Реми порывисто поцеловал ее, поцелуй был жарким и настойчивым. Прижавшись к нему, Габриэль отвечала ему, но в душе ее снова сидела заноза. Она поклялась быть с Реми полностью честной, и ей хотелось бы не нарушать клятву. Тогда должна ли она рассказать ему о недавнем сне Мири?

Мирибель больше не снились кошмары о том, как Габриэль становится любовницей Генриха Наварского. Ее сон стал более четким, и она увидела лицо дамы, крадущейся в покои короля, другой белокурой красавицы, другой женщины по имени Габриэль.

Но в недавнем пророческом сне Мирибель увидела Париж в каком-то далеком будущем, где он стал городом таинственных огней, которые не были похожи на факелы. Ни король, ни королева больше не управляли Парижем, а огромный дворец Лувр превратился в хранилище произведений искусства, собранных из самых далеких уголков мира. В одной из самых главных галерей, доступных миллионам посетителей, было выставлено собрание картин Габриэль, включая ее самую известную работу. «Утомленный рыцарь».

Но этот сон показался Габриэль слишком странным и неправдоподобным даже для снов Мирибель. Она не видела никакого смысла беспокоить этим Реми. Она больше не интересовалась пророчествами или определением своей судьбы по снам или далеким звездам. «Пусть будущее само разберется во всем», – подумала Габриэль, слабея от поцелуев Реми. Ее губы открылись в ответном порыве, приветствуя его страсть и нежность. Существовал только Реми и его любовь. Все остальное не имело для нее никакого значения.

Их время наступило здесь и сейчас.