Литмир - Электронная Библиотека
A
A

тогда в большом и высоком подземелье на глубине примерно пяти метров от поверхности современной Москвы. Стены из больших почти квадратных кирпичей-плинф опираются на белокаменный фундамент - здесь это хорошо видно. Но ее три стены подвала покоятся на обычной забутовке, то четвертая, обращенная к Кремлю, стоит на полукруглой арке из тесаного белого камня. Сама арка тоже заложена камнем. Вдоль всей стены протянулась длинная канава, которую копают двое мрачных личностей в ватниках - несмотря на июнь в подвале не больше пяти градусов. Землю они выкидывают к дальнему углу, старательно просеивая ее на мелкой сетке. Отбирают человеческие кости, керамику, металлические изделия, резной камень. Кости складывают в деревянный ящик - их время от времени отпевают и хоронят по православному обычаю. Сего дня улов невелик. Две петровские медные монеты, стертая копейка Алексея Михайловича, почти целый обливной изразец, железные гвозди, обломки ножей. Но...

- Вот здесь явная пустота, - говорит один из парней и сильно топает ногой. Под его ботинком земля издает утробный гулкий звук. - Везде глухо, а вот тут что-то есть.

Парни охотно вылезают из ямы, и взамен них спрыгиваем мы. Снимаем штык земли, другой. В земле пока пусто. Но вот лопата наталкивается на что-то твердое и в грунте появляются крошки сгнившего дерева.

- Стоп машина, - командует мой старинный приятель и напарник по поискам, художник по прозвищу "Друг детей". - Давай теперь поосторожней.

Однако осторожность не помогла - здоровенный обрубок бревна был, видимо, сброшен в подвал во время строительства собора и ценности не представлял. Зато в другом конце канавы мы неожиданно наткнулись на погребение. В

отличие от верхних насыпных и перемешанных слоев подвального грунта, этот скелет был абсолютно целым. Прямо посреди траншеи из земли выглядывал холмик черепа, ясно различались кости грудной клетки... Остальные кости уходили в не раскопанную середину подвала. Это уже был

шестнадцатый век, времена Ивана Грозного. Погребение решили не трогать, закрыв до времени деревянным ящиком.

Нас же интересе сводчатый подземный ход. И чем дальше мы углублялись в землю, тем меньше оставалось сомнений в том, что обнаруженная нами кладка - именно подземный ход, пересеченный в этом месте фундаментом Спасского собора. А

обнаруженный нами скелет - очевидно из некрополя стоявшей на этом месте деревянной церкви. Лежал он чуть выше клинообразного закладного камня свода и немного в стороне от него.

До основания тоннеля мы добрались, копая лопатами, только к завтрашнему дню. Пол подземного хода был тоже выложен глиняными грубо обожженными растрескавшимися плитками. Открывшийся небольшой участок пола немедленно проверили металлоискателем и обнаружили между плитками крошечную и почти стершуюся медную пулу. Даже то, что она именно тверская, а не московская, мы догадались большей частью по размеру монетки... Одну плитку мы осторожно вынули по частям. Под ней обнаружилась не тронутая никем и никогда чистейшая глина. Материк. Все правильно: от пола тайного подземелья до сегодняшнего асфальта мы насчитали восемь с половиной метров. Именно столько достигает в центре Москвы толщина культурного слоя. Тоннель был прорыт лет за сто до начала строительства собора и от глиняного пола до уровня шестнадцатого века - погребения - было почти шесть метров.

Мы осторожно, по крупинке, расчистили каменный завал. Бутовый камень держался прочно, к тому же залит был известковым тоже окаменевшим раствором. Толщину завала мы сразу определить не смогли - нужны приборы. К тому день кончался, в верхнем храме собора начиналась служба и, переодевшись, мы вышли прямо из тайных подземелий пятнадцатого века на одну из самых респектабельных улиц современной Москвы.

С приборами, способными определять пустоты под землей и со специалистами, мы появились в монастыре только

через неделю. Все это время ушло на бесполезные попытки заинтересовать нашим открытием хоть кого-то из известных археологов, на добывание бесконечных согласований о безвозмездной аренде жутко дорогого прибора и прочие, занимавшие массу времени дела.

Приборчик этот представлял собой небольшой пульт с многочисленными шкалами и лампочками, блок питания и четыре токопроводящих штыря, которые забиваются в грунт в нужных местах. Специалисты из ИЗМИРАНА (Института Земли) быстро раскинули провода и включили прибор. Однако наши надежды на чудо современной техники не оправдались.

Судя по показаниям прибора пустоты здесь были повсюду. И чаще всего так оно и было. И справа, и слева монастырь окружали старые подвалы, погреба, канализационные трубы, колодцы и все такое, для чего понадобилось разрывать землю и засыпать канавы вновь... Короче чуткий прибор, незаменимый для поисков в поле, попросту зашкалило, и никакой специалист не смог бы ответить - есть там что за кладкой или нет.

Мы вынули несколько камней. За ними всё та же черная земля культурного слоя, перемешанная с обломками изразцов и черепками. Попытки пробить землю металлическим щупом успехом, увы, не увенчались. А дальше разбирать ход было попросту опасно - над нами высилась громада Спасского собора, одна стена которого опиралась на арку подземного хода.

Поэтому нам пришлось приостановить работы. Без точного знания, что находится за стеной, дальше разбирать кладку никто не решился. С сожалением мы уходили из монастыря, с сожалением и чувством, что в любом случае pacчищать это сооружение надо - в Москве не так уж много построек шестнадцатого века. Однако средств у монастыря нет не только на археологические раскопки, но и на спешные спасательные работы. И что таят подземелья Заиконоспасского монастыря, какие находки ожидают там исследователей - сказать можно будет еще не скоро.

Москва ныне усердно прихорашивается. Красят фасады, ремонтируют крыши, сносят развалюхи. Но стоит свернуть в какой-нибудь малозаметный переулок, пройти через арку в старинный московский дворик - если он конечно еще не куплен нынешними богачами "под себя" - и там ожидает прохожего все тот же беспорядок, горы мусора, обшарпанные стены, провалившийся асфальт.

Рядом с собором, буквально в нескольких метрах от его древних стен, группа почему-то армянских строителей спешно строят как бы башню Китай-города, выходящую прямо на Театральную площадь. В башне этой предполагается устроить ночной ресторан. Стройку надо, естественно, завершить побыстрее - вот там работы ведутся полным ходом, едва ли не в три смены. Еще один ресторан в историческом центре столицы для властей, конечно же, куда важней, чем еще один храм. Задворки Москвы, старые дворы - рай для современных кладоискателей.

Исследование подземной Москвы - это отдельная страница в летописи кладоискания и археологии. С первых же еще дубовых крепостных стен и больших домов-имений москвичи прокладывали самые разнообразные подземные ходы, устраивали водостоки, сливы, копали погреба, ледники, всякие кладовые и тайники, нередко связывая их друг с другом переходами и тщательно скрывая их от посторонних глаз. Эти подземелья носили оборонительное, потайное или же просто хозяйственное значение. В них прятали ценности, церковные реликвии, просто товары. Они служили некрополями, арсеналами, тюрьмами. Немало подземелий использовалось фальшивомонетчиками, сектантами, тайными алхимиками и колдунами. В крепостных стенах Кремля, Китай-города, Новодевичьего и Симонова монастырей были подземные галереи, предназначенные для тайных вылазок за водой в случае осады. Ходы обшивались дубовыми бревнами, тесом, позднее стали выкладываться кирпичом или белым камнем.

Попадали в них из башен, из подвалов жилых дому человеку было практически невозможно. Москва часто горела, но и огонь почти никогда не добирался до укрытых в толще земли

кладовых и тайников.

Зато дома перестраивались и прокладывались новые ходы, пересекая и разрушая старые. В советское время в связи со строительством метро и высотных зданий именно в центре Москвы было обнаружены многочисленные ходы и загадочные подземелья. Их пытались исследовать археологи, но внимания на ученых особенно не обращали, тем более всякий подземный ход таил в себе, по мнению компетентных органов, смертельные опасности для властей и потому требовалось все засыпать, утрамбовать, а еще лучше - забетонировать. И засыпали, трамбовали, бетонировали. Игнатий Яковлевич Стеллецкий, неистовый кладоискатель и исследователь подземной Москвы, кое-где успел побывать, кое-что зарисовать и изучить.

9
{"b":"134747","o":1}