– Нет, – прорычал он, поднимая ее и ведя за собой в спальню, – я просто хочу тебя, Натали.

Натали не произнесла ни слова. Она боролась с разочарованием, которое вызвали его страстные слова. Он хочет ее только сейчас. Не навсегда, только на время.

Но какое это время! Она успела подумать об этом, когда он уложил ее на постель.

Наслаждайся, Натали!

Кто знает, что произойдет в будущем? Аланна говорила, что жизнь без надежды ужасна. Приходится с этим соглашаться.

Значит, надо надеяться.

Натали заканчивала приводить в порядок волосы, когда в зеркале ванной увидела Майка. Он стоял в проеме и разглядывал ее.

Как же великолепно он смотрелся в новой одежде! Светлые брюки, идеально скроенные, подчеркивали его длинные ноги, рубашка обрисовывала его мускулистые плечи.

– Ты готова? – спросил Майк.

– Как никогда, – повернувшись, ответила девушка. – Я и не думала, что буду так нервничать.

– Тебе нет причины волноваться. Ты великолепно выглядишь.

– Я тебе нравлюсь в этом?

На одно мгновение Натали усомнилась в выборе Аланны. Возможно, следовало надеть что-то более практичное на первую встречу с Хельсингерами. Например, брючки, которые имелись в ее гардеробе, а не средней длины юбку и открытый топ.

– Тебе идет голубой цвет, – одобрил Майк.

Подожди до завтра, когда увидишь платье, купленное для вечеринки с Хельсингерами, подумала Натали.

– На тебе нет бюстгальтера, – лениво заметил он.

– Я знаю! – вспыхнула она. – Прекрати так смотреть на меня! Нам уже пора выходить.

– Нет, не пора, – процедил он. – Я могу отменить встречу с Хельсингером. В мире много других компаний, я не нуждаюсь именно в нем.

– Но ведь ты так хотел именно этого контракта, – возразила Натали, удивленная сменой его настроения. – Майк, ты ведь женился на мне ради этой сделки. Речь идет о больших деньгах.

Он сузил глаза.

– Ты сейчас думаешь обо мне или о своем втором миллионе?

– Ты поступаешь нечестно.

– Да, ты права, – согласился он немного виновато, – извини. Я сегодня сам не свой. Не люблю стараться ради кого-либо, а Хельсингер меня на это вынуждает. Он захотел, чтобы я был женат, и я женился. Сделал то, о чем даже никогда не думал. А мне нравится быть самому себе хозяином. Мне претит мысль прислуживаться перед Чаком Хельсингером.

– Ты никогда не будешь никому прислуживать, Майк, – сказала Натали.

– Но мне уже приходится, – процедил он. – И, вполне возможно, что зря.

– Что это значит?

– Если Хельсингер уже собрал обо мне информацию, значит, все пропало. Понимаешь, он сразу вычислит, что моя жена – владелица брачного агентства. И как ты думаешь, к какому выводу он придет? Только глупец поверит в то, что наша свадьба была настоящей.

– Значит, он еще не наводил о тебе справки, – резонно заметила Натали. – Иначе он бы уже отменил свое приглашение провести время на его яхте и сразу отказался бы от контракта с тобой. Могу поспорить, что так и есть.

– Надеюсь, что ты права, Натали. Но у меня плохое предчувствие. Может, Хельсингер любит играть с человеческими жизнями? Возможно, ему наскучило быть просто миллиардером.

– Жизнь полна сомнений, Майк. Но мы уже слишком далеко зашли. И не будем останавливаться.

Майк молча смотрел на нее. Конечно, она права.

Но он не хотел продолжать. Сейчас его волновал не Хельсингер. Сама Натали волновала его куда больше – эта красивая и таинственная женщина, которая привлекла его с первого взгляда и сейчас становится просто наваждением. Это опасно.

Опасно даже для его тела. Ни с одной женщиной Майк еще так не вел себя. Чем больше он обладал ею, тем больше хотел. Он уже начал нуждаться в ней больше, чем в ком-либо другом.

Однажды Майк поклялся себе никогда не нуждаться в женщине. Ни в коем случае. Никогда.

– Майк? – окликнула его Натали, хмурясь.

– Ты права, – резко ответил он, – мы должны идти до конца.

Даже если я сойду с ума, добавил он про себя.

– По крайней мере, нам не придется притворяться, что мы любовники, – с мягкой улыбкой попыталась она утешить его.

Эффект от ее улыбки был сродни теплому одеялу, которое укутало его в холодную ночь. По венам разлилось тепло.

Слава богу, им пора идти, а то бы он немедленно набросился на нее.

– Нам пора, – резко произнес он.

– Подожди, я возьму сумочку, – сказала она, – и свадебный фотоальбом.

– Нет, альбом не надо.

– Но тебе пришлось даже переплатить, чтобы альбом доставили сегодня утром. И все ради того, чтобы показать его Хельсингеру.

– Я решил, что не буду показывать его Хельсингеру. Они не являются нашими близкими друзьями и не ожидают, что мы привезем с собой свадебные фотографии.

На самом деле Майку просто не нравилось, как фотографии запечатлели его взгляд, обращенный к Натали во время церемонии. На них он выглядел влюбленным глупцом.

– Я подожду тебя в дверях, – бросил он через плечо.

Он заранее спустил чемоданы на первый этаж, где их уже ждал арендованный Хельсингером автомобиль, чтобы его гостей доставили к яхте. Они должны спуститься в десять тридцать. Майк посмотрел на часы. Десять двадцать девять.

– Майк, что мне говорить, если Хельсингеры спросят меня о твоем прошлом? – спросила Натали по дороге к лифту.

– Просто скажи им правду, – бросил он.

– Но я ничего о тебе не знаю.

– Точно, – сказал он и пропустил ее в лифт, – сообщи им, что ты ничего обо мне не знаешь.

– Но я не могу так сказать. Они подумают, что я ненормальная, что вышла замуж за незнакомого человека.

– Н-да, а они ведь будут правы, – он нажал кнопку, и двери плавно закрылись. – Скажи им, что у меня было трудное детство и я не люблю вспоминать о нем.

Майк чувствовал, что она внимательно изучает его, и отвернулся. Запах ее духов обволакивал их в тесном пространстве кабины.

– А это так? У тебя было трудное детство?

– Ты же умная женщина, Натали, и уже поняла, что так и было. А теперь давай закончим на этом.

Натали поразил его жесткий тон и холодные глаза. Такого их выражения она еще не видела.

Все волнение от предвкушения двух романтических дней с Майком на шикарной яхте испарилось, как дым. Если у него не улучшится настроение, это будут худшие два дня в ее жизни.

Однако вид белого лимузина у подъезда слегка улучшил ее настроение. Да и у кого бы оно не улучшилось при виде такой красоты. Шампанское, икра и приветственное послание на экране телевизора.

Даже Майк улыбался, когда мистер Хельсингер, появившись на экране, представил сначала себя, а потом свою симпатичную жену. Они от души поздравили Майка и Натали с недавней свадьбой и выразили желание поскорее познакомиться поближе.

– И что ты об этом думаешь? – шепотом спросила Натали, когда экран погас.

– Я думаю, что мужчина, который так одевается, не станет проверять меня от и до, – тоже шепотом ответил Майк.

Натали рассмеялась.

– Да, он выглядит, словно пришел из пятидесятых годов. Но он мне понравился.

Хоть Хельсингер был толстым и лысым, он обладал приятными чертами лица и живыми глазами.

– Как тебе его жена? – поинтересовался Майк.

– Мне тяжело что-либо сказать о ней. Она ведь не произнесла ни слова.

– Я так понимаю, что она нужна в жизни мистера Хельсингера не для разговоров, – сухо заметил Майк.

– А вдруг они влюблены друг в друга? – возразила Натали.

На лице Майка при этих словах отразился неприкрытый скептицизм.

– Ты же его видела. Она вышла за него ради денег, а он женился на ней явно не для разговоров.

Натали внезапно вспомнила, что она делала с Майком, когда они не разговаривали.

– Что? – резко спросил он. – Что я такого сказал?

– Ничего. Я… нет, ничего.

– Неправда. Ты выглядишь расстроенной.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Я просто не хочу, чтобы ты думал, будто все, что я делала, было только из-за денег. Это не так. Ты мне нравишься, Майк. И мне нравится проводить с тобой время. Правда.