Знаменитый русский юрист и общественный деятель Анатолий Федорович Кони рассказал в своих известных мемуарах о таком эпизоде из встреч с Владимиром Соловьевым. Дело было в 1899 году в квартире на Невском проспекте, где в гостях у Кони находился философ. Отлучившись на минуту из комнаты, пишет автор мемуаров, и вернувшись в кабинет, он с изумлением увидел своего гостя «побледневшего, с тревожным и блуждающим взором». Что такое? Оказалось, Соловьев только что увидел дьявола. «У вас, Владимир Сергеевич, расстроены нервы, это просто галлюцинация!» Соловьев ответил, что нет, он «умеет отличать обман чувств от действительности (!)». И дальше философ поведал, как недавно, «встав рано утром и сидя на постели», он «вдруг почувствовал, что кто-то находится рядом… На смятых подушках, поджав ноги, сидело серое лохматое существо и смотрело на меня желтыми колючими глазами». Затем черт, «вскочив мне на спину, сжал мою шею и придавил меня к полу». Полузадушенный философ, ухитрился в последний момент «сотворить заклинание», после чего «о н (черт с желтыми глазами. — В. Л.) стал слабеть, руки его разжались» и т. д.[34]

Как видим, английские парапсихологи нашли во Владимире Соловьеве вполне подходящего комментатора и редактора!

Соловьев писал, что не сомневается в «едином происхождении» телепатических и спиритических явлений, и предлагал изучать их «совместно». По этому же пути пошло и американское «психическое» общество, возглавленное философом Уильямом Джемсом и психологом Макдугаллом. Во Франции академик Шарль Рише со своим парижским «центром» (развернувшимся впоследствии в «метапсихический институт») был также вполне последователен, когда объединил телепатию, ясновидение, гадание и спиритизм в некую целостную систему, именуемую «метапсихикой»…

В России сопротивление со стороны прогрессивных научных кругов во главе с Менделеевым было слишком велико. Оно не позволило тогдашним русским спиритам размахнуться столь широко, как это удалось на Западе. Поучителен был инцидент, случившийся на VII съезде русских естествоиспытателей и врачей 27 августа 1883 года в Киеве. Когда академик Бутлеров взял слово на тему «Об изучении медиумических явлений», в зале, вспоминал потом профессор Тарханов, «возник сильный гул». «Слушая речь, участники съезда переглядывались, некоторые стали выходить из аудитории, в кулуарах шли толки, здоров ли знаменитый ученый… Оратор спустился с кафедры бледный, очевидно почувствовав оставленное им тягостное впечатление…»

Но если с обществами и институтами оккультных наук в России на первых порах ничего не получилось, зато стал выходить с 1881 года в Петербурге (щедротами Аксакова) упоминавшийся уже журнал «Ребус». В печатном анонсе о его выходе в свет значилось:

«Единственный в России литературный, общественный и популярно-научный (!) журнал по вопросам спиритизма, психизма и медиумизма. Обзоры и исследования фактов телепатии, ясновидения, раздвоения личности, древней и новой мистики. Загадочность человеческого существа и продолжение жизни души после смерти тела».

Еще через двадцать лет, объявляя подписку на 1901 год, редакция «Ребуса» с удовлетворением сообщала, что журнал «сохранит свое прежнее направление, привлекшее к нам так много читателей». «Помещенные нами статьи о медиумизме (спиритизме), ясновидении и телепатии дали полную картину этих удивительных явлений. Журнал наш шаг за шагом следил за героической (!) деятельностью лондонского общества психических исследований, руководимого известными английскими учеными. Мы заимствовали из его «Трудов» статьи о передаче мыслей на расстояние (телепатия) и описание тщательно проверенных (!) случаев явлений призраков прижизненных и посмертных… Мы и дальше будем помещать статьи по астрологии, знакомящие с этой наукой теоретически и практически (составление гороскопов), а также по оккультизму, учению индусских йогов и факиров…»

В эти же годы читателям «Ребуса» предлагался прейскурант книг, в частности:

«Кое-что о медиумизме» проф. А. М. Бутлерова. Цена 40 коп.

«Пережитое в ином мире. Рассказ очевидца». Цена 35 коп.

А также — в качестве бесплатных приложений — «Спиритический метод в психофизиологии», «Сверхнормальное чувство у лошадей», «Исцеления о. Иоанном Кронштадтским», «Описание пасхальной заутрени в Москве», «1130 проверенных случаев явления призраков умерших», «Дома, посещаемые духами» и так далее. Просуществовал «Ребус» вплоть до 1917 года, когда его перенесла в иной мир Октябрьская революция в России. Забегая вперед, скажу, что и гораздо позже — в наши уже дни — советскому читателю пришлось встретиться с отнюдь не бестелесным, а вполне материальным призраком «Ребуса»…

Новые события, разыгравшиеся в начале века, дали еще один толчок изыскателям «старой и новой мистики» и исследователям «сверхнормальных чувств» у людей и лошадей.

1900-е и 1910-е годы ознаменовались началом революции в физике — революции, которой В. И. Ленин посвятил знаменитую пятую главу «Материализма и эмпириокритицизма».

Были открыты рентгеновы лучи, электроны, радиоактивность, распад атомов. «Ум человеческий, — писал Владимир Ильич, — открыл много диковинного в природе и откроет еще больше, увеличивая тем свою власть над ней…».[35]

Но это не значит, продолжал Ленин, что диковин-ность природы позволяет «подставлять» в нее всевозможный мистический вздор. Например, указывал Ленин, «никакие человеческие измышления и ни для каких целей, выходящие за пределы времени и пространства, не действительны…. вещество… существует не иначе, как в пространстве с 3-мя измерениями, а следовательно и частицы этого вещества, хотя бы они были так мелки, что видеть мы их не можем…существуют в том же пространстве с 3-мя измерениями».[36] Почему? Потому, отвечал Владимир Ильич (цитируя Фейербаха), что трехмерное пространство и неразрывно связанное с ним время — «не простые формы явлений, а коренные условия… бытия» объективно-реальной материи. И сколь бы диковинными ни казались нам новые, изменьвшиеся представления о том же пространстве и о времени, «из этих относительных представлений складывается абсолютная истина, эти относительные представления, развиваясь, идут по линии абсолютной истины, приближаются к ней».[37]

Игнорируя все это, буржуазные идеологи из субъективно-идеалистической школки Маха пытались, как известно, нажить себе философский капиталец. Они спекулировали на революционном характере новых физических открытий. И точно такая же дымовая завеса была пущена в ход примерно в это же время «научными» оккультистами — вызывателями духов, телепатами, столовращателями, гадателями и прочими фабрикантами «психических» чудес.

«Мы — новаторы!» — восклицал, помнится, еще в начале прошлого века барон Рейхенбах со своими сенситивами.

«Мы — революционеры в науке! — вторил ему теперь академик Шарль Рише. — Разве не ошибались столько раз ученые-догматики? Их догмой была неделимость и неразрушимость атомов. И они не хотели признавать медиумических явлений». Так поделом же этим консерваторам и гонителям новизны и прогресса, торжественно заявлял академик. «Атом разложен, и физика порвала со старыми догмами». Лучи, открытые Рентгеном, продолжал Рише, показали, что экраны, считавшиеся ранее непроницаемыми, перестали быть таковыми. «Разве это не разновидность ясновидения?» Стало быть, хотел сказать Рише, если физика сегодня просвечивает рентгеновыми лучами тело человека, то почему какая-нибудь сверхчувствительная девица не может пронизать «психическими лучами» запечатанный конверт или заглянуть на три аршина под землю?

А контакты с покойниками? Большой специалист по этому вопросу сэр Уильям Крукс Ф. Р. С.[38] поспешил осветить и эту область с точки зрения революции в физике. Нельзя ли предположить, писал сэр Уильям, что электроны и протоны, из которых состоят атомы, не рассеиваются полностью после смерти человека, но продолжают носиться в пространстве «в виде разреженного тумана или облака?» Облако, может быть, испускает особого рода психические волны или лучи, «возможно, родственные рентгеновским или радио». С их-то помощью, продолжал Крукс, бессмертные души и могут стучать, вертеть столы, бренчать на гитаре (но, все это непременно в присутствии медиума, играющего, как мы видели, роль детектора и усилителя психических волн!). Кроме того, «психическое облако», согласно Круксу, способно «сгущаться» и притом до такой степени, что Крукс, как уже говорилось, мог прощупывать сердцебиение одного такого женственно-обаятельного «облака»… А Рише, тот, будучи физиологом, измерял даже количество выделяемого «облаком» углекислого газа. И наконец, профессор химии Римского университета Эдоардо Боццано, исходя из того «факта», что «духи оставляют подчас отпечатки на фотографических пластинках», считал доказанным, что «в состав материализованных духов входят, по-видимому, радиоактивные атомы»!