— Заглянуть и без того стоит, — отозвался Хараб, — я думаю, в домах капилунги прячутся от дневного света. Это проще, чем уходить в Лес, чтобы потом возвращаться обратно.

— Значит, будет заглядывать во все дома отсюда и до конца селения, — твердо произнес Император, — кто-нибудь знает, сколько всего домов?

— Двести двадцать три, — отозвался Диплод и добавил, оправдываясь, — я работал столяром. Здесь все дома через меня прошли.

— Если по пять минут на каждый дом, то к завтрашнему утру управимся, — решил Император, — что ж, приступим.

В доме достопочтенного Астегама никого не оказалось. Зато в доме Унтов Императора поджидал неприятный сюрприз. Он поднялся по заледенелым ступенькам на крыльцо, толкнул ногой дверь — та отворилась легко и беззвучно, напоминая о том, что всего несколько дней назад здесь еще жили люди, которые смазывали петли, красили ее, вешали табличку с номером «9» на уровне глаз…

И из темноты дома на Императора кинулся капилунг. Кинулся с воплем, от которого все вздрогнули — так непривычно и резко он прозвучал посреди пустынной улицы. Я кинулся к Императору, вскидывая ружье с единственным патроном, но мой господин управился сам. Взмах руки (а ведь меньше недели назад эта самая рука безжизненной плетью висела вдоль спины), вопль капилунга сменился сдавленным хрипом — и существо скатилось с крыльца, уткнувшись носом в снег, оставив за собой дорожку теплой крови, растопившей лед на ступеньках.

— Один готов, — произнес Император таким тоном, словно сидел в кабинете своего отца во дворце и подписывал документы. Страшное дело — когда убийство превращается в рутинную работу…

Оставив нас разглядывать убитого капилунга, Император скрылся в доме. Появился он оттуда через две минуты, вытирая окровавленный меч тряпкой.

— Еще один прятался в кухне. — Сообщил Император.

— Раз уж я подрядился участвовать в этом абсурде, то предлагаю разделиться, — сказал Ловец, — по два человека на дом. Мы с Императором, ты, Геддон, с Харабом или Диплодом, идет?

— Я… — произнес Хараб с запинкой, — я никогда в жизни не держал в руках оружие. Думаю, от меня вам пользы не будет. Бумаги, договора — вот это по моей части, а оружие… пожалуй, нет.

— Да и я тоже, — пожал плечами Диплод, — не приходилось, знаете ли. Да и без глаза я, как видите…

— Вот они, жители Леса, — усмехнулся Бородач, — мы ваше поселение освобождаем, между прочим.

Неожиданно с лошади спрыгнула Алис, стряхнула с платья, выглядывающего из-под полушубка, снег.

— Я могу пойти, — сказала она, — ведьмы умеют убивать не хуже воинов.

— У тебя руки в крови, — произнес Император, словно только что заметил царапины на запястьях Алис.

Женщина усмехнулась, зачерпнула с земли снега и вымыла руки, после чего слепила комок — кровавого цвета — и швырнула в дверной проем за спиной Императора.

— Если по пять минут на каждый дом, то к утру управимся, верно?

— Верно, — Император улыбнулся в ответ, отшвырнул тряпку и направился к следующему дому, — наши четные, ваши, писарь, нечетные.

— Следи за женщиной, — сказал напоследок Бородач и скрылся за дверью.

От ружья с одним патроном пользы сейчас не будет. У меня в ножнах болтался меч. Я скинул рюкзак в снег, развязал тесемки Книга магии лежала на самом дне, но я все равно почувствовал, как невидимые нити серебра опутывают мои ладони. Я машинально тряхнул руками, нащупал и вынул короткий обоюдоострый меч. Давненько я им не пользовался, полгода, наверное. С тех пор, как нашел в Аламие тот, что держал сейчас. Старый меч казался слишком коротким, да и ручка у него была не совсем удобная. Впрочем, в маленькую ручку Алис меч лег, как родной. Совершив несколько несложных пассов, Алис улыбнулась и махнула рукой, пойдем, мол.

Я быстро завязал рюкзак, незаметно вытер руки о штаны:

— А ты умеешь им… пользоваться?

— Я тебе покажу, — пообещала Алис и резво побежала по ступенькам на крыльцо дома.

И куда делась ее угрюмость? Впрочем, улыбка разгладила ее морщинки, а задорные искорки в глазах сделали еще привлекательней. Черные кудри развевались на ветру.

Поднявшись следом, я обернулся и увидел, что остальные члены поселения сгрудились вокруг лошади, а Инель испуганно поглядывала на меня. Я помахал ей рукой и скрылся внутри дома. В моей душе крепла уверенность, что Ловкач ищет именно

Мгновенно накрыла тишина. В ярком свете, пробивающимся сквозь окна, струилась пыль. Стоило сделать шаг, как под ногой тихо скрипнула половица.

Перед нами был коридор, заканчивающийся развилкой, по обе стороны — двери. В центре коридора на полу валялась разбитая лампа, осколки сверкали повсюду.

— Дом господина Твисла, — шепнула Алис, — поговаривали, у него в любовницах ходила сама госпожа Ангелина Певс. Еще бы, за такие богатства…

Она прошла несколько метров, дотронулась до ручки двери справа. Я последовал за ней. Из-за спины, с улицы, донеслись громкие голоса. Кажется, что-то говорил Бородач.

— Слушай, давай я пойду первым, — шепнул я, подходя к Алис ближе.

— Почему это? — она изогнула бровь и улыбнулась. Кажется, ей доставляло большое удовольствие держать в руках меч и бродить по мертвым домам в поисках капилунгов.

— Ну… я мужчина, ты женщина…

— Полная чушь, — шепнула Алис, — говорят, в мире, что раскинулся за пределами Степи, есть государство, где мужчины управляют государством, а женщины являются слабым полом. Но это же фантазия, сказка. Нет такого. У нас здесь равноправие. Если женщина умеет убивать, пусть убивает. А если умеет готовить, то пусть готовит. То же касается и мужчин.

— Но ведь женщины рожают детей.

— Ну и что? — Алис хитро подмигнула и распахнула дверь.

В это же мгновение раздался рык, и из комнаты выпрыгнул капилунг. Пространства для маневра в коридоре не было. Да Алис и не собиралась маневрировать. Резко упав на колени, она выставила меч на головой, и капилунг насел на него, как поросенок на вертел. Выдернув меч, Алис откатилась в сторону, позволив раненому существу упасть на пол, вскочила на ноги и быстрым коротким движением отсекла капилунгу голову. Мохнатая тварь упала к моим ногам, залив ботинки кровью. Действо не заняло и минуты.

Алис подмигнула снова и распахнула дверь напротив, а я остался в коридоре, моргая от удивления…

За пару минут мы осмотрели дом и вышли на улицу через черный вход на заднем дворе.

— Не отставай, — задорно крикнула Алис и побежала к следующему дому. Из ее рта вырывалось облачко пара, по щеке стекала капелька пота, — кто последний, тот проиграл.

— Но ведь это не игрушки! — крикнул я вдогонку.

— А я и не играю, — ответила Алис, — я наслаждаюсь.

— Чем?

— Смертью, — Алис толкнула ногой дверь и зашла в следующий дом.

…В этот дом Алис вошла молча и тихо. Отворила дверь рукой, а не толчком ноги, как делала это прежде. Заглянула внутрь, и только после этого сделала шаг в коридор.

Я вошел следом и закрыл дверь.

Странно было видеть Алис притихшей. За несколько часов нашего продвижения Алис, казалось, все больше набиралась энергией. В каждый новый дом она забегала с новой силой, беспрерывно шутила, громко звала капилунгов (выходите, твари, я жду вас, ну же, ну!), громила мебель, обсуждала живущих в этом доме людей.

Вот здесь жила семья дровосека Поэлье. У них была маленькая дочка, видишь, кроватка перевернутая в углу?

Вот здесь жила госпожа Юли, хотя, какая она госпожа? Каждое лето убегала в Лес и бродила по поселеньям, выманивая встречных мужиков. Меняла свое тело на всевозможные вещи. Дрянное тело, надо сказать. Да и вещи попадались дрянные.

Здесь у нас чета Уньянов. Старики совсем, хорошие люди. Госпоже Уньян все казалось, что в их доме завелся домовой. Я приходила несколько раз, изгоняла. Конечно, ни одного домового не обнаружила, но негативной магии было много.

Ага. Это у нас дом Ливана и его сестры Баррель. Уж не представляю, как можно жить с собственной сестрой, но жены у Ливана не было и нет…