В отличие от других Наташиных одноклассников она даже не пыталась поступить в институт или в техникум, а окончила курсы товароведов и больше года работала в одном из самых престижных отделов военного универмага – обувном.

Девушки обнялись, и Милка увлекла Наташу за собой в подсобку. Усадила на стул, пододвинула к ней коробку с конфетами, налила чаю из стоявшего на столе самовара. Перехватив Наташин взгляд, брошенный на коробки на полках, огорченно вздохнула:

– Прости, но ничего предложить не могу. Туфли – обалденные, но Галина даже в отдел не дала ни одной пары.

Галина, старшая сестра Петра, возглавляла гарнизонный универмаг. Она тоже училась в свое время у Анастасии Семеновны, но Наташу упорно не замечала, особенно когда узнала, что Петр ухаживает за этой соплячкой.

– Да мне ничего и не нужно, – успокоила Наташа одноклассницу. – Пришла подарок на день рождения купить и ничего не могу выбрать!

– К кому идешь? К парню или к девке?

– К парню. Петра Романова знаешь, вашей Галины брата?

Милка открыла рот:

– Так тебя тоже пригласили? Я и не знала, что вы знакомы!

Наташа улыбнулась:

– Мы ведь живем по соседству.

– Он что, за тобой ухаживает? – Милка подозрительно ее оглядела. – Мне Галина про это ничего не говорила.

– Успокойся, не ухаживает. – Наташа встала со стула. – А тебя случайно не за него сватают?

– Да, вроде этого. – Милка покраснела. – Наши родители давно уж сговорились, а он, видишь ли, ни в какую! На прошлой неделе пришли к ним в гости, хотели меня с ним познакомить, а он, кажется, специально на рыбалку уехал. Но со дня рождения, думаю, не сбежит. А тебе он вправду не нравится? А то я подслушала, как его мамашка моей жаловалась, что он вроде себе зазнобу нашел, говорит, голь перекатная, а за Петра уцепилась, клещами не оторвать!

У Наташи перехватило дыхание. Вот, значит, какого мнения о них семейство Романовых? От обиды запершило в горле, на глаза навернулись слезы, но она сдержалась: не Милке же показывать свои переживания. Да и переживать-то особенно нечего. Она никогда не стремилась в невестки к родителям Петра. И если им так хочется поскорее женить сына, Милка – лучшая кандидатура. Да и у нее гора с плеч свалится. За этот месяц, что она будет безвылазно находиться в госпитале, многое может измениться. Вдруг Петр передумает и решит, что Милка лучше подходит на роль его жены.

Пока Наташа допивала чай, предаваясь печальным размышлениям, Милка нырнула под стол и извлекла оттуда тяжелую коробку:

– Смотри, что я ему в подарок приготовила. Хрустальный набор для пива. Немецкий. Кувшин и две кружки. Ты случайно не знаешь, он пиво любит?

– Случайно знаю. Не просто любит, а обожает. Даже умудряется где-то чешское доставать.

– А это, верно, моя мамка его потчует. – Милка опять покраснела и, смущенно потупившись, прошептала: – Очень мне Петр нравится, Наташка. Тебе не кажется, что он на артиста Ивашова похож, того самого, что в «Балладе о солдате» играл?

Наташе этого не казалось. Простой русской физиономией Петр скорее смахивал на артиста Харитонова времен Ивана Бровкина, но она лишь пожала плечами.

Милка продолжала:

– По-моему, совсем не страшно, если муж немного старше. Мужики, я слышала, особенно ценят, если жена молоденькая да вдобавок еще и хорошенькая.

Наташа едва сдержалась, чтобы не рассмеяться: насчет своей внешности Милка, мягко говоря, сильно заблуждалась. Однако пусть себе думает, что хочет, это ее личное дело.

Милка осторожно задвинула коробку под стол и предложила:

– Пойдем посмотрим что-нибудь и для тебя.

Они прошли к ювелирному отделу, и Милка прошептала что-то высокой сухопарой продавщице. Та молча кивнула, достала из-под прилавка небольшой ящик, протянула девушкам красивый портсигар.

– Пойдет? – Милка повертела его в руках. – Можно с обратной стороны поздравительную надпись выгравировать.

– Смотря сколько он стоит. – Наташа испугалась за свой тощий кошелек: на дорогую вещь она не рассчитывала.

– Десять рублей. Берете?

Наташа замялась.

Продавщица поджала губы и протянула руку, желая забрать портсигар обратно.

Наташа вздохнула:

– Беру!

Расплатившись за покупку, она взяла из рук Милки пакетик с подарком.

– Ты в чем идешь к Романовым? – поинтересовалась одноклассница.

Наташа пожала плечами:

– Пока не думала. Наверно, так и пойду в этом костюме.

Милка окинула ее победным взглядом:

– Пошли покажу, что я купила к сегодняшнему вечеру. Обалдеешь!

– Прости меня, Мила, я твой наряд лучше вечером оценю. А сейчас спасибо тебе за помощь, но мне нужно спешить. Хочу часок поспать после дежурства.

– Ну, смотри! – Милка покачала головой. – Конечно, ты девчонка симпатичная, но я тебе по-дружески советую, надень что-нибудь более подходящее. Очень уж твой костюмчик простовато выглядит. А то там такие мадамы будут! В таких туалетах!

– Хорошо! – Наташа помахала ей рукой и вышла из магазина. В дверях она столкнулась с Галиной. Сестра Петра гордо прошествовала мимо, сделав вид, что не заметила ее.

Дома бабушка долго и придирчиво рассматривала портсигар, заметив, что негоже подарком привлекать внимание к вредным привычкам именинника.

Наташа обняла ее за плечи:

– Успокойся, бабуля, такие тонкости не для Романовых. Им главное, чтобы дорого стоило да выглядело бы богато.

Бабушка печально улыбнулась и покачала головой.

– Зря ты так о Петре. Он не в их породу пошел. Вспомни, сколько раз он в огороде и в саду мне помогал и ни копейки не взял. Тебе лет десять было, он только-только из армии вернулся, а у нас печь завалилась, так он сам всю ее переложил, и тоже бесплатно. И после того сколько добра сделал, когда шофером работал. И угля, бывало, привезет, и дров. А кто мы ему?

– Бабуля, не стоит об этом! – Наташа умоляюще посмотрела на бабушку. – Насильно мил не будешь! Я знаю, он хороший человек, но ему жениться надо, а у меня на первом месте – институт!

– Ладно, ладно! Я ведь не настаиваю! Но ведь согласись: душа у парня золотая. Никакими богатствами ее не испортили, – произнесла задумчиво бабушка и подняла глаза на внучку. – Наверно, уже не успеешь с козами прогуляться?

– Почему же, у меня еще часа четыре в запасе. Гулянье назначено на семь вечера, благо завтра суббота, выспятся!

– А у тебя разве не выходной завтра?

– Дежурю я завтра, бабулечка. – Наташа обняла старушку, прижалась к ее щеке. – Не огорчайся, но мне придется тебя покинуть на целый месяц. Определили меня сиделкой к одному моряку, его вчера только прооперировали. Теперь ему нужен особый уход, вот Лацкарт мне и предложил. Зарплата почти в два раза выше, но, пока больной на ноги не встанет, придется постоянно рядом с ним находиться.

– Какой уход ты можешь обеспечить? – всполошилась бабушка. – Он же небось неподъемный, надорвешься еще!

– Насчет этого не беспокойся, в случае чего мне санитары помогут. Они у нас парни здоровые! А я буду следить за его состоянием, кормить, поить и добрый настрой создавать.

Анастасия Семеновна подозрительно посмотрела на внучку:

– Какой еще добрый настрой? С чего, интересно, ты так зарозовела? Молодой этот больной или в летах?

– Примерно такой же, как Петька, может, чуть моложе.

Бабушка взволнованно поднялась со стула:

– Да что ж они, твои начальники, вытворяют? Виданное ли дело молодой девчонке за молодым мужчиной присматривать, да еще в одной палате с ним ночевать? Завтра с тобой в госпиталь поеду, сама со всем разберусь! Ишь, чего надумали! И Нина куда смотрит?

Наташа подтолкнула бабушку назад к стулу:

– Сядь и успокойся! Послушай меня, пожалуйста! Во-первых, госпиталь – вполне обитаемый остров, а палата – так вообще проходной двор. Днем врачи, медсестры, посетители так и снуют. Да и ночью дежурные врач и медсестра постоянно справляются о его состоянии. Во-вторых, Нина Ивановна всегда на страже, иначе она не позволила бы мне ухаживать за ним. Ей ведь на месте виднее, бабуля! В-третьих, надо знать его состояние. По-моему, его еще с полгода, если он выкарабкается, не потянет ни на какие подвиги. В-четвертых, у меня своя голова на плечах есть, а в-пятых… – загнула Наташа большой палец, но бабушка перебила ее: