— Что это? — изумилась она.
— Это деньги, которые он мне подарил, — пояснила я. — Здесь огромная сумма. Верни ему это. Я не смогу ими пользоваться.
— Ох, Лада! — вздохнула мама. — Ведь я давно просила тебя не брать у отца деньги! А ты секреты с ним завела за моей спиной!
Она взяла карточку.
На следующее утро я отправилась в институт. Настроение было отвратительное. Я думала, что, проснувшись, буду несколько по-иному смотреть на ситуацию с отцом. Но на что я надеялась? Это была рана, которая, похоже, никогда не заживет. Утром мне стало еще хуже. Я его презирала и ненавидела одновременно. Кое-как высидев на лекциях, я пошла домой.
Возле своего подъезда столкнулась со Славой. И он сразу стал выяснять, почему я сегодня такая хмурая. Я довольно грубо ему ответила, что он часто лезет не в свои дела. Он явно обиделся, отвернулся, и мне на миг стало стыдно. Я потянула его за рукав пуховика. Слава обернулся, но смотрел на меня неприязненно.
— Послушай, — начала я, — нам давно пора объясниться.
Он тут же оживился и заулыбался.
— Лада, ты мне очень нравишься, — быстро сказал он и взял меня за руку. — Может, будем встречаться? У меня серьезные намерения. Не думай, что я хочу просто потусить с тобой и бросить. Я давно понял, что ты необычная девчонка, совсем не такая, как все эти пустышки! К тому же я не вижу тебя с каким-то парнем, про которого ты тогда мне говорила. Ты ведь это придумала, чтобы набить себе цену? И тебе это удалось! Я практически в тебя влюбился, вот! Что скажешь?
Я в первую минуту растерялась от такого напора, но мне стало приятно от его признания. Многие мои подруги пытались завязать с ним серьезные отношения.
— Не получится у нас ничего, — ответила я, видя, что он начинает волноваться и ждет с нетерпением, что я скажу.
— Но… — растерянно пролепетал он.
— Нет, Славик! Я действительно встречаюсь с этим парнем. И у нас все серьезно. Мы любим друг друга, понимаешь? Любим! Не нужно выяснять, кто это. Он не из нашей бывшей школы, не из нашего двора. Ты перестань строить планы на мой счет, и будем просто друзьями, как раньше. Хорошо?
И я протянула ему руку. Слава отступил на шаг и смотрел так, словно не верил своим глазам. Не дождавшись рукопожатия, я убрала руку в карман.
— Вот уж правда, — пробормотал он, — в тихом омуте…
— Не обижайся! — улыбнулась я. — Все это у тебя быстро пройдет. К тому же столько классных девчонок на тебя заглядываются!
— Удачи! — коротко сказал он, развернулся и быстро пошел прочь.
Я посмотрела на его удаляющуюся спину, вздохнула и отправилась домой.
А вечером примчался отец. Видимо, мама еще днем позвонила ему. Я в этот момент сидела в своей комнате за компьютером и пыталась придумать драматическую ситуацию для трехминутного ролика. Услышав звонок в дверь, я не обратила на это внимания. Мало ли кто мог прийти к маме. Соседки частенько к нам заглядывали.
Вдруг дверь открылась, и в комнату быстро вошел отец. Из-за его плеча выглядывала испуганная мама. Я сразу встала. Сердце колотилось, ладони вспотели от волнения. Я смотрела на его холеное красивое лицо, на высокую статную фигуру, которыми раньше так восхищалась, но на душе по-прежнему невыносимой тяжестью лежал все тот же камень боли. Я, может, и хотела, но не могла его простить. Мне казалось, что отец самым жестоким образом предал именно меня, ведь я любила все это время самого настоящего монстра, ничего не подозревая.
— Лада! — воскликнул он и попытался улыбнуться одной из своих фирменных обворожительных улыбок.
— Я вас не знаю, — сухо произнесла я. — Что вы делаете в моей комнате? Попрошу вас немедленно удалиться!
— Я твой отец, в конце концов! — закричал он, мгновенно выйдя из себя.
И я с изумлением увидела, как задрожали его губы.
— Вы ошибаетесь! У меня нет отца, — сказала я и села к компьютеру.
— Я же тебе говорила, — тихо сказала мама. — Не стоило сейчас! Пойдем!
— Это ты ее настроила! — закричал он, повернувшись в ней. — Ты всегда меня ненавидела, всегда хотела, чтобы я исчез из вашей жизни!
Я встала, подошла к нему и, глядя в глаза, четко проговорила:
— Оставьте мою маму в покое и немедленно уходите!
Отец моргнул как-то по-птичьи, его брови приподнялись, лицо стало жалким, словно я дала ему пощечину. Секунду он смотрел мне в глаза, затем оттолкнул маму и стремительно ушел. Я плотно закрыла дверь в комнату. Мне не хотелось никого видеть. Мама все поняла и даже не пыталась поговорить со мной.
Прошло почти полмесяца. Я жила все это время словно в вакууме. Автоматически ходила в институт, сидела на лекциях, делала домашние задания, общалась с однокурсниками. Но сама будто отсутствовала в реальном мире. Грег никак не давал о себе знать, и я пыталась привыкнуть к его отсутствию и моей непрекращающейся тоске по нему. Отец тоже не беспокоил меня, но вот как раз это волновало меня меньше всего. Я вычеркнула его из своей жизни. Мама пыталась несколько раз поговорить со мной, но я тут же замыкалась в себе и отмалчивалась. И она тоже оставила меня в покое. Слава общался со мной как ни в чем не бывало, и это радовало. Терять его как друга мне совсем не хотелось.
Жизнь постепенно вошла в привычную колею. Все уже начали готовиться к встрече Нового года, хотя до него оставалось чуть больше недели. Но многочисленные елки, стоявшие повсеместно, разноцветные гирлянды, яркие елочные игрушки, поблескивающие практически во всех витринах, создавали настроение сказочного праздника. Мама несколько раз пыталась обсудить со мной встречу Нового года. Но я пока ничего не могла ей сказать. Я все надеялась, что Грег решит вернуться и я проведу это время с ним. Я мечтала об этом и днем и ночью. Но он не появлялся.
Как— то вечером мама приехала с работы очень оживленная. После ужина она спросила, как дела в институте. Я вяло ответила общими фразами.
— Знаешь, дочка, — ласково сказала она, — последнее время ты выглядишь подавленной. Я не лезу к тебе с расспросами, так как считаю, что, если человек хочет поделиться, он сделает это сам. Но я понимаю, что, к сожалению, ты не всегда все можешь мне сказать. Я предполагаю, это из-за истории с отцом… К тому же давно не вижу и ничего не слышу про твоего нового мальчика. Вы поссорились?
— Я очень тебя люблю, — сказала я.
— И я тебя! — ответила она. — Ладно, дочка, не буду больше лезть к тебе в душу. Извини!
— Мам, ты только не обижайся! — виновато произнесла я. — Понимаю, что ты хочешь как лучше, волнуешься за меня. Но какие-то вещи я пока не могу тебе сказать. Я просто не в состоянии все это обсуждать.
— Хорошо, хорошо, — после паузы сказала она. — Знаешь, я хочу, чтобы на Новый год ты как следует отдохнула. Отвлечешься от своих дум, переосмыслишь все, и тебе станет легче, вот увидишь!
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась я.
— Хочу отправить тебя на эти дни в путешествие, — радостно заявила мама. — Это всегда было самым лучшим способом вылечить любую хандру.
— Но я хотела встретить Новый год в деревне! Мы же собирались поехать к бабушке! Ты сама говорила, что купим петарды и устроим фейерверк в огороде на радость соседям. Я думала, что проведу там все новогодние праздники.
— Ну к бабушке ты всегда успеешь! — заметила она. — Тут такое дело, Лада. Есть возможность поехать тебе в Лиллехаммер. Это в Норвегии.
— Куда?! — изумилась я, глядя на ее сияющее лицо.
— Понимаешь, у нас были сложные роды, роженице уже за сорок… в общем, я ей помогла… ну не в этом суть. Ее старшая дочка замужем за норвежцем и постоянно живет в этом самом Лиллехаммере. Вот они тебя и пригласили на неделю. Понимаешь, она мне так благодарна, чуть ли не памятник обещала золотой поставить. Неудобно было отказываться. Посулили самую настоящую новогоднюю сказку. Это же горнолыжный курорт.
— А, припоминаю, там одна из зимних Олимпиад проводилась в 90-е годы, — пробормотала я. — Но почему меня-то?
— Я не могу поехать, работы много, — сказала мама. — Некому дежурить, все молодые стремятся взять отгулы и уехать, так что первые дни после Нового года будет, как всегда, жарко. Новорожденные-то отгулы не берут и хотят появиться в положенный срок, — пошутила она, и я вяло улыбнулась. — Поэтому я отказалась, но предложила, чтобы поехала ты. Дочке ее всего двадцать, так что общий язык вы найдете, я думаю. Так как?
