На зимние каникулы Ваня приехал в Самару, и мы опять были вместе. Прощаясь, предупредил, что в следующий раз встретимся не скоро. На всё лето договорился отправиться со старшекурсниками в экспедицию на археологические раскопки в Среднюю Азию. Обещал заработать деньги и в сентябре пригласить меня в Питер. Я обещала ждать.

***

Не дождалась. Поддалась натиску мамы и вышла замуж за Валерия — "нового русского", старше меня на 12 лет.

Как-то зашла к маме в Администрацию, там он меня увидел и сразу влюбился. Узнал, что я шью, беру заказы, и приперся домой. Принес отрез шелковой ткани с оригинальным узором, и попросил сшить из нее галстук. Признался: день и ночь мечтает о таком галстуке. Я отнекивалась, никогда не шила мужских галстуков, понятия не имею как. Он предвидел мои возражения и захватил с собой три импортных галстука, каждый стоимостью не менее двух сот баксов, чтобы я растерзала их, и разобралась, как они сшиты. Я поняла, не галстук ему нужен, а повод встретиться. Пришла мама и тоже стала просить уважить Валерия Александровича. Когда он ушел, принялась просвещать.

— Да ты знаешь, кто он! К губернатору Титову левой ногой дверь открывает и входит без доклада! Постарайся выполнить заказ. Уверена, хорошо заплатит.

— Мама, не морочь голову! Отлично знаешь, не галстук ему нужен! Сама, наверное, адрес наш дала.

— Если и так, что плохого? Богатый, молодой не женатый, красивый мужчина. Не чета твоему Ваньке. Поддержи знакомство, а там видно будет.

— У него наверняка десятки любовниц. Почему не женат, интересно. Слишком стар, чтобы поддерживать знакомство. И зачем? Отлично знаешь, я люблю Ваню и зимой мы поженимся.

— Ну и дура! Пока молода, красива, надо брать от жизни всё! Такой случай представляется раз в жизни, миллионер обратил внимание!

— Он миллионер? — удивилась я. — Никогда близко не видела миллионеров. Только в кино.

— А ты думала! Мать плохого не посоветует.

Галстук я сшила и лейб от Версаче присобачила, чтобы не отличался от фирменного. Валерий надевал его потом иногда и в Москве, хвастаясь эксклюзивом. Из огромного куска ткани осталось еще мне на маечку и купальный комплект.

Валерий входил в Совет директоров ВАЗа. Начинал в Тольятти, позже перебрался в Самару, где масштабы деятельности крупнее. Краем уха, из разговора мамы с Владимиром Петровичем, слышала, что бизнес Валерия криминальный, меня это не остановило. Какой бизнес без криминала!

Получив галстук, Валерий Александрович не отстал. Пригласил в филармонию, где нефтяники справляли какой-то свой корпоративный юбилей, и в тайне, специальным самолетом привезли из Парижа знаменитую Патрисию Каас. Отказаться от Патрисии Каас я не смогла и согласилась пойти с Валерием Александровичем. Впервые оказалась на закрытом мероприятии для избранных, близко увидела высший самарский свет, губернатора и его жену, о которой много слышала. За столом сидели недалеко от печально известного в будущем Березовского, рядом верхушка руководителей ВАЗа. Поздно ночью Валерий Александрович отвез на иномарке с личным шофером домой в микрорайон. Поднялся, разбудил маму с Владимиром Петровичем и сдал как вещь из рук в руки родителям, поцеловав на прощание ручки.

Долго не могла я уснуть в оставшуюся часть ночи, размышляя, живут же люди!

Мы стали встречаться, и каждый раз Валерий заезжал за мной, спрашивал разрешения у мамы. Сводил в недавно открытое новое казино, на концерт Любови Казарновской в Филармонии. Каждую поездку нас сопровождал водитель, даже если за рулем сидел сам Валерий Александрович. Не сразу догадалась, что водитель еще и личный телохранитель.

Мама продолжала зудеть: тебе страшно повезло, если предложит жениться, не отказывайся. Просить моей руки он приехал у мамы. Прямо, как в старое время! Конечно, она была счастлива, и сказала, слово за мной. Я, закруженная вихрем новых впечатлений, согласилась.

Образумить меня, в Самару приехал Ваня. Оставил экспедицию и всё заработанное потратил на авиабилет. Долго убеждал, что мы созданы друг для друга, я совершаю ошибку. Я же была в тумане, под гипнозом красивой жизни, какую показал Валерий, и которую с Ваней, вряд ли когда увижу. Прощаясь, Ваня сказал, если одумаюсь и раскаюсь, примет меня и простит.

Свадьбу сыграли пышную. Приглашенных — свыше сотни. Моих — мама, Владимир Петрович, одноклассницы: Зина, Наташа и Ира, несколько новых подружек из колледжа, остальные родственники и друзья Валерия. Подвенечное платье ездили заказывать в Москву у Славы Зайцева. После Дворца бракосочетания возложили цветы к Вечному огню на площади Славы, и поехали клясться в вечной любви с высокого берега Волги — новом месте паломничества молодоженов, перед величественными Жигулями, незабываемой панорамой реки, открывающейся отсюда сразу на десятки километров. Кавалькада иномарок, украшенных цветными лентами и табличками: "Жених и невеста", "Подружки невесты", "Братва жениха", "Пьяные гости" и т. п. "художествами" на месте переднего номера, растянулась на километр. Оба атеисты отказались от церковного обряда. Застолье проходило в ресторане "Жигули" — не самом модном и современном, но Валерий когда-то обещал себе, что свадьбу будет отмечать именно в "Жигулях".

Валерий оказался замечательным мужем. Плохо думать о нем, благодарить Господа, что избавил от него, я не могла. Было бы кощунством. Не виновата, что не смогла полюбить. Он любил меня беззаветно, угадывая каждое желание. За все время ни разу не посмотрел на другую женщину. Мы ни разу не поссорились. Первое время после исчезновения Валеры, мне очень не хватало его, считала даже, что люблю, не только жалею. Забыла про Ваню и думала только о нем, ругала себя, что была не справедлива, обижала его.

Мудрые люди правы, повторяя вслед за Соломоном, "Все проходит. И это пройдет"! Боль утраты, действительно, прошла. А мысли о Ване не проходили никогда. Даже когда после Валерия кинулась в круговорот светской жизни. Один за другим завязывались романы, но всё несерьезно, чтобы заглушить боль невозможности быть с Ваней.

Прежде чем сказать Кириллу "да", еще раз попыталась поговорить с Ваней. Покаяться, объяснить, что всегда любила его одного, напомнить обещание принять меня, когда одумаюсь. Я одумалась, понимаю, какую глубокую обиду нанесла своим предательством.

Приехала к нему в Питер, а он несколько дней избегал меня, с трудом удалось встретиться. Обещала своей любовью искупить вину. Никакие доводы, обращение к прошлому, не растопили его сердца. Вернувшись в Москву, несколько дней поплакала и поняла, Ваня — моя идея фикс, мой каприз, а Кирилла я люблю. Разобравшись в своих чувствах, дала Кириллу согласие. Через месяц сыграли свадьбу.

8

Мама прожила еще два дня и ночью умерла с застывшей на лице улыбкой. После визита священника ее словно подменили. Она улыбалась, громко говорила и больше не жаловалась на боли. Долго разговаривала с Софьей Михайловной, убеждала помирить нас с Кириллом. У меня снова просила прощения за сестру и безрадостное детство. Мы вместе всплакнули, но прощались оптимистично, мама улыбалась, даже чуточку приподнялась на постели, помахала мне рукой и попросила завтра привести Игорька.

Понимала, жить маме осталось не долго, но ранний утренний звонок из больницы о ее кончине, оказался полной неожиданностью. Я зарыдала, на шум прибежала домработница, увидела в руке трубку городского телефона и всё поняла.

— Отмучилась мама? Поплачь, поплачь, станет легче. — Даша сходила за таблетками и водой. — Выпей! Сегодня предстоит тяжелый день. Игорька я увезу к Софье Михайловне, а ты позвони Кириллу. В такую минуту должен быть рядом.

Я набрала сотовый Кирилла, телефон долго молчал. В Германии еще ночь, наконец, он проснулся и ответил. Продолжая рыдать, сказала ему, что ночью умерла мама. Он пообещал вылететь ближайшим самолетом и вечером быть дома.

Пила успокоительное и пыталась взять себя в руки. Каждый день ждала печального известия, а случилось — оказалась не готова. Порвалась нить, связывающая с детством. Я осталась одна на белом свете. Есть, конечно, еще Игорек. Больше никого. Ни теток, ни бабушек. Да, осталась ведь сестра! Немедленно займусь её поисками. Надеялась узнать у мамы еще какие-нибудь подробности о сестре, может, вспомнит, что-то. Опоздала.