То, что титулованные господа бежали с поля боя, было явлением обычным. Жизнь свою они берегли. Наследников титула и майората у каждого хватало. Доставлять им радость не спешил никто. Хуже дело обстояло для наёмников. Проигравших сражение наёмников нанимали не охотно, да и платили им вполовину меньше. Те, кто бежал с поля боя, искали оправдание своему позору. Выручили всех наёмники, дравшиеся до конца. Они привезли раненых, похоронили убитых. Потери были большие. 179 человек убитых, 247 раненых. Лёгких ранений не имел никто. Оружие, доспехи и обоз вернулись. Мало того победители не пришли с ответным визитом! О таком странном противнике не слышали никогда. Разбить врага, не пограбить, просто исчезнуть? Это было похоже на сказку. Только рассказ раненых и уцелевших прояснил всё. Они рассказали об Агоре, о сотни молний разбросанных им в округе. Он остановил уничтожение их и отозвал рать победителей. Те мгновенно исчезли. Какая рать могла сражаться под командованием капитана Агора? Это уточнять не требовалось. Авторитет разбитых наёмников вырос до небес. Они смогли пусть и недолго, но противостоять воинам небесной рати Лабе! Лучшим воинам! Это уже был не позор, а великая честь. То, что Агор с ратью выступил на стороне неизвестного барона? Объяснили просто. Такова была воля Лабе. То есть этот барон любимец этого грозного бога.
Эта сказка и пошла, гулять дальше по герцогствам. Она привлекла новых поселенцев в мой майорат и наёмников в мою армию. Докатилась она и до нашего герцога.
И не просто докатилась, а очень заинтересовала его. Это понял сразу, когда к обеду шестого дня недели карета герцога остановилась у ворот крепостной стены преграждавшей путь в долину. Герцога сопровождали два десятка его наёмников. Обычно чем выше пост хозяина, тем наглее его слуги, а уж наёмники своей наглостью заткнут за пояс всех. Герцог был хозяин нашего края, его наёмники считали себя рангом ниже только после него. Бароны, виконты на землях герцогства были для них незначительными людьми. Это было обусловлено тем, что герцогским наёмникам часто приходилось вразумлять их своими мечами, брать их замки и убивать их вместе с семьями. Вот и вели себя соответственно.
Мои дозоры кортеж герцога заметили и по цепочке сообщили о визитёрах в замок. Земли майората контролировал полностью. Ежедневно утром разъезды занимали все высоты и просматривали все дороги. Ночью дороги перекрывались заставами из трёх воинов. Не дать застать себя врасплох старался усердно.
Гуд доложил мне, что герцог часа через полтора будет у ворот крепостной стены. Я был занят своими опытами. Прерывать их было нельзя. Подумал и поручил Гуду принять герцога, сообщив ему, что я в отъезде и буду к обеду. Со стороны герцога этот приезд был подвигом. Уже шли дожди. Дороги превратились в кашу. Судя по времени приезда, герцог выехал на рассвете. Сказать, что я был очень заинтригован его приездом? Будет не правдой. Герцог меня не интересовал и по большому счёту был мне не нужен. К этому времени майорат виконта Даба стал моим промышленным центром. У него изготавливалось всё оружие и нужные заготовки. Сборка арбалетов и артиллерийских повозок была только у меня в поселении в долине. Снаряды делал сам лично. О причине уже говорил. Генеральное испытание первой артиллерийской повозки было намечено на пятый день следующей недели. Поэтому и был занят в лаборатории. Заправлял снаряды.
Гуд выполнил моё распоряжение и встретил герцога. Предложил ему горячую ванну с дороги, отдых и лёгкую закуску перед обедом. Передав герцога на попечение слуг замка, прибежал ко мне и рассказал о встрече.
В первую очередь его поразило поведение наёмников герцога. Они были кротки и уважительны. Подъехав к воротам замка, старший наёмник эскорта легонько дёрнул верёвку колокола у ворот и терпеливо ждал выхода караульного. Герцог сидел в карете тихо, не возмущался. Караульный вызвал Гуда. Тот вышёл, заглянул в карету, удостоверился, что в ней герцог и приказал открыть ворота. Карета в сопровождении своего эскорта въехала на площадку за воротами. Там их встретили сорок моих воинов в полном облачении. Шлемы закрывали их лица. Гуд подобрал самых крупных воинов, вот они и возвышались над наёмниками герцога. А уж по чёткости и синхронности движений были не превзойдёнными мастерами. Гуд пустить пыль в глаза умел мастерски. Он и воины были вежливы, но полны достоинства.
Герцог покинул карету. Осмотрел строй почётного караула. Гуд отсалютовал ему мечом и замер. Герцог должен был говорить первым. Но гость не спешил. Он осматривал крепостную стену, дороги, открывавший вид в долину и видневшийся за второй крепостной стеной замок. Длилось это долго. Герцогу никто не мешал. Хозяин приехал к своему подданному, вассалу и был вправе вести себя как считал нужным.
Закончив осмотр, герцог обратился к Гуду:
— И где барон?
Гуд ответил почтительно:
— Господин барон в отъезде, будет к обеду. Но его владения это Ваши владения. Если желаете, я провожу Вас в замок, отдохнёте после утомительного пути. Гонца за господином бароном я уже послал. Он скоро будет.
Герцог величественно кивнул, принимая предложение. Сел в карету и она медленно двинулась к воротам крепостной стены замка. Гуд шёл рядом с дверцей кареты. Остальные мои воины двумя колонами следовали по бокам кареты и спешившихся наёмников герцога. Их коней конюхи увели в конюшню возле первой крепостной стены.
Я наблюдал за всем этим стоя на закрытом балконе своей лаборатории. Когда все скрылись в воротах крепостной стены замка, вернулся к прерванной работе. Встречу с герцогом просто оттягивал. Причина была простой. Не хотел кланяться. Может и звучит смешно, в моём времени поклоны были в жизни редкостью, за исключением в церквях, но это вековой ритуал и люди его соблюдают добровольно. Я в церковь не ходил, родился в другой обстановке и перестроиться ещё не успел. Лицемерить просто не хотел. А может и не пришёл ещё к принятию Бога? Точнее не успел. За прошедшее время, строительство и встречу "гостей", поклоны исчезли в моём майорате. Сначала все по привычке кланялись, потом видя моё пренебрежение этим знакам внимания, перестали. Даже слуги замка. Наверно, приложил к этому руку и я. Когда каждая минута заполнена, а тебе полчаса бьют поклоны, невольно будешь раздражаться. Исключением не был. Сначала терпел, а потом просто говорил язвительно:
— Пол подметали! Сам видел! Ищите грязь? Мешать не буду. Давай говори по делу и потом уже занимайся своими изысканиями. Мне ждать недосуг!
Так изжились поклоны. У воинов их вообще никогда не было. Человек, одетый в доспехи особо не покланяется. В этом мире воин просто салютовал мечом или прикладывал правую ладонь к сердцу. Простенько и сурово. Вот и решил поступить также.
Поработав ещё часа два, облачился в панцирь и пошёл по переходам замка. Он у меня имел множество переходов. Найденные здесь в откосе горы пещеры были использованы полностью. Так обходными путями и дошёл до обеденной залы. У двери стояли два мои воина и Гуд. Воины изображали почётный караул. Наёмников герцога в замок не пустили. Их отвели в казарму для караула. Этикет! Гуд прогуливался у дверей, ожидая меня и так на всякий случай. Вдруг герцогу что-то понадобиться? Он увидел меня и бросился навстречу. Нудная церемония встречи ему уже надоела тоже, а сбежать не мог. Моё появление избавляло его от обязанности торчать здесь. Он этим и воспользовался, доложил на ходу:
— Герцога отмыли с дороги. Но он уже час сидит там и молчит. Может, уснул? Сдаю Вам его! Дел у меня много!
И тут же смылся. Ему было легче! А мне предстояло изображать радостного хозяина. Вздохнул и кивнул воинам. Они открыли дверь. Вошёл и увидел герцога стоящего у окна и рассматривающего долину.
Посмотреть было на что. Большое поселение почти 4 000 домов и хозяйственных построек, в центре храм, большая площадь с торговыми рядами и ратушей. Дома поселения были расположены кольцами, которые пересекали пять широких дорог-улиц ведущих к площади. Наружную часть колец составляли хозяйственные постройки с узкими бойницами, а проходящие дороги перекрывали крепкие ворота. Сейчас они были открыты. Но даже не сведущий в военном деле человек понимал, что закрыв их, поселение мгновенно превращалось в крепость с семью рубежами обороны. Как и принято было в этом мире, дороги-улицы отделяли слободы. Была слобода воинов, ремесленников, земледельцев, рыбаков, купцов. Возле самой площади стояли большие дома Ора, Ката, Пала, старосты поселения и десятка других зажиточных и значимых жителей поселения. Гуд пристроился жить в замке. О создании семьи не думал. Места в замке хватало, и я его выселяться и строить свой дом пытался заставить только вначале, а потом отстал. Вокруг поселения раскинулись поля и луга. Сейчас в сезон дождей и холодных ветров они стояли унылые и голые. Но каменные дома поселения даже в такую погоду радовали глаз. То, что герцог не отрывался от окна, меня не удивило. Поселение продолжало строиться, но уже сейчас оно превосходило град герцога. Тут поневоле задумаешься.
