Но вот и залпы стихли.
И всё ещё годны,
Чуть остывали тигли
Неслыханной войны.
А братские могилы?
Их горькое число
В краях, что сердцу милы,
Немыслимо росло.
Николай САВОСТИН
Война не кончилась
***
Война не кончилась тогда в победный час
Для тех, кто сам стрелял, в кого стреляли,
И раньше смерти каждого из нас
Она замрёт когда-нибудь едва ли.
Те пули, те осколки, что в меня
Летели, лишь замедлили движенье.
И мы поныне гибнем от огня,
Число потерь имеет продолженье.
Зато не понимали мы хандру,
Хотя судьба нас принимала злее.
Ну что ж, и я в сражении умру,
А не от равнодушья околею.
***
Всё это так – я слаб и мал,
И глуп, и растеряха,
Но сам себя образовал
И вылепил из праха.
Преодолев себя, как смог,
Дал дух и разум плоти.
Наверно, помогал сам Бог
В такой моей работе.
Всё это так…
Я слаб и мал,
Былиночка…
Однако
И то добро! Ведь начинал
С казармы и барака…
Война взяла, судьбу дробя,
Вот-вот, казалось, сгину.
Однако всё ж обрёл себя,
Преодолев рутину.
Спасибо – не погиб хотя б,
Гляжу на жизнь без страха.
Всё верно: я и мал, и слаб,
И глуп, и растеряха…
БОМБА
Как змея, грозя смертельным жалом,
Бомба вражья столько лет лежала
Не взорвавшись – с давних лет войны.
И теперь средь городских кварталов
Вырыли её из глубины.
Тишина, ни грохота, ни пыли –
Всё движенье транспорта закрыли,
Лишь машины «красного креста»
За углом, пока сапёры рыли,
Не бросали своего поста.
Вот она ложится ржавым пузом
Осторожно на песочек в кузов.
Повезли за город напрямик.
Никогда с таким гремучим грузом
Не водил шофёр свой грузовик.
Как в разведке, он сверхосторожно
Движется: её толкнуть не можно,
Что там тлеет у неё в груди?
И конвой милиции дорожной
Едет впереди
и позади…
Этой гнили место бы в утиле,
Да её взрывчаткой начинили,
И клеймо есть: сорок первый год.
Столько лет назад войну убили,
А она из прошлого ползёт…
ВЕСНА. 1946
Оживают несбывшиеся надежды –
Переходим на летнюю форму одежды.
Под лихою пилоткой, напяленной криво,
Всё же легче заметить,
какой ты красивый.
Не шинель – гимнастёрка теперь
и под нею,
Как силён и спортивен ты,
всё же виднее.
И открыты медали, как символ отваги,
Мол, и ты на войне попадал в передряги.
Мол, и ты – приглядитесь –
не хуже любого,
Тут любая поднимет глаза – и готово…
Но служил я тогда
в богом проклятом месте,
Нету женщин вокруг
километров на двести.
А иначе весной, начинавшейся скупо,
От любви ко мне было бы
множество трупов.
БАЛЛАДА
Идёт со свечкой восковой
Во тьме, где смерть всё искромсала, –
Мать ищет сына:
Часовой
Пустил за самогон и сало.
Бесшумной тенью, как в бреду,
Мать движется над чёрной ямой.
…Я третий во втором ряду,
Постой, ты не узнала, мама…
Узнать не просто при свече
Да после пыток в том подвале.
…От края третий… На плече
Кровавый след кинжальной стали…
Пусть за молчание – расстрел,
Я не признался на допросах…
Мать бродит среди мёртвых тел
В рядах лежащих у откоса.
Окостенело всё внутри,
Отравлено холодным дымом.
…Я во втором ряду… Смотри…
Она опять проходит мимо.
Уже редеет в поле мгла,
И часовой старуху гонит.
…Я третий во втором…
Прошла…
Меня безвестным похоронят!..
Николай ДОРИЗО
О них
О них, о тех, кто верил ему,
В тридцать седьмом
родителей терявших,
