Чем же мне питаться? Я была просто в отчаянии. Часто ревела просто от голода. Ела вареную картошку. По утрам стала готовить себе молочную кашу с изюмом (из макарон или риса). Хорошо, что недалеко от нашего дома, в десяти минутах езды на рикше, находился Биг Базар, где я нашла баночки с маринованными и солеными огурцами. Еще я обнаружила плавленый сыр в ломтиках, вроде нашей «Виолы». Паван приносил мне сливочное масло, правда, непривычно соленое, но, как заверил меня муж, в Индии другого не бывает. Я стала жарить себе на обед картошку с лучком и куркумой, ела все это с соленым огурчиком и с «браун брэдом»! С «браун брэдом», аналогом нашего русского «бородинского», меня познакомила приятельница Аня. Встреча с ней стала для меня просто спасением. Но все по порядку…

Однажды, проходя между прилавками в Биг Базаре, я услышала русскую речь. Я ушам своим не поверила. Впереди меня шла русская девушка с индийцем и оживленно болтала с ним на смеси русского, английского и хинди. Я ее догнала и познакомилась. Никогда бы раньше не подумала, что смогу вести себя так бесцеремонно, но тогда я знала лишь одно: она – своя, родная, из России!.. Это была Аня из Москвы, а вместе с ней – ее молодой человек Кайлаш. Оказалось, что они живут неподалеку. Мы обменялись телефонами, она взяла с меня обещание заходить в гости.

Но сразу встретиться мы не смогли, так как я заболела. У меня была такая простуда, ужас! Кашель, насморк, горло болит, а лечиться ничем нельзя. Нужно было пить больше жидкости. Но от вкуса индийской воды и молока меня воротило. Много чая в моем положении не выпьешь. Мед казался очень горьким. От тошноты меня спасала сладкая вода с лимоном. Так я проболела две недели. Потом мы с Аней снова случайно встретились в Биг Базаре, и она меня пригласила к себе «на курочку». Я стала часто к ней приезжать, мы вместе пекли русские пироги, готовили борщ, куриный суп, козлятину, винегрет, или просто яйца варили, или заливали яйцом какие-нибудь овощи. Общались, делились секретами, плакались друг дружке в жилетку. И обратно домой я всегда возвращалась от нее в таком умиротворении, что даже Паван удивлялся: «Что Аня с тобой делает? Утром ты мегера, а вечером – ангел…»

А мегерой по утрам я была из-за того, что меня доставали его родители. По их мнению, я была сумасшедшей, потому что так часто выходила из дому одна. И каждый раз, перед тем как выйти в очередной раз, мне приходилось ругаться с ними и с мужем, который запрещал мне это делать. Я предложила такой компромисс: хорошо, каждый день выходить из дому не буду, но хотя бы через день – это ты мне не запретишь. Но ему и родителям этого было мало, поэтому ссоры на этой почве продолжались.

Потом случился религиозный индуистский праздник и девятидневный пост Навратри. Родители Павана хотели, чтобы я приняла участие в посте и последующей за ним «пудже».[14] Я категорически отказалась, так как считаю себя православной христианкой, и к тому же в моем положении пост – это же смешно, я и так вечно ходила голодная! Паван вовсе не настаивал на том, чтобы я принимала индуизм, но он хотел, чтобы я просто притворилась, дабы умаслить родителей. Я же считала, что это по меньшей мере нечестно – как по отношению к моей вере, так и по отношению к их религии.

Его родители, увидев, что я не только не приняла участие в пудже, но еще и не послушалась мужа, который просил меня это сделать, стали плакать и причитать – мол, на какой бессовестной твари их дорогой сыночек женился!.. И с того момента я перестала для них существовать: мама прекратила со мной общаться, даже «да» или «нет» не могла мне ответить, папа отводил от меня глаза, не желая видеть. Я же в отместку в его присутствии вообще не стала надевать накидку – не то что на голову, даже на плечи. Когда приходила сестра Павана, то они с мамой обсуждали меня, все косточки перемывали, говорили, что я испортилась и стала совсем ненормальной. Договорились даже до того, что, мол, Павану необходимо найти новую жену, порядочную индийскую девушку! Я уже сносно понимала хинди – представляете, каково мне было слышать эти слова?!

Родители твердили Павану: «Вот видишь, мы же тебе говорили, что она здесь не сможет жить. А ты нас уверял, что она все будет делать, как ты скажешь!»

Паван молчал… Он вообще никогда не заступался за меня перед ними. Я просила его объяснить родителям, что раньше я действительно была готова стать вегетарианкой и очень любила индийскую пищу, но, когда забеременела, мои вкусовые предпочтения изменились, мне нужно было мясо, русская пища, я ведь сама этого не ожидала. Также я просила его объяснить им, что я привыкла ходить за продуктами, общаться с подругами, гулять, что мне это необходимо и ничего в этом плохого нет. Но он ни разу не заикнулся родителям об этом.

Вот представьте, каково мне было находиться в доме, где меня все ненавидят и даже с некогда любимым и любящим мужем натянутые отношения. И если бы не Аня и не русскоязычные кабельные каналы, которые Паван (как ни странно) для меня установил, то я, наверное, просто бы свихнулась в этом дурдоме!

Не знаю, когда настал этот критический момент, но мы с Паваном решили: в сложившейся ситуации для меня и ребенка будет лучше, если я вернусь в Россию. Никто тогда даже не заикался о разводе, о том, что это – окончательный разрыв. Мы называли друг другу следующие объективные причины:

– в России я смогу полноценно питаться;

– я буду в нормальной психологической обстановке;

– смогу получить нормальное медицинское обслуживание;

– мне не придется мучиться в холодном доме зимой;

– со мной рядом будут мои друзья и родители.

Ну и ряд других причин.

21 ноября 2006 года я вернулась в Россию и сразу же приступила к поискам работы. С 28 ноября я уже работала на государственном предприятии – в вычислительном центре «Жилищное хозяйство», оператором ПК. Конечно, я скрыла от руководства свое положение. А когда через пару недель все раскрылось, моя начальница была просто в ярости! Она хотела меня немедленно уволить, но, услышав мой грустный рассказ, сменила гнев на милость, даже заверила меня, что и декретный отпуск оформит. Работала я так долго, как это было возможно, но после шести месяцев все же ушла в декрет. Нашла работу на дому, потому что мне теперь самой приходилось думать о будущем моего ребенка. На помощь родителей особо рассчитывать не стоило, а про Павана вообще молчу… Я завела валютный счет в Сбербанке и выслала Павану реквизиты, чтобы он смог отправить мне деньги, если захочет. Все-таки это и его малыш тоже! Но он не прислал мне за все это время ни копейки.

Я не знала, что будет дальше в наших отношениях с Паваном, но рассчитывала на то, что время все должно расставить на свои места. Самое главное для меня было – моя доченька (УЗИ показало, что это девочка), которая скоро должна была появиться на свет!

В принципе у меня все было нормально. Иногда, правда, становилось очень тоскливо… Как говорится, «и скучно, и грустно, и некому руку подать…». Порой меня охватывал страх: а что, если мы с дочуркой совсем не нужны Павану? Я всегда исправно отправляла ему эсэмэски, звонила, информировала о своем состоянии, но сам он, казалось, не проявлял никакого интереса ни ко мне, ни к ребенку. Как-то я специально не писала ему эсэмэсок около двух недель – думала, что он, может быть, соскучится и сам напишет, спросит, как я себя чувствую, куда я пропала… Нет, так и не написал.

Я отправила ему по почте большое письмо (около семи страниц). Когда он, по моим расчетам, должен был его получить, я позвонила. Его слова меня просто потрясли! Он ответил, что письмо получил накануне, но еще его НЕ ЧИТАЛ! А потом он меня добил, сказав посередине разговора: «Ну ладно, пока, я ПОШЕЛ СПАТЬ…»

И вот тут, именно в этот момент, я и поняла, что меня просто тошнит от такого отношения ко мне! Я звоню, трачу свои деньги, а ему спать охота! Ни про беременность, ни про мое самочувствие ему знать неинтересно, а письмо уже второй день валяется! Просто бесит! Впервые у меня возникло огромное желание развестись и найти себе какого-нибудь достойного человека, который будет меня любить, уважать, заботиться обо мне и конечно же любить моего ребенка!