Вот из теплой бурой воды океана выползли на плоский берег неуклюжие, почти бесформенные сгустки студенистой протоплазмы; в их прозрачных телах серебрились гроздья крохотных узелков. Они ползли, всасывая песок и мелкий гравий, и оставляли за собой слизистый след. Слизь эта, высыхая, превращалась в тончайшую хрупкую корку, которая при малейшем прикосновении рассыпалась в пыль. Ветер подхватывал эту пыль, разносил ее по всей планете, и вскоре повсюду возникли колонии живой протоплазмы. На суше студенистые сгустки, достигнув зрелости, набухали и лопались; тогда крохотные серебристые грозди выходили на волю и, укоренившись в почве, с невероятной быстротой вздымали на дюжину метров мясистые розовые стволы, с перехватами и сочленениями, как у бамбука, увенчанные пучком прозрачных щупалец. В эти розовые заросли сползались отовсюду, словно магнитом притянутые, всё новые и новые сгустки протоплазмы; они сбивались около корней, впитывались в них, и стволы затвердевали, становились прозрачными, а щупальца утончались и обрастали длинным белоснежным пухом.
В непроточных водоемах сгустки протоплазмы, размножаясь, постепенно вытесняли воду. Тогда из зыбкой студенистой массы начинали вырастать прозрачные раструбы, открытые навстречу лучам бело-голубой звезды.
А у полюсов, где залегали тысячекилометровые пласты кристаллических отложений, колонии живой слизи натолкнулись на электрические и магнитные поля кристаллов, но не остановились, а начали пробираться вдоль разломов пласта. При этом они покрывались черной псевдокрнсталлической оболочкой, защищавшей от воздействия полей. По белоснежным кристаллическим обнажениям все шире расползались черные пятна.
Некоторые группы черных псевдокристаллов поднимались над почвой и повисали в воздухе — их поддерживало взаимодействие полей с оболочкой; постепенно они соединялись, образуя плоские многоугольники, и начинали все быстрее перемещаться над планетой. Другие псевдокристаллы вытягивались вверх, как ажурные башни, и отводили энергию полей наружу наподобие волноводов. Летающие колонии скапливались над отверстиями этих башен, свертывались трубками и переизлучали энергию дальше. Сети этих трубок и парящих между ними плоских многоугольников расширялись от полюсов к экватору. Они нависали над озерами живой протоплазмы, и оттуда жадно вытягивались раструбы, поглощая льющуюся сверху энергию, а поверхность озер приходила в ритмическое движение, и студенистая масса приобретала все более сложные формы. В корнях прозрачных розовых деревьев энергию впитывали студенистые комки, сокращаясь в такт усилиям волны, а пушистые щупальца деревьев вытягивались вдоль невидимых силовых потоков. Трава под этой черной сетью меняла цвет, гуще разрасталась в одних местах, редела в других.
Так связывалась в единую систему, в единый организм вся жизнь на планете, и чем сложнее становились колонии покрытых черной оболочкой существ, тем многообразнее становились их связи с другими формами жизни. Поддерживая друг друга, таща друг друга, эти симбионты карабкались вверх по дереву эволюции, и их инстинктивные действия, направленные на то, чтобы приспособить окружающее к своим потребностям, все усложнялись. Над горными хребтами нависали ажурные сети многоугольников; они свешивали вниз, к скалам, длинные воронки, и скалы таяли, текли, распадались в пыль. Ажурные черные пирамиды повисали над побережьями океанов, и вода под ними вскипала и пятилась, обнажая неровное дно, где вскоре начинала густеть трава и поблескивали слюдяными окошками озера живой протоплазмы. Из озер к облакам тянулись длинные раструбы, и облака покорно рассеивались или сгущались в тучи…
Это был удивительный мир, он не поднимался к вершинам науки, а просто уже на уровне инстинкта, непосредственно пользовался энергией полей. Это был мир — организм, а планета была его обиталищем, где он инстинктивно устраивался поудобнее. Это был бессознательно-мудрый мир, в котором не было высших н низших форм жизни, была только жизнь вообще, противостоящая мертвому космосу.
Эта жизнь постепенно стала переделывать для своих целей и околопланетное пространство, она протянула в небо многокилометровые членистые щупальца, впитывая ими потоки волн и содержащуюся в них информацию. Ажурные черные сети, висящие среди щупалец, передавали эту информацию вниз, на поверхность планеты, и там она записывалась цветным узором на траве, а потом над этими узорами скапливались многогранные черные гроздья и начинали перестраиваться в соответствии с узорами; в то же время сами узоры менялись под воздействием встречных потоков, идущих сверху, от скоплений многоугольников. Так живые существа планеты совершенствовали свей организм. Углубившись в ионосферу планеты, щупальца формовали из холодной плазмы “брикеты”, скрепляли их магнитными полями — и получались энергетические каналы. Мир-организм вышел в космос, продолжая инстинктивно улучшать условия своего существования.
Бело-голубая звезда со спутником-планетой летела из глубин Вселенной к косматой галактике. Впереди оставались еще тысячи лет пути, когда произошла катастрофа. Угольно-черный провал на пути звезды оказался гигантским скоплением рассеянной материи, в центре которого таилось ядро — остаток первозданного вещества Вселенной. Звезда, описав громадную параболу, ушла к галактике, а планета, захваченная гравитационным притяжением, осталась в темной туманности. На планете наступила ночь, которая столетия спустя сменилась багровыми сумерками — это сквозь толщу космической пыли и газа тускло светилось исполинское ядро скопления. Пыль, медленно стекая к центру, увлекала за собой плененную планету. Сумерки становились все ярче, небо пылало от миллионов пылинок, сгорающих в атмосфере. Планета погружалась в глубины, из которых не было возврата, — она становилась частью огромного квазара, стягивающегося в гравитационном коллапсе.
В поисках энергии, необходимой для жизни, от планеты оторвались многогранные зонды и по каналам, проложенным излучением, ушли в открытый космос. Но они уже не успели вернуться. На поверхности квазара пространство свернулось в сферу, и время остановилось. Гравитационная могила сомкнулась наглухо. И в непроглядных глубинах этого сгустка материи осталась погребенная планета.
Но в этих мертвых, раскаленных недрах, под миллионнокилометровой толщей материи жизнь на планете продолжала сражаться. Исчезала атмосфера — и щупальца строили из плазменных стен гигантскую оболочку, чтобы оградить всю планету от процессов распада, начавшихся внутри квазара. Случайная перестройка полей породила совсем особую форму черных существ — громадное кольцо, осциллировавшее во времени. Это кольцо доставало из прошлого энергию, запасы которой уже иссякали в настоящем. Стали возникать новые и новые кольца; в поисках энергии они все дальше уходили в прошлое, и постепенно вырастал туннель времени-гигантская труба, каждое кольцо которой было и опорой шахты, и хранилищем информации. Мир-организм напрягал последние силы, стараясь сохранить свое существование.
Но как можно противостоять неумолимому спаданию квазара, сжатию материи, которое гигантским прессом сдавливает защитную оболочку? Погребенная в недрах квазара, навсегда отрезанная от Вселенной, планета была обречена.
И тогда произошло чудо. Возникла какая-то очередная, случайная комбинация полей, которой присуща была способность создавать и направлять тончайший нейтринный луч. И этот луч не уходил вдоль по пространству — он исчезал там же, где появлялся, словно проваливался куда-то. А потом возвращался, и были неопровержимые доказательства, что он выходит в открытый космос.
Это означало, что параллельно пространству их Вселенной располагалось какое-то другое пространство. И там, в параллельной Вселенной, на этом месте не было квазара, там была энергия, была жизнь!
Впервые за тысячелетия плена у планеты-организма появилась надежда на спасение.
Тысячи нейтринных иголок, соединившись, пробили туннель между параллельными мирами, и по этому туннелю часть пространства планеты перешла в соседний мир, наложившись на его пространство. Но вещество в области наложения оказалось неустойчивым. Нейтринные лучи нащупали в параллельном космосе ближайшее твердое тело, которое могло послужить площадкой для успешного наложения пространств. Этим телом оказалась одна из планет небольшой желтой звезды.
