Месть Мегароса всегда жестока и многократно превышает нанесенное ему оскорбление или обиду. А уж если речь идет не об оскорблении, а об убийстве любимой дочери и внуков… Я даже боюсь предположить, на что он готов пойти, чтобы отомстить за их смерть.

– Но если вы не беретесь разгадать замысел миллиардера, возможно, вы сможете назвать конкретных исполнителей. Кому мог поручить Мегарос исполнение своей мести?

– Павел Андреевич, чтобы ответить на ваш вопрос, мне нужно знать, что именно он написал в своем послании.

– К сожалению, текст его ультиматума не сохранился, – не вдаваясь в подробности, ответил гость. – Но есть основания предполагать, что он готовит массовое убийство российских граждан внутри страны или за рубежом.

– Ну нет, только не за рубежом. Месть Мегароса всегда публична. Если уж он задумал массовое убийство людей, то будет пытаться провести его в России – и не где-нибудь, а в Москве! Вы предполагаете крупномасштабный террористический акт при большом скоплении народа? – напрямую спросил у Чернышова Агеев.

– Да, – так же прямо ответил гость.

– Крупномасштабный террористический акт… Массовое убийство людей, – еще раз повторил Агеев. – Конечно, Мегарос не будет лично участвовать в подготовке теракта. Он закажет его кому-то из международных террористов-наемников. У Мегароса достаточно денег, чтобы оплатить услуги лучшего из лучших.

– Вряд ли для такой работы он будет нанимать неизвестного человека? – предположил Чернышов.

– Да, такую работу не поручают неизвестным исполнителям, – согласился с ним Агеев. – Мне доподлинно известно, что Агригион заказал и оплатил более десятка терактов по всему миру, но ни в одном случае его роль организатора не удалось доказать. Мегарос тщательно скрывает свою связь с террористами. Но одно имя я вам все-таки назову. Это имя – Джабба. Видимо, с Джаббой грек общался чаще, чем с другими международными террористами, раз информация об их связи попала в наше управление. Джабба – это, конечно, псевдоним. Его настоящее имя мне неизвестно. Но наверняка в Управлении по борьбе с терроризмом на него имеется подробное досье. Если Джабба до сих пор жив, то Мегарос обратится именно к нему…

Кроме клички абсолютно неизвестного Чернышову террориста, разговор с генералом ничего не дал. В глубокой задумчивости Павел возвращался обратно на службу. Агеев был абсолютно уверен, что в Управлении по борьбе с терроризмом найдется информация о Джаббе, и Чернышов не стал его в этом разубеждать, хотя сам так совсем не думал. Уже после ухода Агеева на пенсию всю систему госбезопасности реорганизовывали несколько раз. За это время из структуры бывшего КГБ исчезли целые управления, а также различные службы и отделы. Поэтому данных о Джаббе могло и не сохраниться.

«…В соответствии с заданием по сбору сведений о лидерах террористических организаций Западной Европы и отдельных международных террористах направляю вам фрагмент стенограммы допроса подозреваемого во взрыве пассажирского поезда Милан—Генуя, произошедшем 20 января 1974 года. Допрос ведет старший следователь итальянской прокуратуры Серджио Кардоза, стенограмма от 16.07.1974 г.

Следователь:

– Вы признаете, что являетесь членом левоэкстремистской организации «Красные бригады»?

Обвиняемый:

– Да, признаю.

Следователь:

– Вы принимали участие в организации взрыва пассажирского поезда Милан—Генуя, повлекшего за собой многочисленные человеческие жертвы?

Обвиняемый:

– Нет! Я всего лишь должен был передать взрывчатку непосредственным исполнителям, которые мне неизвестны.

Следователь:

– Как вы передали взрывчатку исполнителям, если утверждаете, что не знаете, кто они?

Обвиняемый:

– За пятнадцать минут до отхода поезда я привез взрывчатку на железнодорожный вокзал Милана. Взрывчатка находилась у меня в дорожной сумке. Сумку я оставил в автоматической камере хранения. Номер ячейки, а также код, который я должен был установить, мне сообщили заранее. Кто впоследствии взял из камеры хранения сумку со взрывчаткой, мне неизвестно, так как сразу после выполнения своего задания я покинул вокзал.

Следователь:

– Что находилось в сумке – просто взрывчатка или уже подготовленное взрывное устройство?

Обвиняемый:

– Насколько я понимаю, там находились два уже полностью подготовленных взрывных устройства очень большой мощности.

Следователь:

– Кто передал вам эти взрывные устройства?

Обвиняемый:

– Человека, который мне передал взрывчатку, я никогда раньше не видел. Его имя Джабба. Это все, что я о нем знаю.

Следователь:

– Как он выглядел? Опишите его внешность.

Обвиняемый:

– Среднего роста, коренастый. Он носит низко надвинутую на лоб вязаную шапочку и темные очки с круглыми стеклами. На вид ему около тридцати лет, возможно, чуть больше.

Следователь:

– У него есть какие-нибудь особые приметы?

Обвиняемый:

– Нет, не знаю. Я хорошо запомнил только его темные очки.

…Из допроса обвиняемого видно, что ультрарадикальная организация «Красные бригады» имеет в своем составе высококвалифицированного специалиста по взрывной технике, способного изготовлять кустарным способом мощные и компактные взрывные устройства. Причиной крушения пассажирского поезда Милан—Генуя стали два одновременных взрыва в головной и центральной части поезда. По сведениям итальянской жандармерии, мощность каждого взрыва была эквивалентна взрыву не менее 25 килограммов тротила. Один человек не в состоянии перенести такой груз в дорожной сумке. Таким образом, можно предположить, что взрывник по имени (кличке) Джабба использует в своей деятельности не легкодоступные тротил или динамит, а более редкое и мощное взрывчатое вещество».