К исходу двадцать первого столетия человечество не испытывало недостатка в желающих летать на боевых самолетах Патрульной Службы. И вовсе не романтичное представление о древней профессии воздухоплавателя было тому причиной. В Патрульную Службу, как правило, поступали молодые люди искренне убежденные в необходимости ее существования. К концу века миропорядок, фундамент которого стал закладываться непосредственно после завершения мировой ядерной войны 2025 года выжившими здоровыми силами планеты, спасавшими то, что еще можно было спасти, - успел утвердиться на всей территории Земли. Принципы нового мирового порядка призваны были предотвращать возникновение любого аналогичного конфликта, и, по замыслу отцов-основателей, обеспечивать человечеству все возможности для мирного поступательного развития. Тем не менее, общественная жизнь планеты вовсе не была лишена внутренних противоречий. То тут, то там разворачивались локальные столкновения, перераставшие порой в вооруженные мятежи; не перевелись пока и межнациональные, конфессиональные и межплеменные раздоры - их постоянно тлеющие очаги продолжали отравлять каждодневное существование большим массам людей; разношерстным политическим авантюристам нередко удавалось вербовать себе многочисленых сторонников и борьба с ними отнимала у общества немало времени и сил. Сила... О, сила по-прежнему, как и в довоенные времена, продолжала играть в политике доминирующую роль, разве что вся глобальная политика превратилась в политику внутреннюю, ибо сама Земля стала единой и неделимой. И все же: ситуация на планете, несмотря на консолидацию в целом, оставалась сложной в частностях. Перспектива дестабилизации правящего режима не была устранена полностью, так же как и не были окончательно разрешены все социальные, экономические, юридические, демографические, национальные или расовые проблемы. В отдельных регионах планеты человечество даже во второй половине двадцать первого века сталкивалось с последствиями изменения климатической карты мира и с хроническим недоеданием определенных групп населения. К счастью, среднегодовая температура прилегающего к земной поверхности воздушного слоя относительно быстро - всего за несколько десятилетий - приблизилась к довоенному уровню, не претерпела качественных изменений и структура атмосферных осадков. Средиземноморские пляжи почти вернули себе былую роскошь, льды отступили обратно к полюсам, а технологический прогресс, как водится, внес в повестку дня неотложную задачу о пределах искусственных нагрузок на среду обитания. Но все равно: приходилось, как и в проклятом прошлом, считаться и с засухами, и с заморозками, и с наводнениями, и с экономическим дисбалансом спроса и предложения, и с неповоротливостью механизмов хозяйствования, и, конечно же, с разнообразными проявлениями народного недовольства. Зарожденный в угаре почти пещерных послевоенных условий и в обстановке охватившего многие страны и целые континенты чуть-ли не всеобщего одичания политический режим, - с течением десятилетий, и по мере понижения общего радиоактивного фона и успешного осуществления восстановительных процессов, - в целом постепенно и неуклонно модифицировался в сторону демократизации. Тем не менее, к концу века число зафиксированных в Великой Хартии обязательных запретов и ограничений оставалось раздражающе большим. Настоятельная необходимость разного рода предосторожностей цензурного порядка проистекала из неравномерного характера распределения ресурсов и производительных сил на территории планеты, а также из недостаточно однородной организации общества, хотя за последние десятилетия оно и заметно продвинулось в сторону весьма своеобразного социализма. За эти годы политический режим в значительной степени стабилизировался и стал пользоваться почти неограниченной моральной поддержкой правотворческих слоев населения всех государств земного шара, все равно - затронутых прямо ядерными бомбардировками или нет (в стороне от процесса централизации никак не могли оставаться и те малые и слабые страны, которым только и удалось - в силу спасительной их незначительности, - избежать опустошительных ракетно-ядерных ударов). Но, кроме данной поддержки, режим нуждался еще и в реальной силе, ибо моральная поддержка суть величина изменчивая и зависимая от трудно предусматриваемых случайностей. К счастью, господствующая мораль породила и нечто похожее на силу коллективного разума и ей, коллективной силе этой, суждено было легитимироваться и трансформироваться в мощь государственной машины еще в начале сороковых годов двадцать первого столетия, когда полномочными представителями бывших национальных государств была единогласно принята Великая Хартия, а на ее основе наконец образована долгожданная Всемирная Федерация Государств. Федеральная структура глобального новообразования в первую очередь отразилась в многочисленных и разветвленных бюрократических атрибутах, без коих оно не смогло бы эффективно функционировать; таких как Федеральное Правительство, Мировой Парламент, наделенная полицейскими правами армия, органы охраны общественного порядка, и, конечно, в огромном множестве иных. Относительно свободной от глобальной федеральной опеки оставалась мировая масс-медия, как печатная, так и электронная. Создатели Великой Хартии видели одну из наиболее серьезных причин ядерной развязки прежней истории человечества, с одной стороны, в чрезмерной тенденциозности органов массовой информации, слишком часто игравших дезинформационную, поджигательскую роль, а с другой - в нарушениях основных принципов защиты общечеловеческих прав, и, в частности, свободы слова. Поэтому отцы-основатели практиковали контроль за прессой, радио и телевидением относительно либеральными методами (впрочем, от контроля как такового, невозможно было воздержаться). В интересах сохранения целостности Федерации, режим управлял событиями на Земле довольно жесткой рукой. Отныне любой локальный конфликт между людьми разных этнических групп или вероисповеданий, особенно с применением незарегистрированного в филиалах федеральной полицейской службы огнестрельного оружия, официально именовался внутренней разборкой и жестоко подавлялся армией и органами безопасности. Правительство расценивало подобные столкновения как мятеж, и - через скорые и крайне формализованные судебные процедуры - не скупилось на длительные приговоры его зачинщикам. Зато пресса и телевидение освещали эти раздоры с различных позиций, а ежедневные новости планеты подавались ими в сенсационном духе и держали подписчиков и зрителей в состоянии постоянного напряжения. С историей трудно спорить, легче оспаривать ее видимые итоги, но послевоенная форма политического устройства планеты была, видимо, не только возможно лучшей, но и диалектически единственно оправданной, отвечающей очередному преходящему историческому этапу, который преодолевало человечество в своем неуклюжем, но неуклонно поступательном развитии. Неплохим залогом того, что режим способен гарантировать успешное продвижение человечества к зафиксированным в Великой Хартии гуманным и благородным целям, служило хотя бы то, что Федеральное Правительство (официально преобразованное на Венском конгрессе 2071 года в Объединенный Совет, но сохранившее в политическом обиходе прежнее название) в своей повседневной деятельности опиралось не на эклектический и формальный союз государств с различным социально-экономическим строем, типа некогда существовавшей ООН, так и не сумевшей разрешить жизненно важные для всего человечества задачи, а на фактическое единство государств социалистического и народно-демократического типа, ибо социализм стал господствующим хозяйственным укладом на планете. Социализм этот обладал рядом особенностей (например, экономически вполне обоснованным считалось повсеместное наличие не очень широкой капиталистической прослойки населения, то есть людей, извлекавших законную прибыль на вложенный капитал и эксплуатировавших, во имя этого извлечения, ближних своих - одно лишь это обстоятельство, вкупе с весьма относительным, но все же соблюдением принципов свободы слова, подпирало собой некую глобальную плюралистическую надстройку). Самым существенным, однако, было то, что единое человечество впервые в истории пришло к твердому заключению: никакой иной общественный строй, никакая иная формация не в силах обеспечить неэгоистическое распределение извлекаемого из недр сырья и получаемоматериальной продукции по всей территории земли, для всех населяющих ее народов, и, главное, для будущих поколений людей.